Николай Чудотворец: Полная история жизни, чудес и святости
Шрифт:
Валуйский Успенский монастырь [18]
Вот перед нами новый центр духовного тяготения благочестивых христиан – Успенский Пристанский монастырь в городе Валуйках Воронежской губернии. В него влечет и манит православных явленный чудотворный образ Святителя Мирликийского, хранящийся в Николаевской церкви обители.
«Из записей видно, что эта икона была найдена еще до устроения монастыря (т. е. до 1613 г.), но в каком именно году, неизвестно; вероятно, вскоре по основании Валуек (1593 г.)». Рассказывают, что нашел ее один из Валуйских жителей, когда он косил траву на лугу у самого соединения рек Оскола и Валуя. Найдя образ, благоговейный горожанин тотчас отнес его в городскую (Валуйскую) церковь, но икона через несколько дней исчезла из храма и оказалась на месте первоначального своего обретения. Тогда граждане в другой раз и уже с торжественной процессией перенесли ее в тот же храм, и снова чрез несколько времени икона чудесно явилась на прежнем месте. После этого, ввиду столь очевидного выражения Угодником своей воли, было решено на месте обретения дивного образа построить часовню имени Святителя.
18
Монастырь был закрыт в 1926 г. В настоящее время идет его восстановление. – Прим.
Эта первая часовня Угодника и была началом нынешнего монастыря. Самая обитель возникла однако не здесь, а недалеко от этого места. Первая церковь ее также если не в главном, то в придельном алтаре была посвящена имени Святителя, ради ее иконы, так как Михаил Феодорович, государь, в своей жалованной грамоте от 1624 года говорит о монастыре как об обители «Успения Пресвятые Богородицы и чудотворца Николы Пристанского». Чудотворная икона сначала стояла в указанной первой часовне, а потом, после устроения монастыря, скоро была перенесена в храм его и сделалась собственностью обители навсегда.
Граждане однако не желали навсегда расставаться с чудотворным образом Святителя и, в память первоначального пребывания иконы в городе, постановили ежегодно с торжественным крестным ходом приносить ее в городской собор в 7-ю неделю по Пасхе, так как, по преданию, именно около этого времени был обретен образ. Здесь икона остается до Духова дня, когда она снова также торжественно возвращается в монастырь. Во время этого обратного шествия крестный ход с образом всегда посещает часовеньку, до сих пор стоящую на том месте, недалеко от монастыря, где, по преданию, первоначально явился образ. Теперь здесь всегда стоит другая икона Святителя, и перед ней-то останавливается торжественное шествие для совершения хвалебного с водосвятием молебна Угоднику.
Такова прошлая и настоящая слава Валуйского чудотворного образа Святителя.
Описание внешнего вида его мы находим в монастырской описи 1800 года. «Явленная и чудотворная икона Святителя Николая над правым клиросом (за клиросом) в серебряной позлащенной ризе, в резном позлащенном и расписанными штуками украшенном киоте». Кроме того, образ увешан множеством разных привесок, золотых и серебряных, – свидетельство многих дивных знамений, бывших от образа, верою народной в силу Святителя.
Глава 8
Слава и чествование Святителя Николая в первопрестольном городе Москве
За сколько уже веков жизни Русского государства проследили мы особенное благоговение русского народа к великому Святителю? Во скольких местах Русской земли наблюдали дивные проявления покровительства Чудотворца православным?
Знаем мы, что при усердных молитвах Святителю зачиналось Русское царство в Киеве и Новгороде; что под явным заступничеством его оно несло испытание и наказание свое от Бога под игом татарским на всем пространстве уже тогда намеченных его обширных пределов; что с его помощью и с помощью целого собрания отечественных Угодников Божиих, молитвенников перед Господом о благе земли Русской, оно возродилось и мощно и быстро начало возрастать в новое, единое, грозное государство Московское. Мы закончили тем временем, когда Москва сделалась сердцем Русской земли, а Московский царь и Московский Святитель были как бы два солнца ее; когда жизнь Москвы сделалась средоточием и воплощением всех особенностей жизни прочих мест земли Русской, так что – чем жил, что любил, кого почитал, пред кем благоговел русский народ, тем жила, то любила, того почитала, тому молилась и Москва, и наоборот. И однако при всем таком значении Москвы мы почти ничего еще до сих пор не говорили об отношении первопрестольного града к Святителю и Святителя к нему. Итак, дальнейшая речь наша будет об этом.
