Независимый отряд
Шрифт:
Бут вытащил несколько собственных наручников и немного постоял, задумчиво глядя на повианина. Затем он снял свой ремень и, громко скрипя зубами, нагнулся, чтобы застегнуть его на «талии» повианина. Проделав это, шеф контрразведки прицепил одну пару наручников к ремню, а другую к хвосту, поближе к обтекающему кислотой кончику. Затем, надежно закрепив кольцо наручников на хвосте чужака, он соединил другое со свободным кольцом той пары, что была пристегнута к ремню.
Наконец Бут осел назад и вытер пот со лба. Оглянувшись через плечо, он обратил мертвенно-бледное лицо на Питера.
– Должен
Редер испытывал откровенное восхищение. Бута он до сих пор не любил и в дальнейшем любить не собирался, однако за выполнение превосходной работы в кошмарных условиях этому человеку следовало отдать должное.
– Да, – сказал коммандер. И протянул руку. – Давайте я помогу.
Еще несколько сотрудников службы безопасности показались как раз в тот момент, когда они стянули наручниками последнюю хитиновую конечность.
– Здесь где-то должны быть носилки, – сказал Питер Буту. –Доставьте его на гауптвахту. Я пошлю доктора Голдберга его осмотреть. Или ее. Короче, вот это вот чудище. – Одному Богу было известно, сможет ли добрый доктор чем-то этой твари помочь, поскольку ксенобиология все еще оставалась наукой преимущественно теоретической. «С другой стороны, – подумал Редер, – сегодня уже чего только не случалось».
Выйдя из лаборатории, он обнаружил, что Бартер соскользнул по стене и теперь сидит, обхватив дрожащими руками шишковатые колени. Коммандер присел рядом.
– Это просто триумф, – сказал он трясущемуся лингвисту. –Вы сделали то, чего никому из нас сделать не удалось: взяли в плен живого повианина.
Профессор еще пуще затрясся.
Подаваясь к нему поближе, Питер продолжил:
– Они на самом деле не пауки, мистер Бартер. Вы должны это понять. Они разумные существа. Черт побери, они даже могут строить звездолеты и в космосе путешествовать. Они куда выше каких-то там сикарах. По крайней мере, настолько же выше, насколько и мы.
Бартер взглянул на него и выразительно поднял брови. «Замечательно, – подумал он. – Они разумные, способные путешествовать в космосе существа с восемью конечностями, хвостами как у скорпионов, когтями, хитином и жвалами. И они, судя по всему, людей на обед едят. Но они, безусловно, не сикарахи. По крайней мере, не больше, чем мы обезьяны».
В этот момент мимо прошли люди Бута с носилками, и Бартер со стоном зарылся лицом в колени.
– Как вы не понимаете? – промычал он Редеру. – Это вовсе не то, от чего я могу отшутиться. Это не имеет под собой никакой причины и лишено здравого смысла. Страх порой бывает таким. – Тут Бартер взглянул на коммандера, и его темные глаза засверкали. – Впрочем, сомневаюсь, что вы что-то об этом знаете.
– Если вы о том, что я никогда до смерти не пугался, то вы ошибаетесь. Когда мой «спид» подбили, и я катапультировался, я понятия не имел, загнусь я в той черноте или нет. – Питер посмотрел Бартеру прямо в глаза. – Но мне повезло. С чем-то таким мне никогда справляться не приходилось.
Лингвист отвернулся. Вид у него был немного огорошенный.
– Сможете вы изучать его через экран? – спросил Редер.
– Да, – уже более сдержанно ответил профессор. – Мне будет неприятно, но я смогу этим заниматься.
– Хорошо. Тогда я распоряжусь, чтобы вам смонтировали двухсторонний коммуникационный экран. Пульт управления будет, естественно, на вашем конце. – Редер одарил лингвиста легкой улыбкой. – Я даже предоставлю вам для работы вторую лабораторию.
Лицо Бартера прояснилось.
– Спасибо, – поблагодарил он коммандера. – Это окажет громадную помощь. – Профессор встал. – Извините меня, пожалуйста. Я должен посмотреть, удастся ли мне починить переводное устройство. Теперь оно мне как никогда понадобится.
Он протянул Редеру руку, и тот крепко ее пожал.
– Отличная работа, – сказал Питер.
Профессор слабо улыбнулся, кивнул, после чего вернулся в свою лабораторию. Как только дверь за ним закрылась, Питер кивком головы указал в сторону людовозки, и они с Труоном в темпе туда направились.
Пока они бок о бок топали по коридору, старпом негромко заметил:
– Этому парню периодический массаж самолюбия требуется.
– Если он раскусит повианский язык, а прямо сейчас у него для этого есть все шансы, он получит такой массаж, что растает от удовольствия. Предполагая, что ему удастся свыкнуться с тем, как они выглядят. – Редер грустно покачал головой. – И предполагая, что когда-то домой вернемся.
Сложив руки перед собой, Редер оглядел сидящих за столом офицеров.
– Вот мы опять в сборе, – начал он. – Надеюсь, все хорошо отдохнули и поели?
В ответ последовали кивки и улыбки.
– Сегодня утром у нас есть кое-какие хорошие новости и кое-какие плохие новости, – продолжил Питер. – Хорошие вы, надо полагать, уже слышали.
Обед в неформальной обстановке офицерской кают-компании он пропустил. Зато коммандер хорошо знал, что неизменной составной частью этой неформальной обстановки являлись сплетни, так что все офицеры, даже не побывав на месте событий, уже знали про повианина. В подобные времена роскошь одиночества теряла частицу своего шарма.
– Доктор Голдберг, у вас есть, что доложить в отношении нашего… гм… гостя?
– Кроме того факта, что его хитин не пробит и что он уже в сознании, боюсь, многого я вам не расскажу. Пока он был без сознания, я провел максимально полное сканирование его внутренних органов, и это очень важная информация. Уверен, что в конечном итоге я смогу представить вам что-то касательно этого конкретного чужака. Ведь это первый повианин, которого нам удалось поймать живым и относительно здоровым. На вид он равнодушен и не склонен к общению. На данный момент я предлагаю по-прежнему держать его в наручниках. Его жало я обернул кое-каким кислотоустойчивым материалом и надеюсь, что нашему приятелю не так скоро удастся от этого материала избавиться.
– Мы также приготовили белковое пюре, чтобы он его ел. – Доктор покачал головой. – Все, что мы о них слышали, указывает на то, что повиане едят живую пищу, но у нас нет ничего подобного, если не считать гидропоники. А я сильно сомневаюсь, что он вегетарианец.
Вокруг стола раздались смешки.
– Я бы очень хотел представить что-то большее, однако на данный момент это все, что у меня есть. Но я не могу гарантировать, что нам удастся сохранить это существо в живых. Вполне возможно, ему дан приказ при малейшей возможности совершить самоубийство.