Никола Тесла. Изобретатель тайн
Шрифт:
Итак, в левой части уравнения главным членом вырисовывалась «Эдисон электрик», в правой — бревном на пути прогресса лежал «Вестингауз» и этот несносный Тесла, черт бы его побрал! И добиться равенства между обеими частями никак не удавалось, хотя авторитетные люди, например Генри Виллард, владелец первой трансамериканской железной дороги и финансовый спонсор Эдисона, делали все возможное, чтобы достичь соглашения.
Тот же доброжелатель популярно объяснил Штейнмецу, что «новое знание» требует и «нового» отношения к нравственности. Отнеситесь к этому уравнению как к «задачке на сообразительность». Верное решение будет оплачено по самому высокому коэффициенту.
Между тем Генри Виллард, подталкиваемый Джоном Пирпонтом Морганом, истинным вдохновителем этой комбинации, отважился на смелый шаг. Он начал переговоры с Вестингаузом по поводу слияния этих двух компаний с целью организации монополии на необъятном рынке электрических услуг. Вестингауз отлично понимал, чья мрачная тень возвышается за спиной Вилларда, однако, несмотря на шантаж и угрозы, наотрез отказался встать на колени. Объединение на условиях конкурента его никак не устраивало. Добровольно войти в финансовую империю Моргана [42]
42
Морганы — одна из старейших и крупнейших финансовых групп США, занимающая наряду с Рокфеллерами ведущее положение в финансовой олигархии страны. Общая сумма контролируемых активов М. на конец 1970 г. составляла свыше 90 млрд. долл., причем около 40 млрд. долл. приходилось на кредитно-финансовую сферу. Группа представляет обширную коалицию банковских и промышленных монополий, связанных системой участия, личной унией и финансовыми узами. Руководящим центром финансовой группы до Второй мировой войны 1939–1945 гг. являлся банкирский дом «Дж. П. Морган и К°» в Нью-Йорке (активы в 1972 г. — 16,5 млрд. долл.). Основатель его Джуниус Спенсер Морган и его сын Джон Пирпонт Морган-старший нажили огромное состояние во время Гражданской войны в США 1861–1865. После смерти Дж. П. Моргана-старшего банкирский дом М. возглавлял Дж. П. Морган-младший. Путем финансовых махинаций и биржевых спекуляций к концу XIX — началу ХХ в. М. заняли ведущие позиции в ряде отраслей обрабатывающей промышленности (сталелитейной, медеплавильной, машиностроительной и др.), на ж.-д. транспорте и особенно в банковском деле. Банкирский дом «Дж. П. Морган и К°» господствовал в размещении ценных бумаг промышленных компаний и контролировал крупнейшие коммерческие банки Нью-Йорка и Филадельфии.
После Второй мировой войны финансовую основу группы М. составляют два коммерческих банка — «Морган гаранти траст компани» и «Банкерс траст» (активы его в 1972 г. — 13,3 млрд. долл.), а также инвестиционный банк «Морган Стэнли». М. контролируют почти 50 % активов мощных компаний страхования жизни «Пруденшел» (активы в 1972 г. — 33,9 млрд. долл.) и «Нью-Йорк лайф» (активы в 1972 г. — 11,9 млрд. долл.), а также сеть инвестиционных банков во главе с «Уэллингтон фонд», что обеспечивает М. кредитными ресурсами. Промышленная империя М. охватывает такие корпорации, как «Юнайтед стейтс стил», «Дженерал электрик», «Дженерал моторс», «Кеннекотт коппер корпорейшн», «Америкэн телефон энд телеграф», а также крупные компании угольной, текстильной, нефтяной, химической и других отраслей промышленности. Позиции группы несколько ослабли, т. к. в её сферу не входят отрасли, тесно связанные с развитием современной научно-технической революции (радиоэлектроника, ракетостроение и др.). Другая причина — некоторое ослабление международных позиций английского и французского капитала, для которого моргановские банки длительное время были финансовыми посредниками в размещении государственных ценных бумаг на американском рынке.
Финансово-промышленные интересы М. представлены во всем капиталистическом мире. Группа оказывает заметное влияние на политическую жизнь США.
Дж. П. Морган I (John Pierpont Morgan I); (1837–1913) — крупнейший американский предприниматель, создатель первой финансовой империи в США. Основатель шести индустриальных гигантов: «Америкэн телефон энд телеграф», «Дженерал электрик», «Интернэшнл Харвестер», «Юнайтед стейтс стил корпорэйшн», «Вестингауз электрик корпорейшн» и «Вестерн юнион».