Уже в рассказе об истории других святынь имени Чудотворца мы могли заметить, что новая столица возрождавшегося Русского царства и в любви к Святителю и в его благоволении к ней стояла также во главе земли Русской. Она чутко прислушивалась и зорко присматривалась ко всем чудесам Угодника православным в разных краях ее владычества, радовалась каждому новому посещению земли Русской знамениями покровительства Чудотворцева, торжествовала вместе с посещенными и в свою очередь старалась воздать Угоднику еще большую хвалу и снискать его благоволение. Мы нигде почти кроме того не говорили о материальных щедротах Московских государей и других именитых людей к храмам, обителям и чудотворным образам Святителя. Красноречивейшими свидетелями о них являются архивы и сокровищницы обителей и храмов Чудотворцевых с множеством всяких царских дарственных и владенных грамот и всякого рода богатых пожертвований и вкладов. Всех таковых даров нам было бы не исчислить, но тем не менее, собранные все вместе, они своим обилием также наглядно свидетельствовали бы о великой любви первопрестольного града к Святителю, хранителю земли Русской! Искренняя вера и усердные молитвы Господу и Его угодникам нигде не остаются тщетными, и первопрестольная Москва за свою любовь к Святителю подобно многим другим местностям России неоднократно удостаивалась от Угодника Божия чудесных проявлений его величия, знамений помощи небесной, возможных только по вере, силою его небесного могущества.
Образ Святителя Николая с Никольской башни Московского Кремля. Фото 1917 г.
И прежде всего, свидетельствуя об этих чудесах Святителя, Москва с гордостью может указать на то, что этот Угодник Божий издревле был избран ею, в твердом уповании на его силу перед Господом, одним из стражей-хранителей ее святилища – Кремля; и еще с большей радостью Москва может засвидетельствовать, что Угодник не покидал своего поста и не посрамил ее упования на него. Мы говорим о чудотворном образе Святителя, утвержденном на Никольских воротах, с восточной стороны Кремля. Знает ли нынешний россиянин, если он небрежно проходит эти ворота, о всем, свидетелями чего были они и их страж на своем веку? Напомним же ему о величайших событиях, не миновавших их, и о славном прошлом этих врат и этого образа. Они видали еще славное войско Димитрия Иоанновича Донского, когда оно выступало чрез них из Москвы в поход против Мамая. Потом чрез них лежал страдальческий путь святителя Филиппа, когда опричники Иоанна вели его с поруганием к Николе Старому (монастырю, теперь греческому) на заточение. В XVII веке они слышали стоны несчастных, подвергавшихся пыткам в их застенках. Чрез них также был отведен стрельцами в одежде чернеца на съезжую и другой славный святитель – патриарх Никон. Через них в великую смуту впервые вторглись поляки в Кремль; по изгнании же врагов чрез них вошла в Кремль и освободительная дружина. Потом в царствование царей Иоанна, Петра и царевны Софии ими выступало войско против крымцев, останавливаясь против них, чтобы помолиться Чудотворцу Николаю. Мимо них шествовали на осляти, кропя их святой водой, и восходившие на Московскую кафедру
Никольские ворота Московского Кремля. XIX в.
Когда, в 1812 году, после сорокадневного пребывания своего в Москве, Наполеон оставлял Кремль, вместе с другими зданиями его он решил разрушить посредством взрыва также и Никольские врата. С этой целью заложено было громадное количество пороха, который и был зажжен. Сила взрыва была ужасная: камни, железо, бревна от стен летели в вышину и вдаль на громадное пространство; пошатнулись стены не только в Китае, но и в Белом городе; лопались стекла в окнах, вырывало самые двери и окна, в домах все – и мебель, и людей бросало из стороны в сторону, а треск и гул взрыва был слышен далеко в окрестностях широкой Москвы. Произошло что-то вроде гибельного землетрясения. Что же должно было статься с Никольской башней и ее воротами? Произошло однако нечто неожиданное, явное чудо, явное знамение силы и славы Чудотворца, судя по словам современников-очевидцев этого события. Высокопреосвященный Августин, архиепископ Московский (в своем слове на торжество освящения возобновленного Успенского собора в 1813 году), исчисляя различные чудеса милосердия Божия, явленные в те времена нашествия вражеского в столице, так представляет происшедшее: «Пали твердые ограды и высокие бойницы, но рухлое стекло, покрывающее лик Угодника Божия, среди ужасного их разрушения, осталось невредимым. Никольская башня сверху до половины разрушена; стена с северной стороны оторвана, но образ над воротами Святителя Чудотворца Николая и стекло, покрывавшее лик Угодника сего, нимало не потерпели повреждения. Самый фонарь пред образом, на слабой верви повешенный, взрывом подкопа, разрушившим половину арсенала и башни Никольской, не был оторван». А император Александр I, осмотрев место взрыва, велел увековечить это знамение силы Божией и Угодника, следующей надписью, им данной и начертанной на мраморной доске под образом Святителя: «В 1812 году, во время неприятельского нашествия, твердыня сия почти вся была разрушена подрывом неприятеля; но чудесной силой Божией святой образ великого Угодника Божия, Святителя Николая, зде начертанный на самом камени, и не токмо самый образ, но и самое стекло, прикрывавшее оный (фонарь) со свещею, остались невредимыми. Кто Бог велий, яко Бог наш! Ты еси Бог, творяй чудеса: дивен Бог во святых Своих».
