Никто не виноват! (Так убивать не честно!)

Хейер Джорджетт

Гарольд Уайт, казалось, опешил.

– Делал у меня? Что вы имеете в виду? Он вовсе ничего не делал.

– Тогда зачем он к вам пошел?

– Послушайте, миссис Картер, я просто пригласил бедного Уолли на чай, вот и все.

– А вот мне почему-то так не кажется, - с чувством сказала Эрминтруда.
– Более того, я хочу, чтобы вы мне объяснили, зачем пригласили к себе еще и этого Джоунса.

– Послушайте, почему я должен отчитываться, зачем приглашаю к себе на чай пару приятелей...

– Боже упаси, мистер Уайт, я вовсе

не собираюсь вторгаться в вашу личную жизнь, но мне непонятно, отчего вдруг именно вчера вы так засуетились. Только звонили раза три... Неужели все только потому, что вам так не терпелось попить чаю в обществе моего Уолли? Именно это меня и интересует. Не забывайте - его ведь убили!

– Надеюсь вы не думаете, что убил его я?
– с вызовом спросил Уайт.

Князь встал и рассыпался в извинениях.

– У вас личный разговор, крупиночка моя, - проворковал он. Позвольте мне оставить вас и исчезнуть.

– Если это из-за меня, то можете не исчезать, - великодушно разрешил Уайт.
– Мне скрывать нечего.

Однако князь, кланяясь и пятясь, все же вышел из гостиной. Эрминтруда тут же заявила, что не собирается ходить вокруг да около.

– Скажите, мистер Уайт, что вы с Уолли затевали тайком от меня?

– Кто вам такое сказал?
– изумился Уайт.
– Мы вовсе ничего не затевали.

– Только не надо вешать мне лапшу на уши и строить из себя невинного агнца, - поморщилась Эрминтруда.
– Я не вчера родилась. Тем более, что прежде вы не раз вовлекали его в свои аферы.

– Должно быть, - произнес Уайт, заметно помрачнев, - вы намекаете, что я остался должен Уолли некоторую сумму. Не беспокойтесь, миссис Картер, я верну вам все до последнего пенни. Мы, правда, договорились на среду, но раз уж вам так невтерпеж, я отдам деньги раньше. Уолли просто помог мне пережить трудные времена. Вот что мне в нем нравилось. Щедрый был человек душа нараспашку.

– Да, несложно прослыть щедрым за чужой счет!
– процедила Эрминтруда.
– Между прочим, меня еще никто и никогда не обвинял в скупости, поэтому не думайте, что я затеяла этот разговор, чтобы напомнить вам о деньгах. Меня это нисколько не волнует!

В воздухе отчетливо запахло грозой. Мэри сказала:

– Возможно, мистер Уайт, вас удивил вопрос миссис Картер, но дело в том, что мой покойный кузен дал нам понять, что вы и впрямь затеваете с ним какую-то сделку.

– Ну и что из этого?
– воинственно спросил Уайт.
– Мало ли с кем он заключал сделки?

– И нечего обижаться!
– с нескрываемым возмущением произнесла Эрминтруда.
– Вы уже не раз втягивали Уолли в сомнительные аферы, которые неизменно заканчивались потерей денег...

– Послушайте, миссис Картер, вы никогда не скрывали своего отношения ко мне. Я вас ничуть не виню - мы живем в свободной стране, и все вольны любить и не любить кого угодно. Однако, если вы всерьез рассчитываете обвинить меня в каких-то аферах или - тем более - притянуть меня к убийству бедного Уолли, то у вас ничего не выйдет. Не на того напали. Если же вы, мадам, пригласили меня только затем, чтобы это сказать, то разрешите откланяться! Можете меня не провожать!

Эрминтруда даже бровью не повела, а вот Мэри вскочила и проводила разгневанного Уайта до парадных дверей. Когда она вернулась в гостиную, Вики сказала:

– Фи, какой-то он скользкий. Тебе так не показалось, Мэри?

– Нет, - покачала головой Мэри.
– А за что вы так на него напустились, тетушка Эрми?

– Я абсолютно уверена, что у него рыльце в пушку, - мрачно произнесла Эрминтруда.
– Я таких, как он, насквозь вижу. Ставлю десять против одного, что Уолли, останься он в живых, уже был бы втянут в какую-то грязную сделку. Причем наверняка потерял бы уйму денег.

– Пятьсот фунтов, - задумчиво произнесла Вики.
– Да, Мэри, расскажи об этом инспектору!

– Даже не подумаю!
– воскликнула Мэри.
– Я уже жалею, что вообще затеяла этот разговор. К тому же Хью уверен, что инспектор мне не поверит.

– Ничего, пусть поломает голову, - злорадно произнесла Вики.
– А если не справится - призовет на помощь ищеек из Ярда!

– Господи, нам только Скотленд-ярда здесь не хватало!
– всплеснула руками Эрминтруда.
– Да и зачем, подумайте сами! Уолли они к жизни не вернут, а вот я еще одного дознания точно не переживу. Не говоря уж о том, что, начав ворошить грязное белье, они тут такого накопают, что всем чертям тошно станет!

Увы, в полиции думали иначе.

Уже на следующий день из Скотленд-ярда во Фриттон приехал весьма деловитый и смекалистый инспектор в сопровождении молодого усердного сержанта и еще нескольких помощников.

Ни инспектору Куку, ни суперинтенданту Смоллу вовсе не улыбалось сдавать дела какому-то столичному задаваке, однако инспектор Хемингуэй сходу сумел расположить их к себе своей обезоруживающей непосредственностью, вызывавшей столько нареканий у его лондонского начальства.

– Как славно все-таки поработать в провинции!
– воскликнул никогда не унывающий инспектор Хемингуэй, который, дабы скоротать время утомительного путешествия из Лондона, уже по дороге внимательно ознакомился с материалами дела.
– Да и случай такой занятный выдался: не каждый день приходится иметь дело с богатыми вдовами и русскими князьями.

– Собственно говоря, он не русский, а грузин, - ворчливо поправил его суперинтендант Смолл.
– По его словам, во всяком случае.

– Извините, ошибся, - улыбнулся инспектор Хемингуэй.
– Тем более, что я это уже знал. По словам моего шефа, грузины в большинстве своем смуглые, не слишком высокие и с орлиными носами. Да и фамилия у него вполне грузинская, так что, не исключено, что он говорит правду.

– Насчет смуглости и орлиного носа у него и впрямь все в порядке, подтвердил инспектор Кук.
– Однако он мне с первого взгляда не понравился.