Нежность к мертвым
Шрифт:
ведь Альбертина знает, что привязанности просто вопрос при-
вычки, просто привычка ума, Альбертина почти уверена, что
душа, если она и есть, не нуждается ни в чем, кроме себя са-
мой; Альбертину раздражает в собаках их нарочитый и теат-
ральный фарс. Альбертина сказала, что собаки — проститутки
самого низкого толка, а он только грустно покачал голой и
ничего не понял.
Скоро мужчина вернется. Обычно мужчина хочет, чтобы
его встретили
ется вокруг, пусть мохнаткой протрет горести, вберет белые
мужские слезы. Но у Альбертины все иначе, наверное, ей по-
везло. Он только спрашивает, как она провела день, и слышит,
что она спустилась в подвал, а затем поднялась обратно. На
этом все. По его лицу размазана улыбка, десна должны крово-
точить от услышанного. Он берет себя в руки и спрашивает,
готова ли она, мол, ты ведь помнишь, не так ли, и суфлирует,
что сегодня вечером идем в гости, вечернее платье, чулки, ты
ведь все помнишь, Альбертина. Конечно же. Она сумела под-
няться из подвала, а затем день куда-то кончился, иногда не
остается сил, чтобы чем-то его заполнить, или не хватает сил
станцевать запланированное. Альбертина покорно надевает
чулки, она знает, что для толстячка это важная встреча, поду-
мать только, ужинать с хозяином автобуса и его миленькой
женой, обсуждать большую политику — но только по краю,
ведь не гоже лезть глубже — движение небесных светил, и рас-
хваливать стряпню женушки большого начальника. Конечно,
она помнила об этом, Альбертине нечем занять себя, она пом-
нила об этом… на улице люди смотрят, как ее ведут под руку,
смотрят на сапфировые серьги в ее ушах, какая красота(!),
завораживает, как массовое самоубийство. Девочка играет с
щенком. Альбертина молча разглядывает тонкие руки, дешевое
платье, виляющий хвост, и муж одобрительно улыбается ее
молчанию. Он никогда не запрещает ей говорить, но иногда
ему приходится плакать от сказанного. Бедный мужчина, он
40
Нежность к мертвым
ощущает себя мучеником и заложником Альбертины, по вос-
кресеньям ему кажется, что он главный герой молебна, ведь
только ему достался столь непонятный крест; конечно, это
подбадривает его мужское достоинство, и мужчина передерги-
вает его в обеденный перерыв; мало кому дается такое счастье
— мастурбация на образ собственной жены. Мало кому повезло
так, как этому водителю автобуса — он ведет Альбертину, по-
родистую суку местного разлива, случиться с которой хочет
любой; какие все же красивые сапфировые серьги в ее ушах,
как повезло Альбертине (!) — любимая теща превратилась в
сапфировые серьги. Вот улица кончается, наступают ступеньки,
ее муж самодовольно стучит в дверь. Ему так приятно посе-
щать чужие дома, когда рядом Альбертина — диковинное жи-
вотное, да-да, с юга Африки, безумно редкий товар.
Наступает пора приветствий. Истеричных заигрываний, ко-
кетливых поцелуев. В дверях моложавая, но за шестьдесят,
одета со вкусом, и ее муж, трахающий молоденьких без огляд-
ки на вкус жены. Альбертина не может запомнить, как зовут
эту женщину — это не важно — ведь такие ужины случаются
раз в миллениум, большой начальник угощает ужином своего
лучшего работника. Толстяк постарался: выскулил премию,
выскулил ужин.
Большой начальник. Альбертина! Вы обворожительны!
Альбертина. Это пионы.
Большой начальник. Я про серьги.
Альбертина. Но вы смотрите на чулки. Это пионы. Ручная
вышивка.
Женщина. Она у вас такая бойкая! Рада вас видеть!
Альбертина. У него. Да. Вы хорошо подмечаете нюансы.
Муж. Ох, Альбертина… Добрый вечер.
Женщина. Ну входите же.
Альбертина. Куда мне сесть?
Женщина. Где будет удобно. Сегодня прекрасный день,
правда?
Муж. Да. Это свинина?
Большой начальник. С фермы.
Альбертина. Прямо с фермы?
Большой начальник. Конечно!
Альбертина. Я предпочитаю жареное.
Муж. Сколько тебе? *но Альбертина отмахивается*
41
Илья Данишевский
Стол в дорогой комнате. Все обставлено по вкусу жены на-
чальника, ей больше некуда выплеснуть свое горе. Целыми
днями она носится вдоль линии комнат, чтобы уничтожить
даже намек на пыль. Альбертина знает о ней все. Трудно не
знать. Обширные люстры, на столе сервиз «Мадонна», разве
что-то остается неясным(?), кажется, вся реальность этой жен-
щины сейчас лежит на поверхности этого стола. Но стол нахо-
дится в дорогой комнате, а значит, у женщины нет выхода.
Муж. Сегодня утром, на *** сел мужчина, а на остановке
забыл портфель…
Женщина. И что же было?!
Муж. Вернулся, наверное. Завтра узнаем.
Большой начальник. Верные слова. Завтра! Вот почему я
так вами доволен, вы всегда знаете, что завтра выйдете на ра-
боту. Наверное, вам это в радость. Альбертина, о чем вы заду-