Ник. Цикл
Шрифт:
Глава 7
Я сплюнул набившуюся в рот пыль и со стоном перевернулся на спину:
— Все, Леон! Хватит!
Леон, свежий как огурчик, вздохнул, вложил мечи в ножны и присел рядом. Надо сказать, что обычно Леон заставляет меня отрабатывать приемы с тяжелой палкой, раза в два тяжелее меча. Однако сегодня он впервые разрешил мне достать свою железяку.
— Ну что ж, на сегодня можно закончить, — сказал Леон, и я облегченно вздохнул. — Знаешь, Ник, я в очередной раз поражаюсь тебе. — Леон задумчиво замолчал.
В принципе я знал, что он имеет в виду, но не стал перебивать.
— Я занимаюсь с тобой всего пять дней, однако скорость, с которой ты обучаешься владению мечом, просто удивляет.
«Эх, —
— Не вижу особого прогресса, — возразил я Леону, — как валял ты меня словно кутенка, так и продолжаешь в том же духе. Что это было, вот прямо сейчас?
Честно говоря, я просто не понял, что сделал Леон. Я в очередной раз пытался достать его, вернее, сделать так, чтобы кончик моего меча оказался хотя бы в ближнем защитном круге Леона. Однако Леон вдруг стал двигаться как-то странно. Плавные движения перемежались изломанными, его мечи чертили странные узоры. Я не мог оторвать от него взгляда. Результатом стало то, что мой вестибулярный аппарат не выдержал такого испытания и приказал долго жить, а я, не успев даже удивиться, встретился мордой своего лица с землей. Что интересно, магии в этом не было ни капельки. По крайней мере, магического воздействия не было. Магический фаервол, который мы сварганили с Умником, молчал.
— А, — Леон махнул рукой, — одна из техник воздействия на противника. Решил посмотреть, как ты на нее поддаешься.
— Судя по результату, отлично, — пробормотал я.
— Ну все не так уж плохо. — Он откинулся на спину. — Ты свалился где-то через минуту. Это результат гвардейца, не применяющего меры противодействия. Вот я и говорю: поразил меня.
— Что ж ты не использовал эту технику в том бою? — Я действительно не помнил, чтобы он двигался подобным образом в схватке.
— Ее невозможно применить, если против тебя несколько противников. Понимаешь, тут нужна полная концентрация на противнике, чтобы отслеживать его реакцию, а если их несколько — это недопустимо. Да и не особо эта техника используется на практике. Ученики гвардейской школы на выпускных выступлениях показывают таким способом свои навыки концентрации, чтения противника и воздействия на него.
Через некоторое время, в течение которого каждый думал о своем, Леон продолжил:
— А вообще я хотел сказать о другом. Вот я показываю тебе разные приемы: как правильно держать меч, как двигаться — ты все это повторяешь, но я-то вижу, что твое тело сразу схватывает основы движений, только естественности нет. И еще. Некоторые вещи я тебе не показывал, однако ты их пытаешься использовать. А некоторые приемы, связки и передвижения для меня вообще выглядят странно. Такое ощущение, что ты раньше изучал бой на мечах, только в другом стиле. В общем, я совсем запутался. — Леон вопросительно посмотрел на меня.
А что я могу сказать? Не рассказывать же, что мы с Умником на компе разложили на составляющие все его движения — благо есть записи того боя на дороге и тренировок. Но самое главное — нам удалось снять информацию с Леона. А произошло это следующим образом.
После первой тренировки я сказал ему, что хотел бы проверить, как идет заживление его руки.
— Да вроде все нормально, — удивился Леон и даже покрутил ею. — По крайней мере, я не чувствую никакого неудобства или болей.
— И тем не менее, — хмуро сказал я.
Мне было очень неудобно перед Леоном, однако надо было что-то делать. Мне совсем не улыбается несколько лет изучать бой на мечах. Я не был уверен в результате, но ведь, не проверив, не узнаешь.
После всего произошедшего Леон стал мне доверять. Пусть не безоговорочно, но в
«Ну давай, Умник, — скомандовал я. — Только смотри ничего не попорть у него в голове, понял?»
«Да за кого ты меня принимаешь?» — делано возмутился Умник.
Леон несколько удивился, что задремал, но не придал этому особого значения. Ну и гуд.
Из снятой информации Умник сформировал инфопакеты, которые и запихнул мне в голову. Причем он делает это после каждой тренировки, если появляется что-то новое. Приемы приемами, но варианты их использования и связки у Леона рождаются прямо на ходу. Как говорится: слово — прием, предложение — связка приемов, а спокойный разговор — уже мастерство. И это еще не все. Мы провели анализ боевой техники Леона и земных техник. Я даже сделал виртуальный ринг, где виртуальный Леон махался с мечником различного телосложения, роста и мастерства, которому я задавал техники боя разных народов Земли (практически все, связанное с земными боевыми искусствами, у меня на субноуте есть). Пока однозначного ответа не получил. Очень трудно хорошо имитировать Леона в действии. Выигрышей у Леона было больше. Но стоит отметить: когда я придавал виртуальному Леону среднестатистические физические параметры (то есть убирал его исключительную реакцию, силу и выносливость, а вернее, делал ее такой же, как у виртуального противника), то бой он обычно проигрывал. Отсюда можно сделать выводы либо о превосходстве земной техники владения мечами, либо о некорректности виртуального эксперимента. И еще один непонятный момент. Проанализировав движения Леона, комп однозначно выдал резюме: максимально развиваемая им скорость и выносливость для обычного человека при стандартных тренировках недоступна. Вот так-то.
Поэтому кроме концентрированных знаний, полученных от Леона, я загрузил в себя (вот бы мне Умника, когда учился в институте! Насколько легче было бы готовиться к экзаменам!) начальный курс владения мечом, разработанный одним любителем мечемахательства, мастером каких-то там боевых искусств, с использованием современных знаний физики тела, физиологии и прочая, прочая… Вот эти знания иногда и прорываются при тренировках с Леоном.
У меня появилась еще одна идея: заставить мозг во время отдыха тела, например во сне, проигрывать отдельные приемы и связки. Однако Умник отсоветовал. Аргументировал тем, что мозг и так занимается обработкой огромного массива информации во сне, а дополнительная нагрузка приведет к снижению его производительности, к тому же так можно заполучить инсульт или стать неврастеником. Услышав последний аргумент, я беспрекословно согласился с Умником. Ну его на фиг! Еще не хватало мозгами поехать.
— Да, так и есть, — пробормотал я. — Иногда наблюдал работу разных мастеров, вот кое-что и запомнилось.
Леон только недоверчиво хмыкнул. Он уже привык, что я не люблю распространяться о себе, и особо не лез с расспросами. А я невольно провалился в воспоминания недавних дней.
После трагических событий очнулся я в своей комнате стоящим у окна и бездумно смотрящим вдаль. Реальность потихоньку стала просачиваться в мое сознание. Я увидел, что уже рассвело, что стою голым, как был, с зажатым в руке ножом и с ног до головы покрытый кровью, которая подсохла и при движении неприятно тянула кожу. Я подошел к зеркалу и удивленно посмотрел на отражение. М-да… Откуда это все? И тут же в мозгу взрывом проявились события ночи. Меня замутило. Ну ладно, все равно я ни о чем не жалею. Единственное было непонятно: такие эмоциональные взрывы совсем не характерны для меня.