Нежность к мертвым
Шрифт:
этих малозначительных вещах, скрыто свое удовольствие.
Смысл этой беседы — в уничтожении времени, потому что это
время я должна провести в поезде.
Альбертина. Но у вас есть книга.
Пожилая женщина. И она останется у меня завтра, а вы
уже ускользнете. Это называется приоритетом. И его понима-
ние — важная черта семейной жизни. Я ездила в гости к сыну,
чтобы объяснить невестке это простое правило. Она не имеет
права читать книги,
священны. И только когда святость завершена, она может по-
зволить себе развлечение. Но и развлечение должно быть за-
вершено, когда наступит время завершенья. Нельзя позволять
себе слишком много.
Альбертина. Но если она не хочет готовить ему обед? Что,
если она не считает, будто в ней для этого достаточно моти-
вов?
Пожилая женщина. У нее есть мотив. Этот мотив называ-
ется здравый смысл. Ведь если она будет читать по одной кни-
ге в неделю, вместо семи, но не спровоцирует мужа на убийст-
во, к концу жизни прочитанных книг выйдет больше.
Альбертина. Как любопытно. То есть, она обязана из страха
смерти, из страха перед той смертью, которую вы одобряете?
Пожилая женщина. Не одобряю. Но если муж убьет ее,
бедняжке уже не поможет мое негодование. Ей уже ничего не
поможет, ни ваше возмущение, ни раскаяние мужа, отповедь
священника и даже черви в земле ей не помогут. Это опасное
время, и мы должны это понимать. Следует спасать себя от
всех возможных угроз, то есть — выполнять свой священный
51
Илья Данишевский
долг. Это непреложный закон, и он требует, чтобы женщина
готовила обед, а в отведенное время отдавалась мужу ради
зачатия потомства.
Альбертина. А если она считает это бессмысленным?
Пожилая женщина. Она может считать так, как ей угодно.
Но если она не сделает этого вовремя, ярость ее мужа будет
расти, а когда дойдет до краев — выплеснется на нее. Она
должна родить из страха.
Альбертина. Тогда зачем выходить замуж?
Пожилая женщина. Из страха.
Альбертина. То есть, страха избежать нельзя?
Пожилая женщина. Дорогая, я каждый час боюсь, что мое
сердце остановится от старости.
Альбертина. И я не вижу в этом ничего дурного. Если ваша
жизнь состоит из обязанностей и страха, то смерть будет про-
сто прекращением этих обязанностей и страха.
Пожилая женщина. А моя Эльфрида? Ей всего двенадцать,
и она — уже порождена мною из страха перед мужем. Что бу-
дет с ней? Сейчас, если бы я могла, прервала бы свои обязан-
ности до первого ребенка, но в том возрасте у нас еще нет
понимания, а теперь — я мать, и живу ради своих детей. У вас
есть дети?
Альбертина. Нет.
Пожилая женщина. Тогда все ясно. Ваша печаль — продукт
скрытого гнева того, кто не получил от вас наследника.
Альбертина. Я не думаю, что так.
Пожилая женщина. Мысль — просто продукт вашего вос-
приятия. А я говорю о факте.
Альбертина. Но вы не можете знать факта.
Пожилая женщина. Старость всегда знает факты.
Альбертина. И вы живете, чтобы донести эти факты Эльф-
риде, чтобы та в свое время так же задумалась о смерти и не-
возможности умереть лишь потому, что вы внушили ей эту
невозможность.
Пожилая женщина. Эльфрида не умрет лишь потому, что
будет любить своего ребенка.
Альбертина. А если нет?
Пожилая женщина. К счастью, это невозможно. Я пресекаю
в Эльфриде всякие зачатки такой, как вы.
52
Нежность к мертвым
Альбертина. Это не так. У меня нет зачатков. Это клиниче-
ская депрессия. Приходит из ниоткуда, и не уходит никуда.
Пожилая женщина. У всего есть начало. Однажды Эльфри-
да опоздала на обед, я ждала ее пятнадцать минут, и когда она
вернулась, то рассказала, что танцевала с феями. Я подумала,
что ее изнасиловали, и выпорола ее…
Альбертина. Вы выпороли ребенка за то, что ПОДУМАЛИ,
будто его изнасиловали?
Пожилая женщина. Конечно, ведь если с ней сделали это,
значит, она ослушалась свою мать, и покинула отведенную для
игр территорию. На такое у нее, если и есть причины, то о них
лучше тотчас забыть. Это священное правило. Так вот… на
ужин я подала ей гнилое мясо, а потом Эльфриду рвало. В
следующий раз, когда она вновь фантазировала, ей вновь при-
шлось есть гнилое мясо. На этот раз видимо гнилое… на тарел-
ке ползали черви. А потом я поставила новые куски сырого
мяса на подоконник, чтобы солнце и мухи проникали в него, и
Эльфрида понимала, что если она вновь откроет свою фанта-
зию, ей придется есть это мясо. Я думала, этого будет доволь-
но, но обман повторился. Тогда ей пришлось съесть только
червей, а мясо оставить. Мы не так дорого живем, чтобы пере-
водить мясо, а, как известно, одна порция может производить
множество порций червей.
Альбертина. *хохочет* замечательно.
Пожилая женщина. Я знаю, о чем вы думаете.