Нежность августовской ночи
Шрифт:
– Значит, она придумала про сына… – пробормотал Глеб. – Все из-за «лейки»?!
Глеб слышал про фотоаппараты этой фирмы. Раньше они были очень популярны – предел мечтаний в двадцатом веке. Фотоаппараты фирмы «Leica».
– Так что же вы ей не отдали «лейку»? – спросил Глеб.
– Я вам объясню. Мне совершенно не трудно. А то она, моя бывшая женушка, хочет, чтобы люди меня за монстра считали… Я объясню! – угрожающе повторил Анатолий. – Она вспомнила о «лейке» совсем недавно… Кое-что сопоставила, догадалась, где ее любимый фотоаппарат может находиться. А я что, буду я в старье копаться… Лежат коробки где-то
Анатолий Полонский выглядел взволнованным, злым и несчастным, рассказывая перипетии своей семейной жизни чужому человеку.
– Вы понимаете, Глеб, насколько она беспринципная особа, моя женушка бывшая? Даже ребенка какого-то придумала! Хотя, с другой стороны, стали бы вы ей помогать, если б она призналась, что рвется ко мне из-за обычного фотоаппарата?
– Пожалуй, я пойду… – Глеб хотел подняться. Ему была неприятна эта ситуация. Неприятна роль, которую Евгения заставила его играть.
– Нет, останьтесь! – горячо воскликнул Анатолий. – Я вас очень прошу! Мы, в сущности, собратья по несчастью… Евгения нам обоим головы задурила! Я без обид, честно. Рита, кофе нам принесите… – Анатолий склонился к переговорному устройству. Потом повернулся к собеседнику: – Понимаете, так прижало, что надо кому-то выговориться.
Глеб молчал. У него не было причин не верить Анатолию Полонскому. Но оказаться по собственной глупости в центре чужих семейных дрязг…
Секретарша вкатила в кабинет сервировочный столик.
– Спасибо, Рита, вы свободны.
– Анатолий Романович, к вам пришли…
– Ася? Рита, конечно, пригласи ее, зачем ты спрашиваешь! – Анатолий сел в кресло напротив Глеба. – Угощайтесь. Такой кофе вы вряд ли где попробуете…
«Только Аси какой-то тут не хватало!» – мрачно подумал Глеб.
– Пожалуй, я пойду.
– Нет-нет, останьтесь. Сейчас я вас с Асей познакомлю. Пусть она вам все расскажет, если вы мне не верите…
Глеб не успел ничего ответить – в кабинет вошла эта самая Ася. Довольно-таки молодая особа, одетая более чем странно. Пестрые юбки (именно юбки, поскольку их было несколько, одна на другой), жакет, расшитый золотыми нитками, украшенные стразами лапти… Волосы у особы были заплетены в множество разноцветных косичек. И все – в перьях, фетровых шариках, монетках…
Но при всем при том Ася не выглядела городской сумасшедшей. Довольно милая девица. Из-под косиц выглядывало фарфоровое, нежно-розовое личико. Прелестные светло-зеленые глаза… Очень тощая, правда.
Сейчас таких странных созданий полно. Самовыражаются.
– Познакомьтесь, Ася. Ася занимается дизайном одежды. Ася, это Глеб.
– Глеб? – пропела девушка, растягивая гласные. – Здравствуйте, Глеб…
«Точно, дизайнер, – мрачно подумал Глеб. – С первого взгляда видно!»
– Ася, скажи, у нас с Евгенией есть дети? – сурово спросил Анатолий свою подругу.
– Дети?! – изумилась Ася. – Какие дети?..
– Ася, ты не представляешь, до чего докатилась Евгения… Вот, очередная ее жертва! – взволнованно произнес
– Бре-ед! – с восторгом и ужасом протянула Ася.
– Извините, но мне правда некогда… – Глеб сделал очередную попытку уйти, но Ася его перехватила. Взяла его руки в свои – нежные, цепкие – и уставилась прямо в глаза. Не вырываться же?
– Глеб, вы даже не представляете… – пропела Ася, – что нам с Толиком вчера пришлось пережить, – это ад, самый настоящий ад… Она ворвалась, она нас оскорбляла…
– Елки зеленые, так давно бы «лейку» ей отдали! – вырвалось у Глеба.
– Мы бы отдали, но «лейка» дома, не здесь, – сухо произнес Анатолий. – Я думаю, Евгении не так уж и нужен фотоаппарат, ей важней досадить мне.
– Толик работает, у него серьезная работа, а она мешает… – пропела Ася, таращась на Глеба немигающими зелеными глазищами. – Вы слышали, что правительство города собирается реконструировать Солнечный остров? «Урбанис-холдинг» – один из инвесторов… Такая ответственность! А тут эти скандалы…
– Ася, не надо… – поморщился Анатолий.
– А все потому, что Евгения ненавидит Толика. Она ревнует его. Ко мне, – скромно добавила Ася.
– Ася, не надо… – поморщился Анатолий. – Словом, Глеб… у меня к вам просьба. Не позволяйте Евгении распространять обо мне глупые слухи. Я нормальный человек, ничего противозаконного не делаю, на мне большая ответственность… А «лейку» я верну в самое ближайшее время! Так и передайте…
«Кому передать?» – хотел спросить Глеб, потом передумал:
– Вы извините, но мне правда некогда. Очень беспокоился о Евгении, но… раз дело только в фотоаппарате… думаю, я зря сюда пришел. Спасибо за кофе.
– Всего доброго! – пропела Ася.
– До свидания… Риточка, проводи человека! – склонился к переговорному устройству Анатолий.
Глеб уже подошел к дверям, но, перед тем как выйти, обернулся и спросил:
– Скажите, Анатолий… А ваша бывшая жена – хороший фотограф?
– Что? А… Не очень. Так, средне… – Анатолий слегка удивился. – А почему вы интересуетесь? Впрочем, неважно… Да вы сами можете оценить ее работы. Ее фото висят в той же самой галерее, по соседству, на втором этаже. Целый зал Евгении Торцовой (она не брала мою фамилию). Кстати, а вы знаете, почему у нее не было вчера денег? Уж не потому, что я при разводе обобрал ее до нитки. Она на все деньги арендует залы и выставляет там свои работы. Сейчас ведь ни один художник, ни один фотограф не может просто так, бесплатно, вывесить свои… э-э… шедевры. Такова нынешняя реальность! Но это ничуть не оправдывает мою бывшую жену… – насупился Полонский. – Вот видите, я всегда стараюсь соблюдать объективность!
Так получилось, что Глеб опять оказался в том же месте, с которого начались его приключения… или злоключения?
В галерее современного искусства Айрата Тыклера еще толпилась публика, несмотря на то что до закрытия оставалось совсем немного времени. Глеб сразу поднялся на второй этаж.
Выставка фотографий «Посвящение Москве».
Часть фото Глеб уже видел – именно тут они вчера встретили Акима Петрова. Сейчас диггера в зале не наблюдалось – да уж, погуляли они вчера втроем, с Бергером и Иваном Павловичем, – знатно.