Родился в семье Дж. С. Моргана, основателя банкирского дома «J.P. Morgan & КО» в Лондоне, и Джульетт Пирпонт. Получил образование в Геттингенском университете.
С 1857 по 1861 г. служил в банке «Данкан, Шерман &» (Нью-Йорк). В 1861 г. женился на Амелии Старджесс (1835–1862). Овдовев, Морган вступил в 1865 г. во второй брак — с Фрэнсис Луиз Трейси (1842–1924), родившей ему четырех детей: Луизу Пирпонт Морган (1866–1946), Джека Пирпонта Моргана (1867–1943), Джульетт Морган (1870–1952) и Энн Морган (1873–1952). После работы в различных фирмах в 1871 году Морган стал партнером в компании «Дрекслер, Морган & К0». После смерти партнера в 1893 г. фирма была преобразована в банкирский дом «Дж. П. Морган & КО» (Нью-Йорк). В союзе с зависимыми от него банками в Филадельфии, Париже и Лондоне дом на то время являлся крупнейшей финансовой компанией в мире. Банк Моргана контролировал строительство железных дорог, участвовал в создании крупнейшей сталелитейной компании «Ю. Эс. стил корпорейшн», электротехнической фирмы «Дженерал электрик», финансировал пассажирские перевозки в Атлантике.
Во время Гражданской войны в США (1861–1865) молодой (24 года) Морган спекулировал оружием.
Позднее дело о спекуляции оружием расследовала комиссия конгресса, но Морган ушел от ответственности, используя связи в правительстве и внеся 300 долларов (!) официальных отступных.
Не занимая никакой государственной должности, контролировал массовый перелив капитала из Европы в Соединенные Штаты. На закате своих лет Морган даже спас от краха Нью-йоркскую фондовую биржу, фактически действуя на свой собственный страх и риск.
Морган известен как коллекционер картин, книг и других произведений искусства, многие из которых дарил Метрополитен-музею (Нью-Йорк), спонсором и президентом которого являлся лично. После его смерти сын Моргана в 1924 г. открыл в Нью-Йорке «Библиотеку Пирпонта Моргана» и назначил первым ее директором личного библиотекаря отца Беллу да Коста Грин (1883–1950).
Морган также известен как крупнейший меценат: кроме Метрополитен-музея, он жертвовал огромные суммы на Американский музей натуральной истории, школу Гротон (штат Массачусетс), Гарвардский университет (особенно его Медицинскую школу), трудовые школы (эквивалент советских ПТУ).
В 1901 г. выделил деньги Никола Тесле на строительство осветительной системы на Манхэттене.
Расстановка сил в «войне токов» окончательно определилась 14 июля 1891 года, когда после долгих лет борьбы и судебных разбирательств суд решил дело о привилегиях в области производства лампочек накаливания в пользу Эдисона.
Казалось, Вестингауза загнали в угол, однако трезвый анализ ситуации подсказал, что потери с лихвой возмещались патентами Теслы и возможностью производить оборудование для электроосвещения.
Виллард решил обойти Вестингауза и обратился непосредственно к Тесле.
Тот в письме ответил:
«Уважаемый сэр, я много раз обращался к мистеру Вестингаузу, пытаясь добиться взаимопонимания, но результаты были не очень удовлетворительные. Поняв это и внимательно обдумав шансы на успех, я пришел к выводу, что не могу принять участие в предложенном вами предприятии». В конце письма Тесла с сожалением желал финансисту «успехов в его начинании».
Виллард переменил тактику. Он предложил Эдисону купить «Томсон-Хьюстон». Мысль о том, чтобы объединиться со своим главным врагом, столько лет портившим ему кровь, показалась великому изобретателю кощунственной. Эта компания и прежде всего сам Элайхью Томсон в глазах Эдисона вели себя как самые гнусные мародеры. В то время, когда более крупные конкуренты выясняли право на привилегии, «Томсон-Хюстон», обладая всего лишь правом аренды на электроосветительные приборы, вовсю торговала этим высокодоходным товаром.
Эдисон решительно отказался от предложения, однако Виллард не отступал. Он надеялся рано или поздно скрутить знаменитого «колдуна из Менло-парка».
