Незнакомец из подсознания. Книга 1
Шрифт:
Он пропустил учителя в кабинет и наотмашь хлопнул дверью. Та, отскочив, снова осталась приоткрытой. Алла сидела на стуле и не могла видеть происходящего, но всё прекрасно слышала.
Тут её заметила секретарша, которая, прерывисто дыша, промакивала салфеткой капельки пота, выступившие на лбу.
– А ты что тут делаешь? – удивлённо вскинув брови, проговорила она.
– Мне к директору нужно, а он занят. Валентина Ивановна, можно я здесь подожду?
– Сиди, если не боишься под “горячую руку” попасть. И знаешь что, если снова телефон зазвонит, крикни
Алла, воодушевлённая неожиданным поворотом, тихонько поднялась со стула и снова припала к приоткрытой двери. Директор бесновался.
– Что о нас скажут в Области? Да мне теперь не усидеть в этом кресле! И поделом! Распустил коллектив! Всё надо самому контролировать!..
Он распекал и распекал учителя, гневно надувая щёки, морща лоб, стуча кулаком по столу. Фёдор Яковлевич выслушивал, опустив глаза, то и дело нервно двигая очки вверх по переносице.
– При чём тут вы и ваше кресло, Пётр Петрович?! – громогласно вклинился Ильдар Маратович. – Вы осознаёте, кого лишили шанса на победу? Фамилия Покровская вам о чём-нибудь говорит? Девчонка только что отца лишилась! За неё некому просить и некому платить!
Директор смолк перед грозным посетителем, обмяк и, немного съехав со своего огромного кожаного кресла, словно уменьшился в размерах. На помощь ему поспешил только что обруганный учитель.
– В-вы же пришли узнать, как И-ирочка сочинение написала, – запинаясь начал оправдываться Фёдор Яковлевич перед отцом Иры. – Н-но если оно из пальца высосано, ч-чем поможешь? А вашу девочку поддержать нужно. В своей-то школе мы п-п-пятёрку поставили, но в область как такое отправлять? Вот и решили взять лучшее сочинение – автором оказалась Покровская.
– Ну, знаете? Одно дело Ире помочь, но совершенно другое – подлог! Как проблему решать намерены?
Воцарилась тишина.
– Боюсь, уже ничего не исправить, – констатировал Пётр Петрович, прервав тяжёлое молчание. – На будущее учтём, будем советоваться.
– Если вы вообще останетесь руководить школой! И покажите-ка мне, как класс отремонтировали на мои деньги.
– Ильдар Маратович, уважаемый! Отделка идет полным ходом – средства осваиваем! Ну, давайте замнём этот инцидент – зачем нам ссориться? Покровская – она безобидная. Никуда не пойдет. А на вашу Ирочку тень ляжет, если всё откроется.
Ильдар Маратович размышлял, потирая подбородок.
– Нужно, чтобы Аллу допустили к участию в олимпиаде. У неё есть какие-нибудь документально-подтверждённые заслуги?
– Разумеется! Покровская ежегодно в конкурсах чтецов побеждает.
– Подготовьте мне копии грамот, выписку из личного дела и блестящую характеристику. Попробую договориться в ОБЛОНО.
Прозвенел звонок с урока. Всё, что хотела, Алла выяснила. Решив больше не испытывать судьбу, подслушивая за дверью, она юркнула в коридор и смешалась с толпой.
16
Алла, затаив дыхание, на мгновение замерла перед дубовыми дверями института. Набравшись духа, она взялась за массивную ручку, потянула на
– Не хотят пускать? – весело прозвучал голос за спиной.
Оглянувшись, Алла оказалась лицом к лицу с добродушно улыбающимся парнем.
– На олимпиаду? – спросил он, открывая перед ней упрямую дверь.
– Как ты угадал?
– Студенты знают секретный код для входа. Тебя не пустили, значит ты здесь не учишься, а не местные сегодня только на олимпиаду идут.
Мандраж, мучивший Аллу со вчерашнего вечера, немного утих.
– Случайно не знаешь, где это будет проходить?
– Пойдём, провожу. Мне в соседнюю аудиторию. И, кстати, может познакомимся уже? – предложил он, протягивая руку. – Дима.
– Алла, – ответила она, подумав: – Крепкое рукопожатие.
Они влились в гудящий студенческий рой, взмывающий по широким обшарпанным ступеням, ограждённым мощными округлыми перилами.
– Если честно, я по-другому представляла себе храм науки.
– Х-ха, обветшала наука! Шучу. Это здание в списках культурного наследия. Ремонт бы не помешал. Но учиться здесь – ништяк.
В длиннющем коридоре у одной из аудиторий толпилась молодёжь.
– Тебе туда, – кивнул Дима. – Удачи! – добавил он, сворачивая в другую сторону.
Подойдя к месту сбора, Алла остановилась у окна. Там, в зоне высокого напряжения среди десятиклассников из разных школ, на неё с новой силой накатило волнение. “Зря я не взяла учебник. Сейчас повторяла бы, чтобы отвлечься”.
Алла стала наблюдать за ребятами, пытаясь читать по внешности – кто они и о чём думают.
“Этот точно отличник из приличной семьи, – решила она, разглядывая задумчиво расхаживающего парня в строгом костюме. – А девчонка в углу около урны зашуганная какая-то. Наверно, родители строгие. Боится, что ругать будут, если не справится. Вон как нервно страницы листает, аж руки дрожат. Очки того и гляди на учебник свалятся. Даже не замечает, что волосы в разные стороны торчат от того, что всё время голову почёсывает. А та – зубрила стопроцентная – важной себя возомнила. Тараторит, руками машет. Довольна, что остальные напряглись и ей в рот смотрят”.
Нечаянно оглянувшись, Алла увидела чеканящую по коридору знакомую большую фигуру. “Конечно же! Ира тоже участвует!”
Отвернулась к окну, чтобы не встретиться с подругой глазами. Однако та подошла.
– Ал, вот видишь, мой отец всё уладил, – сказала Ира виновато. – Кончай дуться… Мир?
Неприятный осадок ещё оставался, но Аллу тяготила ссора.
– Посмотрим, – буркнула она.
17
Через три часа душная аудитория выплюнула очумевших, красных от напряжения соискателей. Толпой они устремилась к выходу, желая быстрее вырваться из застенков “культурного наследия”, куда добровольно позволили себя заточить на время испытания.