Никто не виноват! (Так убивать не честно!)

Хейер Джорджетт

Хью хмыкнул:

– Ну что ж, Шейлок, твоя взяла! Извини, что расстроил твой маленький водевиль. Я был неправ и прошу прощения. Этого достаточно?

Вики покосилась на леди Диринг. В синих глазищах застыл немой вопрос. Леди Диринг сказала:

– По-моему, Вики, он заслужил прощения! Поезжай с ним.

– Но, - замялась Вики, - может быть, ему следует отвезти вас домой?

– Нет, - быстро ответила леди Диринг, сама удивившись, как изменился вдруг ее голос.
– Нет, милочка. Я предпочитаю гулять пешком.

Проводив

взглядом автомобиль Хью, леди Диринг на негнущихся ногах проковыляла в мясную лавку и, к вящему изумлению мясника, попросила его отвесить ей шесть фунтов сахара. В ее мозгу лихорадочно роились мысли. "Что я наделала?" - спрашивала себя леди Диринг. "Что скажет Уильям? Я-то думала, что Хью собирается жениться на Мэри Клифф, а он, оказывается, по уши влюблен в малышку Вики! Конечно, мамаша ее совершенно невыносима, но Джеффри Фэншоу был славный парень. Да и унаследует она недурно, хотя это и не главное. Не говоря уж о том, что Уильям считает ее первой красавицей! И самое главное - она не состояла в родстве с этим кошмарным Уолли Картером!"

Выслушав, что мясник почему-то сахаром не торгует, леди Диринг не чуя под собой ног слепо заторопилась из лавки... В чувство ее привел внезапный рев клаксона. Леди Диринг в ужасе заметила, что стоит посередине улицы, а машина, за рулем которой сидел доктор Честер, совершив немыслимый вираж, вылетела на тротуар.

– Ох, Морис!
– испуганно пролепетала леди Диринг.
– Простите меня!

Доктор, резко затормозив, остановил машину и с некоторым удивлением осведомился, не собралась ли она вступить в клуб самоубийц.

– Ой, простите, Морис!
– только и ответила Рут Диринг.
– Сама не знаю, что на меня нашло.

– Может, подбросить вас?
– осведомился доктор Честер.
– Пару минут назад я повстречал Хью. Он мчался по дороге на Фриттон, вместе с Вики Фэншоу.

– Да, я знаю. Нет. спасибо. подвозить меня не нужно.

Чуть поколебавшись, доктор Честер спросил:

– Как думаете, у них это серьезно?

Кивок затылком в противоположную сторону мог означать все что угодно, но леди Диринг прикидываться и тянуть с ответом не стала.

– Вот именно это, Морис, и сбило меня с панталыку. То есть, подозревать я стала немного раньше, но окончательно уверилась только сейчас. Прежде-то мне казалось, что он увлечен Мэри, но сейчас об этом и речи не может быть!

– И как вы к этому относитесь?
– спросил доктор Честер.

– Сама еще не знаю. Возможно, лично я предпочла бы иной выбор но, впрочем, кто его знает... Если бы не эта ужасная история! Не знаю, что скажет мой муж!

– О, пусть эта история вас не беспокоит. Тем более, что обе девушки тут совершенно ни при чем.

– И все-таки я хотела бы чтобы расследование закончилось побыстрее. Не знаете, как там дела у наших полицейских?

– Боюсь, что нет. Хью, по-моему, сдружился с этим инспектором из Лондона. Он вам ничего не рассказывал?

– Нет. Тем более, я сомневаюсь, что сыщик из Скотленд-Ярда стал бы с ним откровенничать. Кстати, я его даже не видела. Как по-вашему, что он из себя представляет?

– Трудно сказать. Он довольно скрытный. Подождем результатов.

Именно этого сейчас и дожидался инспектор Хемингуэй, к вящему изумлению местного суперинтенданта, который даже признался сержанту Уейку, что в упор не понимает, какую игру затеял его босс.

– На мой взгляд, - грубовато сказал он, - у вас полно улик, чтобы делом заниматься, а не по воробьям из пушки палить. Или я ошибаюсь?

Сержант Уейк не счел нужным ответить. Он потратил уйму времени, чтобы отыскать единственного свидетеля - двенадцатилетнего паренька, - который в воскресенье днем видел, как белый автомобиль с черными крыльями катил по дороге в сторону Кершоу. Время мальчишка, разумеется, не засек, да и водителя не разглядел, но зато точно помнил, что машина ехала по направлению к Кершоу, что подтверждало рассказ князя Варасашвили.

– Поскольку, - сказал инспектор Хемингуэй, выслушав сержанта, крайне маловероятно, чтобы в этом районе имелась еще одна подобная машина, похоже, что его высочество вне подозрений. Пусть уезжает, если хочет, но только возьмите его адрес, на всякий случай.

– Он сказал инспектору Куку, что не располагает адресом, - хихикнул сержант Уейк.

– Пусть хоть какой-нибудь припомнит!
– посоветовал Хемингуэй.

Однако князь, которого застали в уютной библиотеке доктора за листанием какого-то скучного романа, настолько возрадовался, узнав о своем освобождении из Стилхерстской ссылки, что тут же безропотно сообщил сержанту свой адрес; оказалось, что он проживает в отеле в Блумсбери. Сержант занес адрес в блокнот, а князь, не умолкая ни на секунду, распинался, как счастлив будет вновь увидеть добрый старый Лондон.

– Я понял, что жизнь в английской провинции не для меня, - говорил он.
– Я здесь просто задыхаюсь! Здесь и поговорить даже не с кем!

Однако, уведомляя хозяина о своем грядущем отъезде, князь рассыпался в любезностях, восхваляя английское гостеприимство почем зря. Он заверил, что чудесные дни, проведенные под этой крышей, навсегда запечатлеются в его памяти.

Доктор, в свою очередь, наговорил ему комплиментов, после чего, отвечая на скользкий вопрос, отсоветовал князю когда-либо появляться в Пейлингсе.

– Но почему?
– вскричал уязвленный до глубины души князь.
– Ведь всем ясно, что я не имею никакого отношения к смерти Картера! Разве основные подозрения падают не на мистера Стила?

– Не знаю, - сдержанно ответил доктор Честер.

– Хорошо, я умываю руки!
– заявил князь.
– Но вам признаюсь, поскольку вы были так добры ко мне: если полиция арестует мистера Стила, я буду только рад! Во-первых, он не из нашей среды, а во-вторых, как бы это сказать... Словом, я опасался, мой друг, что вас может ждать не слишком приятный сюрприз.