Никто не услышит твой зов
Шрифт:
— Это странно, — прошептал Кирилл
— Что ты сказал?
— Ничего, постарайтесь найти.
— Постараемся, не волнуйся. Не впервой искать акудзина среди людей, — усмехнулся Шилов и дал отбой.
Тут же пришла СМС с информацией по сестрам Жарова. С фото на него смотрели две молодые женщины, около тридцати-тридцати пяти лет.
Кирилл набрал номер первой — Софьи, но абонент был не абонент. Прыгать наугад не хотелось. Вдруг девушка ехала в метро. Переполох среди людей ему был не нужен.
Тогда он набрал вторую — Розу.
—
За кадром раздался смех, сама владелица голоса видно была под шафе.
— Роза Жарова?
— Допустим. А кто это звонит с таким приятным бархатным голосом?
— Меня зовут Кирилл Калинин. Я следователь. Расследую убийство вашего брата.
— Сдох и ладно, — бросила Роза, будто на миг протрезвев. — С нами уже общались. Двадцать лет его не видели и видеть не желаем.
— Вы дома? — спросил Кирилла.
— Дома, а что?
— Я сейчас приду
— Адресок сказать? — засмеялась женщина и ей вторили голоса, по-видимому, подруг.
— Он мне ни к чему, — прошептал Кирилл и потянулся к сущности.
Коридор стал серым, исказился, поплыл и стал превращаться в гостиную с накрытым столом. Он ломился от закусок и алкоголя.
Четыре женщины уставились на появившегося перед ними мужчину. Но никто не закричал, чему Кирилл очень обрадовался.
— Хорош пить, девочки. Мне уже от недотраха и вина красивые мужики мерещатся, — сказала блондинка с алыми губами.
— Не тебе одной, Тома. Ой, не тебе одной.
— Кто из вас Роза Жарова? — строго спросил Кирилл.
— Ну я, — ответила женщина в черном платье с неприлично глубоким вырезом.
Волосы ее тоже были черными, стрижеными под мальчика. Она вскинула брови и поднялась с места. Сразу стало видно хозяйку этого дома.
— Я Кирилл Калинин. Я вам только что звонил.
— Ого! А давно в ментовку уже берут этих… из потустороннего мира работать? Вы кто? Черт из табакерки или призрак?
— Я акудзин. Демон из японской мифологии. У нас таких как мы называют Марой или Мороком.
— Минуточку, — Роза потрясла пальцем и уперла руку в бок. — У нас это где? Боюсь, у нас разные… м-м-м страны… пространства? У нас в России демонов нет, а как там у них в Японии, нам все равно. Верно, девочки?
Девочки дружно закивали, соглашаясь с подругой.
— Я так-то тоже русский, но пришел сюда не споры о национальной принадлежности заводить. Я пытаюсь поймать маньяка, и ваш брат стал его жертвой. Мне нужно знать, в чем он был виновен.
— Виновен? — икнула Роза и медленно опустилась на стул.
— Да, маньяк убивает виновных. В чем он был виновен?
Роза тут же вскочила и направилась в коридор, бросив Кириллу через плечо:
— Идём за мной.
— Сейчас. Только сотру память вашим подругам.
— В смысле? — запротестовали женщины. — Не хотим забывать такого красавчика!
Кирилл смутился. Был бы тут Марк, он был нашелся что ответить этим дамам, но Кирилл в таких делах был не очень продвинут. Надо вспомнить, как там Марк очаровывал женщин бальзаковского возраста.
Легкая полуулыбка, взгляд наглого кота…
— Увы, дамы, я женат. Но так и быть память о себе сохраню. Просто будете думать, что я человек, — еще одна легкая улыбка, и дамы растаяли. — Позвольте к вам прикоснуться?
Дамы тут уже заулыбались и начали кокетливо поправлять прически, будто Кирилл был не демоном и даже не следователем, а скаутом модельного агентства.
Он по очереди коснулся их и дал установку на то, чтобы они забыли о том, что он акудзин, и думали, что пришел он через дверь как обычный человек.
Затем они прошли на кухню вместе с Розой, которая все это время наблюдала за ним, прислонившись спиной к дверному косяку.
— Мне вы тоже так мозг прочистите?
— Да. Таков протокол взаимодействия с людьми. Но давайте вернемся к вашему брату. Вы его не любили, верно?
— Ненавидела. Лучше бы мы умерли, чем пережить такое, — зло выплюнула женщина и, закурив, устроилась на широком подоконнике.
— Почему? И где ваша сестра?
— В больнице. Она периодически лежит в психушке, и виноват в этом он… Он правда сдох?
— Правда, — кивнул Кирилл. — Расскажите, что произошло. Можно без подробностей, я просто хочу знать, в чем конкретно он виновен.
Роза выдохнула струю дыма в потолок и, прикрыв глаза, начала рассказ:
— Мы родились и жили в одной из республик. Родители были инженеры. Когда СССР распался для русских там начался ад. По крайней мере там, где жили мы. А жили мы в далеко не крупном городе. Там люди словно с ума посходили. Родители сказали, надо бежать. Отец остался, чтобы попробовать продать квартиру хоть за какие-то деньги. А мы поехали. Брату тогда было двадцать два, а мы учились в средней школе. Было много блокпостов. На одном из них задержали мать. У нее были проблемы с документами, а нас пропустили. Она сказала догонит. Граница уже была рядом, как нас остановили. Они потребовали денег, чтобы мы без проблем доехали. Брат предложил им машину, мы бы и пешком дошли, но им машины оказалось мало… — она замолчала, глядя в одну точку.
— Он вас… — сглотнул Кирилл липкий комок. — Он вас отдал?
— Продал! Да лучше бы мы сдохли в тот день, чем пережить такое! Мне было всего четырнадцать! Мой брат тварь! Сволочь! Он раскаивался. Просил прощения, только разрушенную жизнь не вернешь! Соня не пережила. Она до сих пор лечится, ее душа искалечена! Ты демон, знаешь, что такое искалеченная душа?
Кирилл вместо ответа потянулся к сущности. Мир стал серым, безликим и в нем от Розы к нему потянулись толстые словно канаты ручейки эмоций. Черные словно смола или нефть ленты боли. Душевной боли, которую ничем не заглушить, не скрыть, не спрятать и красные злобы. Такой ненависти он еще не встречал. И он начал поглощать их. Нет, не усиливая ее эмоции, просто забирал себе и вскоре они стали истончаться. Кирилл почувствовал, что достаточно напитал сущность и отпустил ее.