Николай I Освободитель // Книга 9
Шрифт:
— Я по возвращении буду вынужден доложить по инстанции, — уже сейчас отряд находился выше разграничительной линии, проходящей по 22 параллели, а профессор надумал идти дальше еще на север, там якобы текла какая-то крупная река, на которую учёному резко возжелалось посмотреть. Проблема была даже не столько в формальном нарушении границы — кто бы ее тут в серьез соблюдал, — сколько в том, что так далеко экспедиция изначально уходить не собиралась, и никаких достоверных сведений о этой местности не имелось ни у ученых, ни у военных.
— Докладывайте кому хотите, это ваша работа, — ученый махнул рукой и сочтя разговор оконченным повернулся к капитану спиной.
Проблема
А меж тем экспедиция критически зависела от покупки продовольствия у местных племен. Да, мясо можно было добыть охотой, но все остальное приходилось как-то выменивать. Понятное дело, что взять с собой провизию из дома на несколько сотен человек с расчётом на полгода просто не представлялось возможным. В конце концов вьючные лошади тоже имели пределы по грузоподъемности, а кроме еды приходилось тащить еще целую кучу всякого разного включая даже какое-то научное оборудования. И несколько тонн образцов — какие-то камни, ракушки, засушенные растения, насекомые и еще одному Богу известно что — набранных в пути.
В итоге весь отряд обойдя озера по широкой дуге — оказалось, что они занимают колоссальную площадь в 25 тысяч квадратных километров, и только путешествие по берегам водоемов заняло у экспедиции около месяца — люди вновь двинулись на север.
Здесь саванна — однообразные травяные ландшафты с торчащими тут и там кустами уже успели путешественникам порядком надоесть — постепенно сменялась лесостепной зоной. Начали попадаться лесные островки, а погода становилась еще более жаркой и влажной. Тысячекилометровая разница с параллелью Петрограда Южного тут уже чувствовалась буквально кожей.
— Ну что скажете капитан, стоило ради такого зрелища идти так далеко? — Ученый почти кричал, перекрывая голосом рев воды, но при этом на его лице отображалось такое самодовольство, как будто он только что плошку сметаны навернул. Впрочем, ради справедливости, Кеппен имел на подобные чувства полное право.
— Стоило, — был вынужден признать Алексей. Он был человеком простым и даже приземленным, однако столь невообразимое чудо природы стоило того, чтобы идти к нему добрых три месяца. — Вы как первооткрыватель имеете право дать ему имя. Что думаете?
Огромный водопад шириной в два километра с ревом низвергал на сотню метров вниз тысячи тонн воды. В воздухе висела густая водяная взвесь, от которой буквально все мгновенно стали мокрыми, гул бил по ушам, однако оторваться от этого зрелища было действительно сложно. Участники экспедиции стояли на берегу и смотрели на природное чудо с открытыми ртами и каждый понимал, что ничего более красивого он в своей жизни уже не увидит.
— Александра. В честь покойной государыни императрицы, — Кеппен практически не думал перед тем как ответить. — Уверен Его Величество оценит такое имя, фактически вся экспедиция была устроена на его личные деньги, никак иначе мы его отблагодарить бы и не смогли.
Глава 15
— Какие-то они невзрачные получились, — тихо пробормотал я, выставив десяток новеньких, сверкающих латунными боками цилиндриков в ряд. А вслух спросил, — а что Иван Карлович, вот эти неровности на гильзе никак работу всего механизма не ухудшают, нет с этим проблем?
— Никак нет, Ваше Императорское Величество, — начальнику ГАУ генералу от артиллерии Арнольди было уже почти семьдесят, но старик был бодр, деятелен и на пенсию не торопился. Собственно, даже не вид генералу его возраст дать было просто невозможно, живчик он и есть живчик, а задорно торчащие в разные стороны усы как бы подчеркивали, что их носитель отнюдь не потерял вкус к жизни. Немалая редкость в эти времена. — Механизм надежен, невыбросы, конечно, случаются, но не часто. В подавляющем большинстве случаев это происходит по вине серьезного брака гильзы, например трещины, тогда ее разрывает, и для ее извлечения приходится прикладывать существенное усилие.
— Ну ладно, давайте попробуем.
Я подхватил винтовку, дернул затвор, взял со стола патрон, сунул его в патронник, и с определенным усилием закрыл затвор обратно. Все это сопровождалось характерным металлическим лязгом, от которого маленькие волоски на руках начинали подозрительно топорщиться. Щелкнул предохранителем туда-сюда, тут его — по моему настоянию — сделали в виде маузеровского флажка. Приложился, прислушался к ощущениям. Винтовка получилась тяжеловата на мой вкус — больше четырех с половиной килограммов, да и длина… Тысяча триста пятьдесят миллиметров без штыка и тысяча семьсот восемьдесят один миллиметр с оным. Мне-то с моим двухметровым ростом — ладно, а вот солдатикам… С учетом того, что средний рост призывника хоть и рос потихоньку, но все равно не превышал пока сто шестьдесят четыре сантиметра. Получалось, что винтовка со штыком тупо длиннее солдата, однако генералы встали намертво и уменьшить длину оружия не дали — мол а вдруг придется кавалерийскую атаку отбивать, да и в штыковой опять же длина «копья» играет роль, ну и меткость опять же повышается из-за длины ствола.
— Бабах! — Приклад достаточно мягко ткнулся в плечо, а из ствола вылетело белесое облачко порохового дыма. Я опустил оружие обратно к столу, с силой дернул затвор — стреляный латунный цилиндр улетел куда-то вправо — и засунул в патронник следующий боеприпас.
Винтовка Голтякова наконец прошла все стадии военной приёмки и была готова к массовому производству. На это ушло не много не мало — почти десять лет, что по моему собственному мнению — просто за гранью добра и зла. Однако ничего не поделаешь — все время вылезали какие-то проблемы, попытки произвести установочную партию наталкивались на технологическое несовершенство и необходимость повышать уровень трудящихся на оружейных заводах рабочих.
Или вот патрон. Казалось бы, ну что в нем может быть сложного? Капсюль, гильза, порох и пуля. Соединил все и вперед — ан-нет, не работает так. Цельносвинцовая пуля, если ее без всякой смазки по стволу пускать, очень быстро — буквально за десяток-другой выстрелов — забивает нарезы и дальше точность падает просто безбожно. Пришлось вводить еще «просальник» — специальную пропитанную стеарином бумажку, между пулей и гильзой. А еще просто цельнотянутая гильза, оказалось, выстрел не держит, пришлось ее усиливать отдельным «стаканом-вкладышем», который принимал на себя нагрузку в донной части. Короче говоря — миллион нюансов, каждый из которых нужно было определить и учесть. И ничего не поделаешь — когда ты первый, опереться на чужой опыт не получится, просто потому что нет еще этого самого чужого опыта, все шишки первопроходца твои.