Невинная наследница
Шрифт:
К своему удивлению, она увидела камердинера герцога стоящим на коленях около камина. Кусок стенной панели перед ним был отодвинут в сторону, открывая взору сейф, в который Скудмор что-то убирал.
— Тайник! — воскликнула Равелла.
Скудмор в тревоге обернулся.
— О, это вы, мисс, — сказал он, — Ну и напугали вы меня! Я уж думал, это грабитель. Мне казалось, я закрыл дверь.
— Нет, она была открыта, — ответила Равелла. — Но что вы прячете здесь, Скудмор?
— Это сейф, мисс, —
— Как искусно он спрятан! — с восторгом сказала Равелла, подвигаясь поближе. Она наклонилась и посмотрела в него. — Но, Скудмор, там деньги?
— Да, мисс, — ответил Скудмор. — И много раз я говорил его светлости, что лучше держать их в банке, но он не слушает меня. Большинство этих денег он выиграл в карты.
— Господи, как ему везет! — воскликнула Равелла. — Здесь, наверное, сотни фунтов.
— Гораздо больше, мисс, — сказал камердинер, забавляясь ее благоговейным тоном. — Посмотрите, я покажу вам кое-что, чего спорю, вы никогда не видели.
Он сунул руку в сейф и достал две купюры.
— Смотрите, мисс, они стоят тысячу фунтов каждая. Ему пришлось повторить, так как глаза Равеллы недоверчиво расширились.
— Я и не знала, что бывают купюры на такую огромную сумму! — воскликнула Равелла.
— Их нечасто используют, — улыбаясь, заметил Скудмор. — Эти его светлость выиграл три месяца назад на пари с лордом Ватфордом. Были скачки от Уайт-клуба до Ричмонда и обратно. Этот путь вдвойне труден среди дня из-за уличного движения.
— И он выиграл? — взволнованно спросила Равелла.
— Да, мисс. Но я и не сомневался в этом. Немного найдется наездников, которые могли бы победить, когда он правит.
— Две тысячи фунтов! — сказала Равелла. — И когда он потратит их?
— Думаю, никогда, мисс. «Положи их в сейф, Скудмор, — сказал он Мне. — Мы сохраним их как память, а когда я стану старым, я повешу их в рамке на стену, чтобы они напоминали о самой хитрой моей скачке».
Скудмор вздохнул от удовольствия и спрятал купюры обратно в сейф, закрыл тяжелую железную дверцу, запер ее и поставил панель на место.
— Я не могу больше разговаривать, мисс, — сказал он и пошел, положив ключ в ящик письменного стола.
— Конечно нет, — быстро проговорила Равелла, вспомнив, зачем она пришла. — Умоляю, попросите его светлость поторопиться, иначе мы опоздаем в оперу, а я так хочу увидеть первый акт.
Но Равелла была обречена на разочарование. Когда они прибыли в ложу герцога в «Ковент-Гарден», они увидели, что первый акт почти закончился. Равелле не понравилось и остальное, потому что пухлая примадонна отчаянно завывала о разбитом сердце.
Когда опера закончилась, леди Гарриэт застенчиво спросила, не поехать ли им в Альмак.
— О да! — восторженно сказала Равелла. —
Хью Карлион взглянул на герцога:
— Тебя это раздражает, Себастьян?
— Без сомнения, — томно ответил герцог, — но мои страдания ничто по сравнению с удовольствием Гарриэт и Равеллы.
— Но, пекки, — запротестовала Равелла.
Герцог поднял руку:
— Не тратьте время на долгие и утомительные споры, Равелла. Если вы хотите ехать в Альмак, я согласен. Слишком утомительно спорить дальше.
Равелла промолчала, но Карлион заметил, что глаза ее погрустнели.
В Альмаке было много народу. Там действительно, как и сказала Равелла, было очень элегантно, но доступен он был только людям высшего света. Одна из дам приветствовала герцога и увела его, чтобы представить нескольким дамам в другом конце комнаты. Равелла смотрела, как он уходил, и чувствовала себя потерянной и забытой. Именно в этот момент голос, который она помнила слишком хорошо, произнес:
— Позвольте представиться, мисс Шейн.
Она быстро повернулась и встретилась с темными глазами графа Жана де Фобера.
— Не окажете ли честь потанцевать со мной? — сказал граф и, раньше чем она успела отказаться, тихо добавил: — У меня есть нечто, что я хочу сообщить вам. Умоляю вас выслушать меня.
Его тон был настолько серьезен и настойчив, что Равелла, не желая того, позволила вести ее танцевать. Она почувствовала его руку, обнимающую ее. Оркестр заиграл вальс. Близость этого человека была ненавистна, но она вынуждена была терпеть.
— Да, сэр? — спросила она почти вызывающе.
— Вы ведь любите своего опекуна? — тихо спросил граф.
— Да.
— И захотите помочь ему, если это будет в вашей власти?
— Конечно!
Говоря это, Равелла посмотрела на герцога. Увидела, что он сидит рядом с прелестной женщиной, кокетливо обмахивающейся веером и смотрящей ему в лицо. Она была темноволосой, ее платье из сатина цвета слоновой кости было сшито с элегантной простотой, в то время как другие женщины казались одетыми безвкусно, с излишеством украшений.
— Кто это? — спросила Равелла.
— Моя дальняя родственница, — ответил граф, — принцесса Хелуаз де Фолазе Сен-Клод. Я горжусь этим родством, мисс Шейн, потому что по материнской линии в принцессе течет королевская кровь. Она очень красива и не замужем.
Равелла с усилием оторвала глаза от герцога и принцессы и посмотрела в лицо графа:
— Вы что-то хотели сказать мне, сэр?
— Да, — ответил граф. — Я изложу все коротко и, если вы извините меня, с грубой прямотой. Ваш опекун рискует навлечь на себя большой скандал.