Нежность к мертвым

Данишевский Илья

ложь?

Пожилая женщина. Конечно. Я не знаю, с чего вы взяли,

что исповедуют лишь то, что непогрешимо.

55

Илья Данишевский

Альбертина. И вы знаете, что Эльфриду ждет разочарова-

ние?

Пожилая женщина. Возможно, она не слишком умна, и то-

гда нет. Но в противном случае — конечно.

Альбертина. Это чудовищно.

Пожилая женщина. А вам — не чудовищно?

Альбертина. Мне всегда было так.

Пожилая женщина. Я знаю,

что вас уже нельзя причастить,

но если бы был выбор — каким бы он был?

Альбертина. Я все еще верю в большее.

Пожилая женщина. Нет, вы просто все еще любите свою

болезнь.

Альбертина. Некоторые болезни неисцелимы.

Пожилая женщина. К счастью, пищевое отравление не яв-

ляется подобным.

…

Большое Приключение — сладостный водоворот, молот

слов по тонкому слою медной печали; печальный медный пере-

звон в ушах, не стоит воспринимать его всерьез; Большое При-

ключение — как детский аттракцион, бессвязное перечисление,

где количество развлечений составляют наслаждение. Ничто не

может держать стойкое лидерство в голове Альбертины. Вот

она вышла на перрон, и все снова бессвязно. Другой город,

другие декорации, но остальное остается прежним. Широкие

улицы, серые тротуары, кафетерии, за стеклами которых разва-

лились на столах дряхлеющие потаскухи, им только дай пораз-

глядывать мужиков, дай позагадывать о размере члена и ко-

шелька; они лежат, как опиумные, бахромой на своих рукавах

протирают пыль, кричат garcon, тот подносит новую выпивку, с

каждым залпом пьянеющей душе все больше мечтается о муж-

чине; широкие улицы, мужчины под руку с набившими оско-

мину женами, но покуда матка может содрогаться и порождать,

женщина остается при деле; дороги-дороги, кого на них только

нет, в ночном воздухе множество холостых и веселых голосов,

звучат вульгарности и заманчивые обещания, для приличия

обсуждают вчерашние новости, но больше, конечно, женщин-

женщин-женщин словами, обсуждают округлые огни, рыхлые

вмятины, и что «думал она бутылочка, а потом как воробья в

ангар выпустил», обсуждают кто и кому, советуют ту или эту,

делятся и продают их на распродаже. В городе богатых рынок

56

Нежность к мертвым

измен, но все же он, пусть и больше, чем город Альбертины,

окружает себя белым штакетником. Символ вселенской ста-

бильности закусывает дома и уютные палисадники. Умерших

детей хоронят у изгороди. Молодые любовники закрашивают

облупившуюся краску. Рожавшая только дважды — считается

почти неношеной. Этот город отличается от других городов,

как способны отличаться два человеческих лица — ничего при-

мечательного, но несколько иначе посажен нос и разные инто-

нации — здесь есть очень богатые дома, где нувориши пакост-

ливо называют дочерей книжными именами Альбертина, Гер-

труда, Одетта, Жильберта, Вивьенн, а потом отпускают эти

бумажные корабли в паскудное плавание. Есть нищие дома, где

зачинают и рожают на одной и той же простыне. Здесь многое

есть, но все почти такое же, как и везде. Тротуары, аллеи, ожи-

дания, глупости, в небе горят звезды, проститутки улыбаются и

делают вид, что они не проститутки, и обычные дамы улыба-

ются, мечтая стать проституткой. Город достаточно крупный,

чтобы обзавестись собственными легендами и опасностями;

широкий, и можно спрятаться от молвы, он порождает собст-

венных неизвестных поэтов с гуманистическим идеализмом

вместо сердца, но тут и там слышен кокотский плач и сказки о

любви разбитой, потухшей, обретенной или несуществующей.

Моряки выуживают свою дань из бабьего моря. Сор и срам

порождает ненужное потомство. Священник не успевает обмы-

вать и исповедовать. Впору лопнуть от спермы, какой накор-

мили многочисленные мужчины своих многочисленных жен-

щин. Великое колесо Развода и Нового брака проворачивает

оси своих надежд, и курс его пролегает сквозь этот мрачный

мир белого штакетника с той же периодикой, как и сквозь

больной мир Альбертины; Великое и славное колесо Смерти

ребенка и Рождением нового, славное злочервонное колесо

дефлорации, дыхания, судороги, пусть блестят его небесные

спицы, этого Великого колеса Зачерпывания до дна и Отхар-

кивания в океан жизни.

Альбертина идет единственно известной дорогой. Отель

дешевый, но выглядит добротно. Стоит с того времени, когда

люди верили в совершенство и стремились к точности, матема-

тические устремления нашпиговали отель удобными номерами,

чтобы мужчине было комфортно выдергивать крюком интегра-

ла полагающееся ему удовольствие из бесконечного числа

57

Илья Данишевский

женщин. Здесь удобно супружеским парам созидать тройствен-

ность, или в уютной душевой вымывать ее возможность из

своего лона. В этом отеле Альбертина провела брачную ночь и,