Никарагуа. Hora cero
Шрифт:
В субботу все обитатели дома уехали купаться в Хилуа. Кольцов остался один и наслаждался тишиной. Сходил в «дипмагазин», купил суперсовременный радиоприёмник «Sony» (с компьютерным поиском радиостанций), познакомился с ребятами из «Авиаэкспорта». Затем сбегал в «Супер» за сигаретами и ромом. Потом читал интересную книгу «Большевики» (испанское издание сборника биографий).
Сергей впервые узнал о многих «врагах народа», расстрелянных в период сталинских репрессий. И задумался над тем, а, собственно, почему Сталин уничтожил именно этих людей и оставил рядом с собой других? Ведь его выбор не мог быть случайным. Никто из них не был, очевидно, «контрреволюционером», так как многие принимали активное участие в революции и гражданской войне. Многие из них не были и «антисталинистами», поддержав Сталина в его борьбе против Троцкого. Что же произошло
Вечером, когда Лида вернулась, Сергей отвёл её в никарагуанский военный госпиталь, где ей сделали обезболивающий укол (обострился пародонтоз). Потом с Луисом они съездили к кубинским врачам и договорились об её лечении.
В воскресенье Сергей с дочерью совершили прогулку рядом с домом. Он выпил пива в «сервесерии», которой обитатели «Болоньи» дали точное прозвище «Вьетнам». Это популярное место времяпровождения квартальной бедноты находилось в несколько десятках метрах от современной улицы фешенебельных особняков района «Болонья», на пыльной улице «хижин» из магазинных картонных коробок, покрытых пальмовыми листьями. «Пивная» представляла собой обычный деревянный сарай с земляным полом и с окнами без стёкол. Внутри были расположены три деревянных грубо отёсанных стола, вокруг которых стояли скамейки и старые тяжёлые стулья со спинками. В помещении — полумрак и всегда прохладно. За простой деревянной стойкой «хозяин», — такой же бедолага, как и его посетители, — продавал со льда «морозильного ящика» пиво и напитки по цене ровно настолько дешевле, насколько они стоят без бутылок (в магазине цена бутылки значительно, раз в пять, превышала цену самого пива или напитка).
Затем втроём Кольцовы пообедали в «Antojitos». В доме, наконец, заработал долго молчавший телефон.
Вечером Сергей и Лида (оставив девочку дома) вместе с итальянскими и чилийскими друзьями съездили сначала в кино на французский порнографический фильм «Карманный любовник» о мальчике и проститутке. После этого посидели дома. Говорили о предстоящем Конгрессе социологии, затем перешли на тему фашизма и национализма. Сергею интересно было узнать, что здесь в Латинской Америке то и другое понималось совсем иначе, чем в Европе. Ведь, по существу этих понятий, некоторые латиноамериканские государства представляли фашистскую политическую модель, а многие «революционные» программы использовали националистические идеи. Разошлись поздно…
10 октября в Манагуа начал работу XV Социологический Конгресс Латинской Америки.
После некоторых хлопот утром, преподаватели Департамента, в конце концов, получили «визитки» и прибыли в здание «Сезарь Аугусто Сильва». На открытии Конгресса присутствовали «командантес» Байардо Арсе, Виктор Тирадо, Омар Кабесас. С приветствиями выступили директор CNES Хоакин Солис и экс–президент Мексики Эчевария Альварес. Присутствовало 250 делегатов из разных стран. От СССР — только Кольцов (неофициально). Как сказал Солис в адрес гостей: «их присутствие будет без сомнения братской и солидарной поддержкой для нашего дела». После заслушивания докладов был «коктейль» у бассейна. Луис познакомил Сергея с костариканскими делегатами, молодыми преподавателя университета Сан Хосе. Потом Луис развозил всех по домам, а потом они с Сергеем выпили пива в «Tiscape».
Второй день Конгресса прошёл в комиссиях — на свежем воздухе, под пальмовым навесом. Говорили об индейцах Коста — Рики и Мексики, о профсоюзах и крестьянах и пр. Кольцову только с третьей попытки удалось достать материалы конференции. После «кофе» слушали выступление ректора Мексиканского Университета Пабло Альвареса Казанову о «Теории и методе изучения народных движений». Его основная мысль — теория классовой борьбы недейственна в условиях народного единства в Латинской Америке. Потом Сергей дал короткую консультацию студенту из UNI по марксистской эстетике.
Вечером вместе с Виктором и Вартаном Кольцов был вызван в посольство к Чукавину, который зачитал им письмо ЦК о положении в мире, суть которого: «надо быть готовыми к худшему». После этого у Сергея состоялся короткий разговор с Виктором Петровичем о возможности «чёрных шаров» (по поводу его предстоящего переизбрания). Он коротко рассказал о начавшемся Социологическом конгрессе. Чукавин был удивлён тем, что «они пропустили эту информацию». Ещё больше его поразило то, что даже Векслер оказался «не в курсе». Договорились, что по окончанию работы конгресса Кольцов предоставит ему все материалы и свой отчёт. По возвращению Сергея домой, неожиданно «заехал» Векслер показать ему текст своего выступления на предстоящем партсобрании. «Ага, — подумал Кольцов, — это уже первое следствие возвращения Чукавина».
