Ни слова о магах
Шрифт:
Йети, снежный человек, — судя по всему, он тоже пришелец из другого мира. Из этого мира!
А маленькие зеленые человечки и летающие тарелки— может, они к космосу не имеют никакого отношения?
Призраки, домовые, лешие, водяные…
— Я не знаю, откуда ты, — сказал Рудгер, отрываясь от бумаг. — В тот день, когда ты попал сюда, Портал, в который ты вошел, не был открыт ни в один из известных мне миров.
— И что это значит? — спросил Стас, отлично все понимая.
— Это значит, что я не смогу тебе помочь, — ученый
Вернулся ли кто-то?…
— Может, знает кто-то другой?
— Может быть. Возможно, кто-то и наткнулся случайно на твой мир, исследовал его…
Стас представил, что ждет такого исследователя — безлюдные леса и болота Сибири, безводные пустыни Африки, непроходимые торосы Арктики и Антарктики. А даже если он попадет в населенную местность… все равно дорога одна — на кладбище или в психушку. Скорее— в психушку.
Вернулся ли кто-то?…
— Миров очень много, — негромко, словно извиняясь, сказал Рудгер. — Возможно, их число бесконечно. Но мы знаем лишь те, которые наиболее часто открываются в Центральный Мир. А таких мало.
— Если я начну соваться в каждый открытый Портал, какова вероятность, что я попаду домой?
— Не знаю.
— Ты покажешь мне карту, где отмечены все Порталы?
— Конечно, вот она. Смотри.
Рудгер пододвинул к нему какую-то карту, повернул. Стас долго разглядывал путаницу разноцветных линий и значков, а потом как-то разом, вдруг, головоломка сложилась, и он увидел Центральный Мир.
— Такой маленький? — удивился он. — Мы шли вот от этих гор до этого замка пять дней. Это никак не больше двухсот километров. Но это пятая часть всей карты!
— Здесь только обитаемая часть Центрального Мира, — сказал Рудгер. — И почему-то почти все Порталы сосредоточены только в этой зоне.
— А есть еще необитаемые районы?
— Да. На севере — непроходимые ледяные горы. На юге— бескрайняя пустыня. Восток омывается Ядовитым Морем, а на западе течет Бесконечная Река.
— Бесконечная Река? — повторил Стас. — А что на другом ее берегу?
— Ничего.
— Как это?
— У нее нет другого берега.
— Так не бывает.
— Здесь бывает. Стас хмыкнул.
— А море? Его кто-нибудь переплывал?
— Нет.
— Почему?
— Неужели непонятно? Оно ядовитое!
— Ладно, — согласился Стас. — Все это не так важно… Вот эти крестики — Порталы?
— Да.
— Рядом какие-то значки. Что они означают?
— Это условные номера. Первый, второй, третий… — Рудгер показывал пальцем.
— Погоди, — остановил ученого Стас, — я запишу. — Он взял чистый листок бумаги и карандаш. — Какой из них первый, ты говоришь?
— Вот, — показал Рудгер.
Стас тщательно скопировал незнакомый символ, а напротив нарисовал единичку.
— Дальше?
— Второй…
Рудгер заглянул в записи Стаса, удивленно поднял бровь, спросил:
— Ты знаешь простые цифры?
— Какие
— Простые.
— Что это значит? Не понимаю…
— Ты пишешь числа точно так же, как крестьяне и ремесленники.
— У вас что же, несколько написание одних и тех же цифр?
— Конечно. Мы, ученые, используем несколько вариантов написания. Для каждого класса расчетов — свои цифры, литеры. А у вас не так?
— Нет.
— Странно…
Порталов насчитывалось тридцать шесть. Причем три из них находились за пределами карты и были отмечены на полях — один затерялся где-то в безводных песках на юге, еще два находились в высокогорных ледниках на севере.
— Что означает эта надпись? — спросил Стас, ткнув пальцем в схему.
— “Волчий Лес”, — прочитал ученый неразборчивую вязь. Стас скопировал символы и рядом записал перевод…
С помощью Рудгера он неторопливо составлял собственную легенду карты, переносил все значки, все надписи на листок бумаги. По ходу дела они беседовали — Стас спрашивал, Рудгер с удовольствием отвечал.
Стас хотел во всем разобраться. Он надеялся вернуться домой…
Потом они изучали другие схемы. Точную карту мира стрелков — необычного, крохотного куска, давным-давно оторвавшегося от какого-то мира.
— Мир стрелков — мы называем его Приют, — сказал Рудгер, — не имеет границ в обычном понимании этого слова. Со всех сторон он окружен Ничем.
— Как это? — спросил Стас.
— Ты все равно не поймешь, — отвечал ученый. — Это надо почувствовать самому, стоя у края Приюта… Ничто— это не тьма, как тебе сейчас представляется. Тьму можно увидеть, Ничто увидеть нельзя. Ничто — это Ничто. Все, что попадает в Ничто, само становится Ничем… А твой мир насколько велик?
— Я не знаю… — Стас задумался, рассматривая карту. Что считать миром? Планету Земля? Наверное, нет. Солнечную систему? Галактику? Метагалактику? Вселенную?
Бесконечна ли Вселенная? Может, вся она — такой же вот Приют, окруженный непознаваемым Ничем?
“…каждому известно, что миры плоские…”
А если Вселенная — мир, значит Порталы могут быть не только на Земле. Они могут находиться где угодно — в открытом космосе, на звездах, на других планетах. И из этого следует, что, сделав в Центральном Мире несколько шагов, можно вдруг оказаться в другой галактике, за триллионы километров, парсеков от родной планеты.
Невероятно!
Но Портал не может располагаться в вакууме или на звезде! Даже если совмещаются два похожих мира, из-за разницы атмосферных давлений поднимается сильный ветер, сгущается туман. Миры перетекают друг в друга через совместившиеся отверстия.
Оплодотворяются…
Обмениваются веществом.
Так что же будет, если по ту сторону Портала окажется звезда или открытый космос?
“Я не знаю”, — беспомощно думал Стас…
Часа через три вернулся Хурхас. Безмолвно постоял, слушая разговор. Потом обронил: