Ничего личного. Книга 3.
Шрифт:
Амадео не смог ничего ответить. На глаза навернулись слезы, и он всеми силами пытался сдержать их. Голова разболелась сильнее, и он молча взял кружку и выпил содержимое.
– Спасите малыша Матео, молодой господин, - голос Розы впервые дрогнул.
– Привезите его домой.
– Спасибо, Роза, - Амадео прикоснулся горячими сухими губами к щеке домоправительницы.
– Спасибо.
– А ну заткнись!
– Лукас швырнул в мальчика настольную лампу. Та разбилась в метре от него, не причинив вреда.
Тео еще больше
– Подонок, из-за тебя все пошло прахом, - бормотал он.
– Если бы ты не появился в моей жизни... Если бы... Даже эта шлюха предпочла тебя, а не меня, - он бросил взгляд на запертую дверь.
Тео вздрогнул и снова съежился. Он видел, что было за этой дверью, когда Лукас только привел его сюда. Видел голубое платье, светлые волосы, испачканные кровью. К счастью, лишь мельком, так как Лукас, рассмеявшись и сказав: "Совсем забыл про эту стерву", тут же закрыл дверь.
Минуты тянулись мучительно долго, и наконец Тео немного расслабился. Лукас только болтал сам с собой да изредка прикрикивал на собеседника, этим дело и ограничивалось. Он больше не швырялся предметами обстановки, только запускал пальцы в волосы и дергал их так, что едва не вырывал. В глазах светилось отчаяние, то и дело сменявшееся каким-то странным, безумным весельем. Он то смеялся в голос, то стонал, будто от боли.
Тео однажды видел безумца. Еще до того, как папа забрал его. Старик, сидевший на улице у мусорного бака, где Тео нашел себе пристанище на ночь. В его глазах он видел похожее выражение, за исключением того, что старик не смеялся и не плакал. Он пел. Пел, раскачиваясь взад и вперед, хриплым, каркающим голосом, от которого все окрестные кошки и собаки разбегались в разные стороны. Пел полночи напролет, пока кто-то не вызвал полицию, и старика не увезли. Но перед этим пение сменилось жалобными мольбами, которые сейчас до жути напоминали стенания Лукаса. Так стонет человек, понимающий, что ему пришел конец.
За этими мыслями Тео немного отвлекся от снедающего его страха, и внезапно ему стало жаль этого человека. Он во всем обвинял папу Тео, костерил его на чем свет стоит, но выглядел при этом настолько несчастным, что сомнений не оставалось - его сжирает совесть. Как если бы разбил дорогую вазу и свалил все на кошку, которая якобы кинулась под ноги. Наказания так избежать можно, но мучиться все равно будешь.
Лукас остановился и тяжело рухнул в кресло. Прикрыл глаза, устало свесил голову на грудь. Уснул? Тео осторожно вытянул шею, пытаясь разглядеть Лукаса получше. Правда, уснул, утомившись от длительного забега туда-сюда по комнате?
Тео осторожно распрямил затекшие ноги, которые тут же начало покалывать. Подождав для верности еще несколько минут, он
– Куда это ты собрался, мелкий паршивец?
– прошипел Лукас.
Тео отлетел назад и сильно ударился спиной о стену. Дыхание перехватило, и он мог только беспомощно смотреть, как пылающий гневом мужчина приближается к нему. В глазах горел огонь, ни следа былой усталости не осталось на перекошенном лице.
– Думал, возьмешь и убежишь, да? К своему любимому папочке, который даже не соизволил тебя спасти? Небось, сидит сейчас в моем особняке, в моем кабинете и попивает свой любимый шоколад! Зачем ему нужен такой мелкий хомяк?
– Папа не такой!
– выкрикнул Тео, как только к нему вернулась способность дышать.
– Папа придет за мной, и ты пожалеешь!
Тот расхохотался, запрокинув голову назад.
– Я пожалею? Я всю жизнь жалею, что не утопил крысеныша в бассейне, пока была такая возможность! Он забрал у меня все! И теперь я наконец смогу ответить ему тем же!
Сильная рука обхватила горло. Тео не успел даже пискнуть, как оторвался от пола. В глазах быстро темнело от нехватки воздуха, он мог только отчаянно лупить Лукаса по руке, но слабеющие удары не причиняли тому никаких неудобств.
– Маленький бесполезный отброс, - слова Лукаса доносились до него словно сквозь толстый слой ваты.
– Такой же, как твой папаша.
Внезапно хватка ослабла. Тео грохнулся на пол, хватая спасительный воздух, и поспешно отполз подальше от мучителя. Перед глазами плясали черные круги, но зрение постепенно приходило в норму.
Амадео, тяжело дыша, стоял над Лукасом, сжимая пистолет. На лбу брата сочилась кровью ссадина, полученная от удара рукояткой, сам он пытался подняться с колен, цепляясь за ручку кресла. Размахнувшись, Амадео снова ударил его, на этот раз сильнее. Лукас вскрикнул и повалился на пол.
– Как ты посмел, - прохрипел Амадео, и Тео вздрогнул от незнакомого доныне голоса.
– Как ты посмел к нему прикоснуться, мразь?!
Глаза отца горели неистовой злобой, красивое лицо было перекошено от ярости. Волосы разметались в стороны, он снова занес пистолет, чтобы обрушить на Лукаса еще один сокрушительный удар.
– Папа...
– прошептал Тео.
Амадео заморгал, будто очнувшись от сна. Перевел взгляд с корчащегося от боли Лукаса на сжавшегося в углу перепуганного Тео. Губы дрогнули, пистолет выпал из руки и со стуком упал на паркет.
– Т-тео...
– голос задрожал.
– Тео, ты в порядке?
Мальчик бросился к отцу. Слезы, которым он не позволял пролиться с самого похищения, текли ручьем, оставляя на грязных щеках светлые дорожки.
– Папа, - всхлипывал он.
– Папа, давай уйдем отсюда, пожалуйста, давай уйдем, там, в той комнате, м-мертвая тетенька, и...
– он уткнулся в грудь Амадео и снова расплакался, слезы мгновенно промочили рубашку.