Утро третьего дня работы Конгресса Кольцов посидел в «своей» комиссии. Затем, после «кофе», навестил Ренсо в его комиссии. Попал на доклад Алехандро Серрано о «кризисе философии». Доклад ему очень понравился. Затем Пабло Альварес комментировал своё вчерашнее выступление: «партии не представляют интересов классов и идеологическая борьба мешает объединению сил народного движения». После этого состоялось Пленарное заседание, где выступил кубинец с докладом: «Развитие и прерывность революционной мысли от Боливара до Карлоса Фонсеки». Но перед этим состоялся «митинг протеста» по поводу диверсии в Коринто. Обедали у Ренсо. Вечером пили кофе в «Mercedes» у мексиканцев. Сергей познакомился с директором школы антропологии и истории Мехико Гильберто Лопесом, но Луис бесцеремонно перехватил инициативу. При выходе из ресторана Сергей и сопровождавшие его Луис и Ренсо оказались свидетелями вооружённого нападения на здание редакции «La Prensa» (об этом на следующее утро сообщит пресса). Ужинали у Кольцова дома. Ребята были воодушевлены Конгрессом. Поэтому Сергею пришлось скрыть своё разочарование. Для него было ясно, что это — чисто идеологическая кампания под эгидой Мексики (и Венесуэлы) весьма «среднего» научного уровня. Но некоторые персонажи были интересны.
На четвёртый день работы Конгресса Кольцов прослушал сообщение о Симоне Боливаре, интересное сообщение чилийца (представлявшего Кубу) о развитии марксизма в Латинской Америке. Вчерашний мексиканец Гильберто Лопес вёл себя индифферентно, а потом вообще исчез. Прослушав выступление на Пленарном заседании сальвадорца, Кольцов отправился обедать домой самостоятельно, так как машина Луиса и он сам «забарахлили».
В тот же день вечером Кольцов вновь был вызван в посольство на «партактив» о «секретном» совещании, состоявшемся в Москве летом. Вывод: надо быть готовым ко всяким «неприятностям», в связи с этим намечаются новые «тенденции» во внешней политике. После «актива» Сергей поговорил с директрисой посольской школы о дочери. Претенциозная московская дама заявила ему, что его дочь не возьмут в школу из–за возраста (семь лет ей должно было исполниться через три месяца). Но ему было ясно, что это только предлог, так как его дочь была единственной школьного возраста в преподавательской группе и возникала проблема доставки её в школу. Формально, это должен был взять на себя Вартан, имевший машину. Поэтому, очевидно, что он провёл предварительную беседу с директрисой, а Виктор предпочёл, как всегда, не «вмешиваться». Сергей психанул.
Утром последнего дня работы Конгресса Кольцов болтался в UCA, затем с Ренсо и остальными прибыл в университет. Последнее Пленарное заседание Конгресса прошло скомкано. Понравилось лишь выступление чилийца из MIR. Выступления Пако и Фернандо из Департамента UNAN были заурядны. Кольцов пообедал у Луиса. Затем они вернулись в университет, где в Департаменте состоялась встреча с кубинским историком Прьето. После этого Кольцов заехал домой. Застал дочь плачущей, Лида была «на взводе». Орлов, мерзавец, опять оставил её одну в доме (вопреки существовавшей договорённости, не оставлять женщин одних в доме)!
Вечером состоялось закрытие Конгресса в кинотеатре «Tetel». Краткая речь команданте Байардо Арсе о значении Конгресса для поддержки Никарагуа. Затем — поездка всех делегатов в Хилуа. Здесь, наконец, Кольцов получил возможность спокойно поговорить с Алехандро Серрано, который вручил ему свою только что изданную книгу (не подозревая о том, что его рукопись Кольцов рецензировал в прошлом году). Затем к ним подошёл команданте Виктор Тирадо Лопес, который говорил о военном положении. К разговору присоединились командантес Байардо Арсе и Ленин Серна (Комитет госбезопасности). Кольцова они явно принимали за мексиканца (из–за Серрано), поэтому вели разговор очень непринуждённо. Никого из советских дипломатов на этом приёме не было. Затем Кольцов накоротке поговорил с мексиканцем Гильберто Лопесом и познакомился с колумбийкой Кристиной. Однако он вынужден был уехать очень рано, — когда банкет только начинался, — с итальянцами и чилийцами (их ждали дома дети). Все пятеро поместились в машине Ренсо.