Генри Виллард приехал в Линн в феврале 1891 года и все лето вел секретные переговоры с Чарльзом Коффином — руководителем «Томсон-Хьюстон». На декабрь на Уолл-стрит, 23, в офисе Моргана была назначена встреча, на которой заинтересованные лица должны были окончательно определиться с объединением. Однако после того, как Морган просмотрел финансовые отчеты обеих компаний, он изменил решение. Долг более крупной и известной «Эдисон электрик» составлял 3,5 миллиона долларов, в то время как маленькая и кредитоспособная «Томсон-Хьюстон» при меньших доходах набрала хороший темп. Морган решил вывернуть ситуацию наизнанку и предложил «Томсон-Хьюстон» купить «Эдисон электрик». В любом случае создавалась монополия. Вместе с тем Морган, недовольный «мягкотелостью» Вилларда, вынудил его покинуть компанию — ему нужно было обвинить кого-то в неудачах, — и Чарльз Коффин взял в свои руки управление новым концерном. Они назвали компанию «Дженерал электрик».
Известие о том, что «дело сделано» и Эдисону придется работать вместе с похитителем патентов Элайхью Томсоном, совершенно сломило «колдуна из Менло-парка». Добило исчезновение его имени из названия компании.
Он написал Вилларду:
«Ясно, что мое время ушло… С этой позиции вы поймете, что я не в состоянии побуждать мой разум к действию, когда растет угроза будущего объединения. Я бы попросил вас не противиться моему постепенному уходу из электрического бизнеса…». [43]
43
После ухода из собственной компании Эдисон решил попробовать свои силы на новом поприще. Он обратил взор на продолжение работы Эдварда Майбриджа — пионера кинематографа. В 1888 и 1891 гг. он получил первые патенты на изобретение, которое он назвал «кинетограф», а несколько лет спустя создал действующую кинокамеру и систему кинопроекции. В 1893 г. Эдисон смог написать престарелому Майбриджу, что теперь у него было подсматривающее устройство, за которое люди платили пять центов.
«Морганизация» «Дженерал электрик» сделала из этой компании еще более опасного врага для Вестингауза, однако это слияние превратилось в проблему для самого концерна. Пусть Вестингауз и был лишен возможности использовать эффективную лампочку, в свою очередь «Дженерал электрик» не имела возможности производить аппаратуру для генерирования и передачи переменного тока, при этом Вестингауз неожиданно оказался в куда более благоприятном положении, так как патенты Эдисона кончались через два года, а изобретения Теслы еще долгое время были в руках Вестингауза. У Вестингауза к тому же был патент Феррариса — козырная карта для поддержки авторства Теслы, поэтому в течение следующих нескольких лет Вестингауз был вынужден подавать в суд не только на работников компании «Дженерал электрик», но и на других людей, таких, как Уильям Стэнли, который теперь создавал свои собственные многофазные системы.
«Дженерал электрик» иначе смотрела на создавшуюся ситуацию. Томсон, как обычно, продолжал утверждать, что ему принадлежит целый ряд патентов на изобретения переменного тока, однако их ценность после расчетов Штейнмеца оказалась очень сомнительной. Тогда в бой бросили эмигранта из Германии. Цель была вполне возвышенная — усовершенствовать конструкции, использующие переменный ток таким образом, чтобы затмить роль Теслы.
Штейнмец засучил рукава…
При помощи «несравненного сияния», которым окружил себя Тесла, Вестингауз выиграл первое сражение.
И выиграл с блеском!
В 1893 году в Чикаго в честь 300-летия открытия Америки Колумбом заработала Всемирная электрическая ярмарка. Проводилась она с мая по октябрь, и эти полгода оказались одним из редчайших периодов в истории — в те дни земной шар находился в состоянии всеобщего мира.
Заказ на освещение и обеспечение выставки электроэнергией достался «Вестингауз электрик компани». Во время конкурса ей удалось сбить наполовину цену в один миллион долларов, запрошенную «Дженерал электрик», и все это за счет экономии на медных проводах и большей эффективности аппаратуры, работавшей на переменном токе.
Краеугольной идеей архитекторов, создавших эту страну чудес, являлось желание воспроизвести город на воде, напоминавший Венецию, но перестроенный на современный лад. Главную роль здесь должно было сыграть электричество, именно оно, по мысли американцев, должно было вдохнуть новую жизнь в массивный псевдоклассический декор. Вряд ли такой замысел можно было назвать оригинальным, но американцы не были бы американцами, если бы не сделали ставку на размах.
Колумбова выставка поражала своими масштабами. Назвали ее «Белый город». На площади почти в 270 гектаров, простиравшейся вдоль берега озера Мичиган на два с половиной километра, в нескольких десятках павильонов, отделанных искусственным блистающим белым алебастром и мрамором, было представлено шестьдесят тысяч экспонатов.