Невинная для миллиардера
Шрифт:
О чем я только думал, когда выбирал ее? Как недальновидно было жениться на той, которую я так сильно хотел трахнуть! Я ненавидел себя за этот просчет, но еще больше я ненавидел ее.
Я бросил взгляд на Колю, но он смотрел не на меня, а на мою слишком красивую жену.
У меня сжались зубы, когда я увидел выражение ее лица. Она выглядела счастливой. Не фальшивая улыбка для камер. Не позирование. Это была искренняя, естественная улыбка. Я никогда раньше не видел ее такой. Мне это не нравилось. Она была еще красивее, когда
В голове пронеслись воспоминания о нашей первой брачной ночи; я часто думал об этом. Ее стройное красивое тело, лежащее на кровати, раздвинутые ноги, кровь и сперма на бедрах. Извращенное удовольствие от ощущения ее девственной киски, сжатой вокруг моего голого члена. Кожа к коже. Черт. До этой ночи я никогда не трахался без презерватива и уж точно никогда не имел девственницу. Идея все еще казалась ужасной, но чувства были смешанными. Я не продержался в ней и тридцати секунд. Я не кончал так быстро с тех пор, как впервые оказался внутри женщины. Это было двенадцать лет назад. Я вздрогнул, вспомнив, сколько тогда мне было, а моя партнерша была старше, чем моя жена.
В нашу первую брачную ночь у меня не было возможности не прикасаться к Кире. Секс был неотъемлемой частью сделки, но все, что случилось между нами, не имело для меня оправдания. Я не должен был почувствовать, какой влажной становится ее гладкая киска от одного лишь легкого движения пальцев. Я не должен был позволить ей обхватить мой член своими пухлыми губами. Не надо было пробовать ее на вкус. Я должен был держать себя в руках.
Она устраивала мне ловушку пострашнее, чем отец, и я даже не мог понять, специально ли она это делает.
Чем больше я наблюдал за ней, тем сильнее меня окутывал густой туман желания. Мои яйца были так чертовски тяжелы, что я не думал, что продержусь еще десять минут, не говоря уже об остатке ночи.
Я решительно отвернулся от нее. Больше я на нее даже не взгляну, решил я. С глаз долой — из сердца вон.
— Надеюсь, девчонки не слишком грубо обращались с ней до нашего прихода, — сказал Серега, присаживаясь рядом со мной. Он был самым милым и заботливым в нашей компании. Они с Мариной были идеальной парой. — Марина говорит, что все было немного напряженно. Я не знаю, что это значит, но надеюсь, что они ее не напугали. Извини, если что.
Я бросил на него взгляд. Серега сидел, повернувшись в противоположную от меня сторону.
Я беспокойно пожал обоими плечами.
— Она взрослая. Она может за себя постоять.
— Надеюсь, ей не придется этого делать, — заметил он.
Я ничего не ответил на это. Я не знал, что и думать. Все, что я чувствовал в последнее время, не имело ни малейшего смысла.
— Что ты видишь, когда смотришь на нее? — спросил я его. Сергей сидел ко мне спиной, но я знал, что он смотрит на несравненное великолепное создание, на котором я женат.
Мой лучший друг выглядел явно
— Твою жену.
Я рассмеялся, и на самом деле это был не горький, а веселый смех.
— Смотри глубже. Давай, говори откровенно.
— Красивую женщину.
— Смотри глубже.
— Невероятно красивую. Секс-бомбу. Ирину Шейк и Анджелину Джоли в одном флаконе.
— Глубже.
— Когда я смотрю на эту женщину, я вижу лучший секс в твоей жизни, счастливый ты гад. Как тебе это?
Настала моя очередь выглядеть смущенным. Мы всегда были честны друг с другом. Это была одна из причин, по которой мы оставались друзьями с самого детства.
— Да, конечно, она красивая. Но знаешь, что я вижу, когда смотрю на нее?
— Что?
— Свою гибель. Эта женщина — ходячее разрушение на убийственно длинных ногах. Хаос. Убийца моего душевного равновесия. То, как я реагирую на ее внешность, — это смерть моим принципам. То, как я реагирую, когда чувствую ее киску, — это плюсы к плану тирана.
— Тиран — это твой отец?
— Конечно.
— Какого хрена тебя это волнует? — резко спросил он.
— Что?
— Какого хрена тебя волнует, что думает твой отец? Ты всегда воюешь с ним, причем тут эта бедняжка? Да, твой отец, может быть, тиран, но она-то причем.
«Она просто шлюха», — подумал я, но не сказал этого вслух. Одно дело, когда я так думал, но никто другой не имел такой привилегии.
— Она не тиран, — согласился я. Меня удивило, сколько усилий мне потребовалось, чтобы выдавить из себя следующие слова. — У тиранов есть мозги, право голоса и выбор. Она продала все это. Ты знаешь, кто она такая?
Он смотрел на меня с широко раскрытыми глазами, его взгляд говорил: «Что ты, черт возьми, несешь?»
Я сам ответил на свой вопрос.
— Она — произведение искусства, которое мой отец купил для меня, чтобы я регулярно трахался. Дорогая надувная кукла. Великолепный, мать твою, контейнер для спермы. Она — моя личная шлюха.
— Максим, прекрати, — очень осторожно сказала моя жена.
Я обернулся. Она стояла прямо там. Мне было интересно, что именно она услышала. Я почувствовал, как краска вины заливает мои щеки, но быстро убедил себя, что мне все равно. Она заслужила услышать все, что я сказал. Это было не что иное, как горькая правда.
— Можно мне уехать? — спросила она как-то слишком спокойно. Мне захотелось встряхнуть ее.
— Нет, — сказал я, чувствуя себя жестоким. — Иди отрабатывай свое содержание и общайся с моими друзьями. — Не говоря ни слова, она отвернулась.
— И, Кира... — крикнул я ей, и мой член стал еще тверже.
Она оглянулась и уставилась на меня. Ее взгляд был дерзким. Это сводило меня с ума.
— Да, муж мой? — В ее словах был какой-то подвох.
В ней было что-то от ангела.
Это заставило меня наговорить ей еще больше гадостей.