Никакого реала
Шрифт:
«Отправлено из личной зоны, сегодня в 12:30.
Март, я бы очень хотела ошибаться, но уверена, что знаю, что с Зефиркой.
Подобное случилось с моей близкой подругой: после сильного потрясения она перестала воспринимать окружающий мир. Что бы не говорили врачи, я считаю ее совершенно здоровой, просто осознанно отказавшейся от этой жизни. Она может существовать только в игре, в реале сидит, уставившись в одну точку. Ученые называют это Синдромом подмены реальности, такие люди быстро достигают больших успехов в виртуале, выбирают всегда один класс и вживаются в него намертво, с другими игроками никак не общаются. Подругу пробовали изолировать от сети,
То, что она выбрала тебя — уже многое значит. Но, что бы между вами ни было, она не скажет своего имени: той, реальной личности для нее уже не существует. И, возможно, даже не вспомнит ничего после окончания игры, исчезнув вместе с персонажем.
Тенька»
Зефирка неслышно очутилась рядом, обняла его за шею, прижимаясь к спине, и лучник осторожно поцеловал ее прохладные запястья. Как он ни старался ее разговорить — ничего не получалось, и даже интерфейс, на который была вся надежда, не помог: она ластилась, улыбалась, но не произносила ни звука, кроме мурлыканья. И теперь Март понял, почему.
— Можешь молчать, — тихо произнес он. — Мы и так всё знаем, правда?
Девушка нежно потерлась щекой о его щеку, заставив закусить предательски дрогнувшую губу.
— Ты должен мне пообещать.
Чай давно остыл, время медленно подползало к полуночи. И, хочешь — не хочешь, к рассвету все равно придется возвращаться в замок к отряду. Но пара часов еще есть.
— Сейчас?
— Именно сейчас.
— Чего ты хочешь, мой ангел?
А кожа действительно бархатная, как и казалось. Удивительно. Или он уже отвык…
— Ты найдешь меня там.
— Обязательно.
— И отдашь половину.
Тихий одобрительный смешок.
— Я этого ждал. Обещаю.
Часть III. Замес. Глава 21
День восьмой
00.07_04:50
Утро выдалось на удивление прохладным и тихим. По полю перед городом полз густой молочный туман, и в нем терялись выстроенные для защиты ряды — только звук рожка оповещал главнокомандующего о том, что отряды готовы. Высланные вперед шпионы доложили, что армия Стимы уже на подходе.
Для стоявшей посреди чистого поля крепости не было никакой надежды выдержать осаду, поэтому все силы были брошены на то, чтобы не дать врагу добраться до столицы. Оставили лишь катапульты на крепостных стенах — обстрел с возвышения эффективнее. Пехоту расположили по классической схеме: впереди две линии лучников, сразу за ними ополчение с разномастным оружием, в основном — короткими мечами; вторым блоком позади — рыцари в тяжелых латах, с большими щитами, последняя надежда обороняющихся. Поддержкой им должны были служить более подвижные, но хуже защищенные воины с двуручниками или парой мечей, а фланги прикрывала кавалерия.
Март стоял в самом первом ряду, вдыхая сырой утренний воздух, от которого уже саднило горло. Холод пробирался за шиворот, парень еле сдерживался, чтобы не передернуть непривычно свободными плечами. Зефирка куда-то исчезла, наверное осталась в городе, и он был этому рад. Что может пума против закованных в латы воинов? Да и кто будет выяснять, на чьей стороне дикий зверь. Послышался раскатистый выкрик командира отряда, и все ополчение вытянулось, как на параде — перед армией на красивом гнедом жеребце медленно проехал одетый в доспехи Линк. Несмотря на юный возраст, он собирался участвовать в сражении
Марта его речь не вдохновила. У него не было здесь дома, чтобы его защищать, и даже собственная жизнь оставалась лишь строчками кода. Погибнет — реснется. И все равно неизвестность щекотала нервы, заставляла вглядываться вперед, где за острыми кольями деревянных «ежей» клубилась белая дымка. Казалось, там двигались расплывчатые, призрачные тени, а слух улавливал странное шипение и скрип. Земля слабо, но ритмично вздрагивала под тяжестью чьих-то шагов.
— Заряжай!
Не казалось?! Парень скинул с плеча лук, наложил стрелу, все еще направив ее в землю и не натягивая тетиву. Рано. Март сам не заметил, как ускорило ритм сердце. Глаза заболели от напряжения, и вдруг почудилось, что враг уже здесь, просто он, как всегда, не может ничего рассмотреть. Первые солнечные лучи пробились сквозь туман, заиграли теплом на коже, отразились смутными бликами где-то внутри все быстрее таявшей дымки.
Армия Стимы прибыла на бой. Уже можно было различить странные высокие силуэты на флангах, которые не могли принадлежать даже всадникам, темную сплошную линию пехоты. Но прежде, чем поднявшийся ветерок окончательно разметал клочья тумана, по полю разнеслось громкое многоголосое рычание — и к защитникам города метнулись, пригибаясь к земле, серебристые тени.
— Целься!
Март поднял лук, определяя нужный угол и поправку на ветер. Стрелы должны были обрушится прямо на укрепления, когда противник вынужденно замедлится, чтобы пересечь препятствие. Но замедлится ли он? Парень уже видел покрытые острыми выростами бока стальных псов, мчавшихся на них. Мощные лапы взрывали комья чернозема, из разинутой пасти вырывался пар. Такие перемахнут и не заметят. Брони на них почти не было, только когти, клыки и лезвия по всему телу, но и без того они могли разодрать в клочья их отряд. И приближались слишком быстро. Где же приказ?! Ведь стреле надо время…
— Пускай!
Март спустил тетиву и тут же вновь зарядил лук, на этот раз взрывной стрелой. Серый, разящий полог обрушился на псов — и вместо скулежа послышался скрежет металла. Одних отбросило назад, других пригвоздило к земле застрявшими между шестеренками стрелами, третьи повисли на кольях. И все равно добрая треть оказалась по эту сторону заграждений. Лучник нервно облизнул губы, едва дождался сигнала и выстрелил снова. Взрывы разметали псов по полю, оставляя воронки — дополнительное препятствие для вражеской пехоты. Зазвучал рожок: мечники развернулись, позволяя стрелкам уйти на дальнюю позицию к воротам, и, выступив вперед, сомкнули ряды, ожидая новой атаки.
Тяжело выдохнув, парень отправился дальше от поля сражения, теперь его работа — осыпать стрелами подходящие силы врага. Оно и к лучшему, что самой драки видно не будет: Март только вчера, разбираясь с интерфейсом, выяснил, что настройка «реалистичности отображения повреждений», грубо говоря, пресловутая «жестокость» у него по умолчанию выставлена на максимум. Удивился вначале, а потом вспомнил, как хвастал, что ничего не боится и в ужастики ночью резался, и кровавую баню врагам устраивал. Вот и получил. Но одно дело, когда это пиксели на экране, а другое, когда выходишь из драки, как из соленого душа. И хуже всего — он тогда, заметив письмо от Теньки, отвлекся и забыл изменить параметр. Теперь, во время боя, сделать это уже не получалось.