Николай Крылов
Шрифт:
Командарм Н. Е. Чибисов рассматривал Днестровский рубеж обороны как очень надежный. Тогда еще никто не знал, что правый фланг группы войск «Юг» по стратегическому замыслу немецкого командования на первые дни войны не имел решающих задач. Продвижением на Киев, а затем ударом 1-й танковой группы под командованием фон Клюге намечался раскол всего Южного фронта, а после овладения Киевом захват Донбасса и продвижение на Ростов. Одесса и Крым по замыслу немецкого командования должны были пасть сами собой, как только будут отсечены от центра.
На 4-ю румынскую армию возлагалась задача уничтожения разрозненных
Не испытывая сильного давления на Днестре, генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов склонялся к мысли, что Тираспольский укрепрайон, располагая довольно значительными артиллерийскими средствами и имея в своей полосе сотни пулеметных дотов, сможет удержать линию фронта от Григориополя до Овидиополя, что отсюда можно начать контрнаступление, как только Приморская армия пополнится резервами. Он приказывал: «Внушить всем, что оборона по реке Днестр такая, через которую противник не должен пройти. Оборона временная, и мы должны выискивать момент для перехода в наступление…»
Если бы этот приказ был издан в воспитательных целях, это имело бы веские основания. Но и командарм, и Военный совет армии, партийные и советские органы Одессы верили, что так оно и будет. Пожалуй, только три человека в армии – начальник штаба генерал-майор Г. Д. Шишенин, начальник оперативного отдела В. Ф. Воробьев и его заместитель Н. И. Крылов – видели обстановку не в столь оптимистическом свете.
В штабе учитывали, что, несмотря на прочную оборону в полосе Тираспольского УРа, севернее к Григориополю оборона значительно слабела. Сорокапятикилометровую полосу удерживала лишь одна 95-я Молдавская стрелковая дивизия. Дивизия со славными боевыми традициями времен гражданской войны, но она не имела ни танков, ни сильного артиллерийского прикрытия. Прорыв врага в ее полосе сразу поставил бы под угрозу весь Тираспольский УР. Окружение его грозило потерей значительных вооружений. При нехватке огневых средств в Приморской армии это было совершенно неоправданным риском.
Суточные записи в журнале боевых действий в те дни неизменно начинались словами: «Приморская армия занимает оборону по восточному берегу р. Днестр, производит оборонительные работы и перегруппировку своих войск».
Забот по перегруппировке войск штабу хватало на полный день. Однако ночью, когда стихала дневная суета, а о передвижениях войск сообщения задерживались до утра, Василий Фролович Воробьев и Николай Иванович Крылов расстилали в «каюте» оперативного отдела карты и, не утешая себя оптимистическими рассуждениями, тщательно взвешивали все возможности обороны города в критических ситуациях. Здесь в пору ночных размышлений не могло быть места упрекам в неверие своих сил, в каком-либо паническом оттенке в настроениях.
Потом эти ночные расчеты докладывались Шишенину, а утром городские власти и войска, расположенные в городе, получали распоряжения, которые далеко не всем тогда были понятны.
Профессиональные штабисты не впадали в самообман. По многим, почти неуловимым для непосвященных признакам они видели, что враг подбирается к Одессе. В штабе Приморской получили сведения, что на морских подходах к Севастополю немецкие летчики сбрасывают в море мины. Вблизи от Одессы мины не ставили, ее явно рассчитывали оставить далеко в тылу своих войск.
Однако деятельность штаба Приморской армии по совершенствованию оборонительных рубежей не осталась не замеченной авиаразведкой противника, и это вызвало
И здесь, как во многих своих расчетах в войне с советским народом, немецкий генералитет ошибся. За Одессу им предстояло заплатить дорогой ценой.
Именно в Одессе Николай Иванович Крылов и начальник артиллерии армии Николай Кирьякович Рыжи выработали систему всеохватывающей артиллерийской поддержки войскам. Методику огня по системе УРа Крылов решил перенести на оборону города. Рыжи, который при Дунайском УРе оценил взаимодействие всех артиллерийских средств, подключился к разработке системы огня, в которую составной частью вводили и мощные береговые батареи.
Приморская армия и военно-морская база в Одессе располагали не столь уж богатым артиллерийским парком. Армия имела 303 орудия, в том числе и 45-миллиметрового калибра. Военно-морская база располагала 35 орудиями калибра от 180 до 203 миллиметров. Имелась также возможность привлечь на поддержку 30 стволов корабельного отряда.
Время, когда противник в районе ТираспольскогоУРа пытался безуспешно переправиться через Днестр, не было зря потеряно.
Между штабом Приморской армии и штабом военно-морской базы установился тесный контакт. Начальник штаба военно-морской базы капитан 1-го ранга С. Н.Иванов, флагманский артиллерист базы капитан 2-го ранга С. В. Филиппов, Н. К. Рыжи и Николай Иванович Крылов спланировали огневую поддержку всех батарей таким образом, чтобы в любом доступном для дистанции огня месте можно было в любой момент сосредоточить массированный артиллерийский удар.
Моряки и приморцы наметили места корректировочных постов, условились о порядке вызова огня. Создалась необычная ситуация. Береговые батареи и корабли готовились к обороне с суши, а не с моря.
Развитие событий не замедлило…
5
Как это и можно было предположить, удар последовал в стык 9-й армии и Приморской 30 июля. 11-я немецкая и 3-я румынская армии переправились через Днестр под Дубоссарами и, захватив плацдарм, переправив танки, прорвали оборону 95-й Молдавской дивизии и устремились на Жовтнево и Ново-Павловку, сворачивая оборону левого фланга 9-й армии, с каждым часом увеличивая ее разрыв с Приморской армией.
Южный фронт был до основания поколеблен широким немецким наступлением на Киев. 6-я и 12-я армии попала в окружение. Войска Южного фронта спешно отводились за Днепр.
С 22 июля не прекращались налеты немецкой авиации на Одессу. В городе возникали сильные пожары. С ними пока справлялись городские пожарные команды.
Налеты были отмечены и сильными разрушениями городских зданий, и жертвами среди мирного населения.
Обстановка обострялась с каждым часом.
31 июля в Одессу прибыл новый командующий Приморской армией – Георгий Павлович Софронов. Прибыл человек огромного политического и боевого опыта. До революции – прапорщик русской армий, он еще до Октября связал свою судьбу с большевиками. В Одессе не впервые. В конце семнадцатого года он участвовал в обороне Одессы от… немецко-румынских войск.