Незнакомцы в поезде
Шрифт:
— Гай! — с улыбкой обратилась к нему Энн. Она остановила машину и шепотом сказала: — Выпей рюмочку, когда войдешь в дом. На кухне я припасла бутылочку бренди. — Она коснулась его руки, но он непроизвольно ее отдернул.
Он подумал, что надо бы выпить бренди или еще чего-нибудь. Но он знал, что не будет пить.
Миссис Фолкнер шла рядом с ним по молодой зеленой лужайке.
— Это просто чудо, Гай. Думаю, вы можете гордиться этим.
Гай кивнул. Всё позади. Хватит ему призраков наподобие тех, что мерещился на фоне коричневого бюро в том отеле, в Мехико. А Энн захотелось мексиканской плитки на кухню. В доме так
До женитьбы оставался всего один месяц. Еще четыре вечера по пятницам — и Энн будет сидеть в большом прямоугольном зеленом кресле рядом с камином, ее голос будет звать его из мексиканской кухни, они будут работать вместе в студии наверху. Какое он имеет право сажать ее в эту тюрьму вместе с собой? Он долго рассматривал их спальню, вряд ли сознавая, что там царил беспорядок, потому что помнил, как Энн говорила, что их спальня не должна быть современной.
— Не забудь поблагодарить маму за мебель, ладно? — прошептала ему Энн. — Это она нам подарила ее.
Как же, набор из вишневого дерева. Он помнил, что Энн говорила ему об этом сегодня утром за завтраком, помнил свою перевязанную руку и Энн в черном платье, которое она надевала на вечер у Хелен. Но когда ему следовало что-то сказать насчет мебели, он этого не сделал, а теперь было уже поздно… Они, должно быть, понимают, что с ним что-то не так. Все в мире, должно быть, знают об этом. Приговор ему просто отложен, но через некоторое время висящий над ним некий груз падет и уничтожит его.
— О новой работе подумываете, Гай? — поинтересовался мистер Фолкнер, предлагая ему сигарету.
Гай не заметил, как мистер Фолкнер вошел в комнату. Как бы пытаясь оправдаться, Гай вытащил из кармана сложенные бумаги, протянул их мистеру Фолкнеру и сделал пояснения. Кустистые серо-бурые брови мистера Фолкнера в задумчивости опустились. "Он меня вовсе и не слушает, — подумал Гай. — Он наклоняется поближе ко мне, чтобы увидеть мою вину, которая окружает меня черным ореолом".
— Странно, что Энн ничего мне не говорила об этом, — произнес мистер Фолкнер.
— Я припас это на будущее.
— О-о, — засмеялся мистер Фолкнер, — свадебный подарок?
Спустя какое-то время старшие Фолкнеры сели в машину и поехали за сэндвичами в ближайший магазинчик. Гай успел устать от дома, и ему захотелось, чтобы Энн прогулялась с ним по каменистой горе.
— Через минутку, — ответила Энн. — Поди-ка сюда. — Энн стояла перед высоким каменным камином. Она положила ему руки на плечи и посмотрела в лицо, несколько тревожно, но больше с гордостью за их дом. — Они углубляются, — произнесла она, проведя пальцами по ямкам на его щеках. Надо приготовить тебе поесть.
— Пожалуй, мне надо немного поспать, — пробурчал он в ответ. Он говорил Энн, что в последнее время на работу уходят долгие часы, говорил, что выполняет кое-какие мелкие работы, халтуру, вроде Майерза, чтобы подзаработать денег.
— Дорогой, мы… мы вполне обеспеченные люди. Что тебя беспокоит?
Она его уже десять раз спрашивала, не в женитьбе ли дело, хочет ли он жениться на ней. Если она его и сейчас спросит, то он ответит ей "да", но он знал, что сейчас, перед их очагом, она его об этом
— Ничего не беспокоит, — коротко ответил Гай.
— Тогда ты не мог бы поменьше работать? — умоляюще спросила Энн, а затем внезапно, от внутренней радости и в предвкушении новой жизни, притянула его к себе.
Он поцеловал ее — машинально, как бы между прочим, потому что знал, что она ожидает от него этого. Она заметит, подумалось ему, обязательно заметит, она всегда замечала мельчайшие различия в поцелуях, а ведь он уже давно не целовал ее. Когда она ничего не сказала, Гай подумал, что в нем произошли настолько огромные перемены, что о них и упоминать не стоило.
Тридцатая
Гай пересек кухню и направился к черному ходу.
— Надо же, попасть на вечер самообслуживания, — заявил Гай.
— Что же тут особенного? Вы будете есть ту пищу, которую мы едим каждый четверг вечером. — Миссис Фолкнер поднесла ему веточку сельдерея, который она мыла под раковиной. — Хейзел будет разочарована, что ее нет с нами и она не сможет испечь для нас свой слоеный пирог. Придется вам с Энн это делать.
Гай вышел во двор. Еще ярко светило солнце, хотя забор из штакетника отбрасывал уже тень на клумбы с крокусами и ирисами. За лужайкой, по которой ветерок гонял волны, он видел Энн с завязанными пучком волосами и в бледно-зеленом свитере. Они много раз собирали там с Энн мяту и водяной кресс в речушке, что вытекала из рощицы, в которой он дрался с Бруно. Бруно в прошлом, напомнил он себе, он ушел из его жизни, исчез. Какой бы метод ни избрал Джерард, он наверняка отбил у Бруно охоту общаться с ним, с Гаем.
Во двор въехал ухоженный автомобиль мистера Фолкнера и исчез в открытом гараже. Что он, Гай, делает тут, спросил он вдруг сам себя, где обманывает всех подряд, даже цветную повариху, которая любит готовить для него слоеный пирог, потому что однажды, по-видимому, похвалил ее блюдо? Гай направился к грушевым деревьям, где ни Энн, ни ее отцу не так-то просто будет увидеть его.
Если он уйдет из жизни Энн, что с ней случится? Она не забросила своих старых друзей из своей и Тедди компании, очень подходящих молодых людей, видных, играющих в поло и, по мелочам, в ночных клубах, пока не их не возьмут в свой бизнес их отцы и пока они не женятся на какой-нибудь красивой девушке своего круга. Энн была, конечно, другой, иначе не привлекла бы к себе его внимания. Она была не из тех красивых молодых девиц, которые пару лет занимались своей карьерой — чтобы было что сказать о себе, — пока не выходили замуж за достойного молодого человека. Но была бы Энн такой, если бы не он? Она часто говорила ему, что он — с его амбициями — служил для нее вдохновением, что у нее не было такого же таланта, тяги к цели в то время, когда она встретила его. И не встретился ли бы ей другой такой же мужчина, как и он, но более достойный ее?
Гай пошел к Энн.
— Всё, я почти выдохлась, — сказала Энн. — Не мог пораньше подойти?
— Я торопился к тебе, — неубедительным тоном ответил он.
— Ты десять минут там стены подпирал.
Кустик кресс-салата поплыл по течению, и Гай спрыгнул на берег, чтобы достать его. Подгребая его к себе, он подумал, что в этот момент похож на опоссума.
— Я думаю, скоро у меня будет работа, Энн.
Энн с удивлением посмотрела на него.
— Работа? В смысле — на фирме?