Чрез эти славные Никольские ворота мы войдем далее вглубь Кремля. На этом маленьком кусочке земли мы видим множество храмов, увенчанных еще большим множеством золотых глав. Кажется, что храмами и главами полно все это небольшое пространство, и любящему сыну Руси, знающему, что это – центр, сердце ее, сразу становится понятно, чем жила и живет остальная Русь. А мы, знающие кроме того, как искони наше отечество почитало Святителя Мирликийского и чем оно обязано ему, мы ищем среди этого множества церквей храма Святителю и, по-видимому, не находим его. Однако только по-видимому, потому что и здесь издавна был и ныне есть храм великому Угоднику, нашему покровителю… Перед нами самая большая глава всего Кремля – золотая шапка Ивана Великого, знаменитая Ивановская колокольня. У подножия ее царственный колокол, соответствующий своей величиной этому великолепному зданию, украшавший когда-то его и наполнявший своим звуком всю первопрестольную столицу. Первые звуки этого царя-колокола раздались во славу того же Святителя Мирликийского в день его памяти 6 декабря, а колосс-колокольня, прогремевшая своим колоколом о славе Чудотворца, ныне – храм имени того же Угодника Божия. О первом ударе царь-колокола в день памяти Святителя свидетельствует нам древний писатель-иностранец, а для объяснения устройства храма в царственной колокольне мы войдем в самый храм. Здесь есть великий свидетель всей прежней и нынешней славы Чудотворца в Кремле – его чудотворный образ «Гостунский». Он представляет нам Святителя в полроста, с деяниями его по сторонам, в сребро-злащенной ризе, украшенной разноцветными камушками. История этого образа – почти полная история храма Чудотворцу. Гостунским он называется потому, что обретен недалеко от нынешнего села Гостуни (Лихвинского уезда) Калужской губ., или даже в самом селе. Местные предания этого села относительно явления чудесного образа расходятся: по одним – оно было на речке Гостунке, протекающей недалеко от села; по этому случаю, говорят, на этом месте была выстроена и первая церковь во имя Святителя. А другие утверждают, что чудотворная икона впервые явилась на озере, находящемся в селе с восточной стороны нынешней церкви Чудотворца. Какое предание вернее – решить невозможно, да и не так важно. Зато все предания сходятся в утверждении, что образ явился еще в глубокой древности, и, во всяком случае, не позже конца XV века. К началу XVI столетия образ столь прославился уже знамениями дивной помощи всем с верою обращающимся к нему, что слух об этих чудесах образа дошел до Москвы. Тогда великий князь Московский Василий Иоаннович, желая достойно почтить Святителя и явить его славный образ для поклонения большому числу верующих, повелел построить во имя Чудотворца новый каменный храм в Кремле вместо прежнего деревянного и в этот храм перенести образ из Гостуни. Но самое лучшее – обратимся к летописям самого этого древнего храма: в них об этом пишется так:
«Лета 7014 (1506) повелением великого князя Василия Иоанновича всея России, в граде Москве заложиша церковь кирпичную святаго и великого чудотворца Николая Гостунского, ид еже стояла церковь деревянная старая Николая Чудотворца, по реклу Николая Льняного (против нынешнего Николаевского дворца), и совериниша тоя церковь кирпичную в девятую неделю 7015 года, октября в ий день, а освящена бысть церковь святая во имя великого Чудотворца Николая преосвященным Симоном, митрополитом Московским и всея Руси, в первое лето государства» того же великого князя. «И постави князь великий Василий Иоаннович в ту церковь икону святого и великого Чудотворца Николая Гостунского, которая принесена с Гостунки речки, и украсив ю камением драгим, от нее же многа исцеления тогда быша и бывают и доныне с верою приходящим».