Ничего личного. Книга 3.
Шрифт:
– Ты что тут забыл? Понимаю, я - друга навестить пришел, а с тобой что стряслось?
Амадео запустил пальцы в мокрые волосы и откинул их с лица. Случайно задел рану и поморщился.
– Я... Роджерс, мне нужна помощь. А этот уважаемый детектив не желает мне ее оказать.
Взгляд надзирателя мгновенно метнулся к служителю закона.
– Мелвин, ты чего это? Мы с тобой только что так мило беседовали, и в следующий миг ты уже оскорбляешь моего друга?
– Не говори ерунды, - фыркнул тот.
– Откуда мне знать, что он твой знакомец? Да и потом, знаешь, куда он стремится пробиться?
Роджерс вопросительно посмотрел на Амадео. Тот устало вздохнул.
– Можно мне воды?
Минутой позже он и Роджерс сидели на пластиковых стульях в конце коридора. Амадео не сделал ни глотка из бумажного стаканчика, который принес ему надзиратель. Чувствовал он себя препаршиво, но не собирался возвращаться в больницу, не переговорив с Беррингтоном.
– Рассказывай, - потребовал Роджерс.
– Если время не терпит, то хотя бы вкратце.
– Если вкратце, то моего сына похитили сегодня утром. Один из людей, работавших на Беррингтона раньше. Он может знать, где скрывается этот человек, Роджерс!
– Амадео умоляюще смотрел на него.
– Прошу, дайте мне с ним поговорить, хотя бы несколько минут!
– Почему ты не заявил в полицию, Солитарио?
Амадео ждал этого вопроса.
– Потому что нет времени. Я знаю похитителя, и уверен, что он, завидев полицию, тут же...
– он сглотнул.
– Тут же причинит Тео вред. Понимаешь, у нас с ним личные счеты, и ему нужен только я. Роджерс, прошу, время уходит! Потом, когда мой сын будет в безопасности, я расскажу вам все, но сейчас устройте мне встречу с Беррингтоном!
Роджерс поднялся.
– Хорошо. Подожди здесь.
Не прошло и пяти минут, как Амадео уже сидел напротив Крейга Беррингтона в комнате для допросов. Выглядел бывший мэр вполне презентабельно для человека, в одночасье потерявшего все. Насмешливое выражение лица никуда не делось, должно быть, он все еще надеялся, что куча наемных адвокатов вмиг вытащит его отсюда.
– Надо же, сам господин Солитарио ко мне пожаловал, - усмехнулся он, вперив в Амадео горящий ненавистью взгляд.
– И какими же судьбами? Решили выдвинуть против меня обвинение?
– Где Лукас?
Вопрос не застал Беррингтона врасплох. После визита Санторо он ожидал, что следом явится и Солитарио. Только почему они сразу не явились вдвоем? Решили надавить с двух сторон?
– Лукас? Лукас Солитарио?
– спокойно переспросил он.
– А вы знаете еще кого-то с таким именем?
– раздраженно перебил его Амадео.
– Да, я говорю о Лукасе Солитарио, моем брате. Он работал на вас, куда он мог уйти, когда вы оказались тут?
– Я не видел его уже больше недели, - Беррингтон откинулся на спинку неудобного стула.
– И меня, признаться, нимало не интересует, куда он подевался. Может быть, кормит рыб в порту, откуда мне знать?
Амадео тряхнул головой, которая не замедлила разболеться. Беррингтон дурит его или же действительно ничего не знает?
– Он забрал моего сына. Похитил его. Сделал то, что не удавалось вам со Скендером. Он вас обскакал.
Самодовольная улыбка медленно сползла с лица Беррингтона. Он раздраженно фыркнул.
–
– Где сейчас Лукас, Крейг?
– Амадео наклонился к нему.
– Где он? Вы же знаете, скажите мне!
Беррингтон изучающе смотрел на мужчину, сидящего перед ним. Насквозь промокшая одежда, слипшиеся мокрые волосы, болезненный румянец на щеках. Лихорадочно горящие глаза. Человек, доведенный до крайней степени отчаяния. Человек, готовый на все, чтобы вернуть то, что ему дорого. Человек, который пойдет до конца, даже если погибнет.
Он недооценил Солитарио и его друга, поэтому и проиграл. Его обвели вокруг пальца, а он поддался на уловку. Он свято верил, что подчиненные - лишь фигуры на шахматной доске, им не стоит доверять, не стоит привязываться. Ими можно лишь управлять и при необходимости - жертвовать. В чем он ошибся? Что сделал не так?
Амадео ждал ответа, сцепив руки перед собой.
– Я уже ответил вам, Солитарио, - Беррингтон сложил руки на животе.
– Я не знаю. Правда не знаю. Я не видел его дней десять, как только все пошло наперекосяк из-за вашего с Санторо плана, он сразу же исчез. Еще до моего ареста. Вам ли не знать, какова его натура. Возможно, он нашел себе кого-то более могущественного, едва я растерял власть. Это единственное предположение, которое я могу выдвинуть.
Амадео выпрямился. В висках неистово стучало, он изо всех сил пытался сосредоточиться. Похоже, что Беррингтон не врет, да и какой резон ему лгать сейчас? Кивнув дежурному, он поднялся и вышел из комнаты допросов.
На улице на него вдруг накатила ужасная слабость, и он без сил прислонился к стене полицейского управления. С каждой минутой времени оставалось все меньше. Амадео слишком хорошо знал Лукаса: тот был способен на все, даже причинить вред ребенку, если знал, что Амадео это доставит невыносимую боль. Нельзя медлить, нужно как можно скорее...
– Амадео!
Ксавьер выскочил из подъехавшей машины и быстрым шагом подошел к нему.
– Что, черт побери, ты делаешь, принц? Вся охрана стоит на ушах, а ты разгуливаешь...
– Я не буду сидеть в больнице, как принцесса в башне, пока мой сын в руках этого монстра, Ксавьер, - перебил Амадео.
– И я...
Ноги подкосились, он пошатнулся и упал бы, не подхвати его друг.
– Я же сказал, тебе нельзя покидать больницу!
– ладонь скользнула по лбу Амадео.
– Ты весь горишь. Что с тобой?
Амадео попробовал что-то возразить, но сознание стремительно уплывало. Он повис на плече Ксавьера, и его накрыло мягкое горячее одеяло бессознательности.
Первое, что почувствовал Амадео, был огонь. Пылающий огонь, охвативший все тело с головы до ног. Только лоб ощущал благословенную прохладу.
Затем накатил озноб. Его затрясло в лихорадке, волны холода охватили грудь, и он едва не задохнулся. Мышцы сводило судорогой, по костям будто проехался каток, все тело ломило от ноющей, противной боли.