Нихилени
Шрифт:
Появление распорядителя не осталось незамеченным. На них немедленно оглянулись все слуги, что были во дворе. На тренировочной площадке прекратилось всякое движение. Бурдюк в ливрее с гордо запрокинутой головой и прямой спиной, мужчина прошел к Ан. Она сделала вид, что не понимает, кто он и к кому идёт.
— Госпожа, — распорядитель встал перед бочкой, на которой она сидела. На заднем дворе он выглядел неуместно, особенно его яркая тёмно-красная одежда с пурпурными вставками. Ливрея, к тому же, была сшита из разных кусков ткани. Не нашлось целого куска? Ан внезапно поняла, что понятия не имеет, как производится бархат.
А ещё сидя на бочке она была почти на две головы
— Прошу извинить нас за наше непочтительное отношение, — бурдюк низко поклонился.
Ан молча прожевала всё, что было у неё во рту, сглотнула. Тишина затянулась. Она обдумывала, что бы сказать, но на ум ничего не приходило. Наконец, Ан разжала зубы.
— Вы меня с кем-то перепутали.
— Госпожа просит вас принять её гостеприимство и разделить с ней ужин.
— Ваша госпожа ошиблась, — Ан оглянулась. Теперь на них пялились уже абсолютно все, кто был во дворе и ждали, что будет дальше.
Меркий. Проклятый святоша. Наверняка это он о ней растрепал. Зачем?! Ан в который раз разозлилась на своё непонимание людей. Кто бы мог подумать, что этот самодовольный индюк начнёт о ней рассказывать? Ан не удивилась бы, если б он заявил, что спасся из Города сам, а его спутница так, мимо проходила, он её из милости с собой на тот берег взял.
Нет, она ему точно проломит голову, если ещё раз увидит. Как всё испортил-то, а!
— Госпожа, я прошу вас, — Распорядитель всё ещё стоял, почтительно согнувшись. Ан ещё раз оглянулась. Можно было бы сбежать. Тут нет никого, кто бы смог её остановить. Но смысл? Госпожа уже знает о ней, зачем выказывать какую-то агрессию? Может быть, она сумеет договориться с ней… Ан криво усмехнулась. Переговоры никогда не были её сильным местом.
Она отложила миску с остатками еды и спрыгнула на землю. Распорядитель выпрямился. Он едва доставал макушкой ей до плеча.
— Идём, раз твоя госпожа так хочет, — она закинула клевец на плечо и усмехнулась. Оскал должен был выйти устрашающим, но распорядитель ничем не выдал своих эмоций. Только вежливо сказал:
— Следуйте за мной, госпожа.
Распорядитель, словно в издёвку повёл Ан через главную дверь. Внутри стеклянный дом выглядел… слишком правильно. Слишком по-старому. Ан почувствовала себя неуютно. Мраморная обшивка колонн и стен была почти целой. С потолка свисали люстры из стекла и пластика. В каждой были лампы. Свет не был зажжён, и Ан оставалось только гадать, сколько из них целы и работают. Никаких украшений, кроме трёх пластиковых пальм и сложенных у стены рулонов ковровых дорожек, здесь не было.
Сходство с былыми временами было пугающим. Дом ничем не показывал, что пережил конец времён и разрушительную войну всех против всех. Нос Ан уловил слабый запах моющего средства и пыли.
Шаги тяжелых ног в металлических сабатонах глухо разносились по пустому вестибюлю. Почему-то Ан подумалось, что раньше здесь была гостиница или что-то в этом роде. Хотя, кто знает?
Распорядитель подвёл гостью к парадной лестнице. Ею давно не пользовались. Мраморные ступени покрывала пыль, а неизменные красные ковровые дорожки были сложены в рулоны на одном из лестничных пролётов. Люстры на сводчатом потолке другие, дороже и богаче, чем в остальном вестибюле: пожелтевшие хрустальные сталактиты вроде той, что она видела в старом театре в Городе. Ан не удивилась бы, если узнала, что эти люстры родом из другого заброшенного театра.
Со стен вдоль лестницы сняли мрамор и украсили лепниной из штукатурки. Образовавшиеся ниши заполняли потускневшие и местами растрескавшиеся изображения Благодетелей. Всего двенадцать фигур. Благодетели,
Внутри замка было тепло, сухо и светло. Распорядитель вёл её по светлым коридорам, украшенным разными картинами и росписями. В нескольких местах Ан встретились ковры. Не пошлые красные дорожки, а настоящие ковры. Или машинные подделки, что ныне стоили так же дорого, как ручная работа до. Роскошно, роскошно. И везде электрическое освещение. Самые разные лампы освещали каждый уголок этого здания. Кое-где не хватало потолочных панелей, скрывающих вентиляцию и трубы пожаротушения, но люстры были в каждом уголке этого дома. Роскошь. Почти осязаемая кричащая роскошь. Ан уже забыла, когда видела что-то подобное.
В этот раз все попадавшиеся навстречу слуги почтительно склоняли перед ней головы. Ан хотелось наорать на них. Жалкие прихлебатели. Она заметила несколько человек, которые ещё полчаса назад презрительно кривились внизу. Каждый из них думает, что величие их госпожи как-то меняет их жалкие сущности. Тараканы. Как они завоют, когда их сиятельная госпожа внезапно исчезнет?..
— Прошу, госпожа, — управляющий привёл её к красивой красной двери.
— Я не госпожа, — огрызнулась Ан. Распорядитель не обратил внимания на её слова и открыл дверь. За ней оказалась роскошная комната с деревянной полированной мебелью, чистой мягкой кроватью и даже занавесками на огромных застеклённых окнах. Фактически, вся стена была одним сплошным окном. Ан подошла к нему. Далеко внизу был виден парк и дорога к воротам и Мосту. Его сам тоже можно было разглядеть за мелкой дождевой взвесью. Лучи солнца из просветов падали на хмарь косыми полосами, придавая всем фантастический вид безумного сновидения.
…а в ясный день вид отсюда должен открываться до самой Цистерны, наверное.
— Госпожа сказала, что вам не нужны слуги, но если…
— Слуги не нужны, — Ан кивнула и с трудом отвернулась от окна.
— Прошу, здесь ванная, здесь одежда… Мы не готовились к приёму такой госпожи с такой фигурой…
— Принесите мне форму, как у ваших солдат, — велела Ан и кинула клевец поперёк кровати. — Уходи.
— Слушаюсь, гос… Кхм. Моя госпожа ожидает вас к ужину через полчаса.
— Иди уже, — Ан дождалась, когда он выйдет и выдохнула. Ну вот. Чего ей ждать? Было ли приглашение на ужин знаком уважения, праздным любопытством, выражением благодарности? Нет, всё не так. Стоило ли ей сейчас бросить всё, прорваться наружу и сбежать? Возможно, угнать машину, доехать до озёр и там попытаться оторваться от погони? Погоня будет, просто потому, что она бежит.
Или остаться? Если остаться, что делать? Ан со смехом поняла, что боится. Впервые за долгие месяцы она испугалась по-настоящему. И чего? Не угрозе жизни, а просто возможности столкнуться с призраком из прошлого.
Хотя этот призрак может оказаться опаснее всех серых тварей Города.
Ан несколько минут стояла, разглядывая вид за окном, потом медленно потянулась к горжету. Щёлкнула застёжка, и она сняла металлический воротник. Деталь за деталью Ан сняла доспехи, потом аккуратно отсоединила от тела комбинезон управления и сняла его тоже. Без железной оболочки она чувствовала себя неуютно. Но соблазн вымыться в горячей воде был слишком велик. Этот толстяк обещал же ей горячую ванну?