Ни жив, ни мертв
Шрифт:
– Можно присесть?
– приятный мужской голос. Эльф. Одет немного легкомысленно: растрепанная рубашка без традиционного тонкого банта-галстука, светло-салатового цвета.
– Нельзя. Места свободные есть и
– я кивнул в сторону. Правда, там сидела еще парочка орков, которым подобная постановка вопроса совершенно не понравилась. Тот что здоровее встал (стул жалобно скрипнул, явно мне благодарный за кратковременное избавление от тяжелой туши):
– Эй, парень, а та ниче не перепутал?
В ответ я молча встал, подошел (орк возвышался на до мною примерно на голову) и тихо, на грани слышимости пообещал:
– Глотку вырву...
* * *
Алин Рив Тиер с интересом наблюдал за подопытным.
Тот подошел к орку и спокойно произнес:
– Глотку вырву.
– орк сначала хохотнул, но потом опустил голову, взглянул в глаза...
Вздрогнул - и тихо удалился. Что-то бормоча про 'зря тратить время'.
Грэй спокойно вернулся на место и махнул в сторону орков:
– Они теперь не против. Хоть корни там пускай.
Алив только кивнул.
Способный психолог привлек внимание СБК как мастер допросов: без малейшего давления он вытягивал
И когда ему дали ознакомиться с папкой 'Алекс Грэй', Рив Тиер почувствовал... Вызов.
Да-да, это был вызов - разумная нежить, с явно прогрессирующим расстройством личности, Грэй был опасен для всех. К тому же некоторые материалы дела вызывали симпатию к этому существу.
В конце концов, Анреаль Конталь не стал бы доверять полному безумцу возможность работать на СБК, а предпочел бы уничтожить его.
Итак, Грэй.
Нежить. Лицо, что сейчас можно видеть, это иллюзия - не особо качественная. Кожа бледная и сероватая, круги под глазами. Одежда самая невзрачная. Единственная отличительная черта - шрам по левой стороне лица...
Алин сидел в паре метров от самого странного существа Кристиды (а пожалуй, и всего Ксэна) и думал.
Депрессия Грэя не имела определенной причины.
Все вместе - и комплексы, которые он пытается замаскировать черным юмором, и растерянность...
Все это привело к тому , что Алин называл 'спираль', и когда Грэй дойдет до ее середины...
Он либо успокоится, либо взорвется яростью и ненавистью ко всему.