Нильфешни из Хаоса
Шрифт:
«Этого здесь не было, - вспомнила Марори.
– Потому что Тринадцатой нравился Хаос, не изуродованный упорядоченными штрихами Реальности. Потому что здесь она была у себя дома».
— Там, - Хель указала в сторону левой, самой маленькой из костей, - есть проход.
– На молчаливый вопрос Марори, рогатая пояснила: - Понятия не имею, ты сама сказала.
«Ход» оказался простой дырой в земле, из которой доносилось шипение и горячий запах паленой плоти. Кенна предусмотрительно перевязала нижнюю часть лица какой- то тряпкой, но все равно кривилась и терла слезящиеся глаза. Марори же
Внутри узкой кишки земляного коридора было тесно, но достаточно высоко, чтобы не горбиться. Вот только земля здесь буквально горела и любое неосторожное прикосновение обжигало даже сквозь одежду.
— Мы жили в другом месте, - сказала Марори вслух.
— Того места больше нет, сестренка.
– Впервые Хель изменила своей вездесущей иронии и насмешливости, и стала серьезной. Она шла первой, и Марори не могла видеть ее лица, но была уверена - рогатая морщился от болезненных воспоминаний.
– После того, как эти твари пришли сюда и завели свои порядки, все изменилось.
— Кто они?
— Ты скоро сама все увидишь, Тринадцатая. И, надеюсь, когда память вернется к тебе вместе с силами, мы устроим настоящую резню.
На этот раз Кенна сдержала оханье. И даже не сбилась с шагов.
Они подошли к короткой земляной лесенке, поднялись - и оказались в кирпичной каморке, заложенной какой-то ветошью и мусором. Хель приложила палец к губам, прошептала:
— Теперь мы на их территории, лучше не привлекать лишнего внимания, пока не вытащим твоего светлозадого красавчика.
— И куда дальше?
Марори выбралась из укрытия мешков с чем-то, напоминающим обычный строительный мусор, осмотрелась: похоже, это что-то вроде подсобки, хотя на металлический стеллажах одна только пустота. Впереди - металлическая дверь. Достаточно крепкая, чтобы и не помышлять ее выбить. Если она закрыта - то все старания и парочка свежих ожогов на плечах и ребрах будут напрасными.
— Понятия не имею, - ответила Хель, но уверенно взялась за дверную ручку.
– Ты здесь была - веди.
Очень несмешная шутка.
Они вышли в зал, словно живой организм, увитый венами проводов и кабелей, трубами и лампочками. Место было похоже на заброшенный цех, потому что здесь, как и в каморке, валялся мусор, а разбросанные вещи указывали на то, что уборщица вряд ли часто наведывается в эти конюшни. И все же, характерная притертость на полу под дверью указывала на то, помещение частенько посещают. И, что было самым важным -дверь была гостеприимно открыта. Кенна с опаской перехватила руку Марори, когда та собиралась открыть ее до конца.
— Так должно быть?
– В голосе сестры дрожала неуверенность.
– Я имею в виду - ты помнишь, что здесь всегда открыто?
— Если бы она что-то помнила, мы бы давно попивали чай дома.
– не упустила шанс вставить свое мнение Хель.
— Мне не по себе. Это похоже на ловушку. Мы же в Хаосе.
– Кенна понизила голос до шепота, - а на нас до сих пор никто не напал, не попытался остановить. Как будто нас специально ведут туда, куда
— Ну если светлый мальчик расхныкался, когда ему сделали больно и сказал, что сердобольная девочка придет его спасать, то возможен и такой вариант.
— Совсем не обязательно говорить это таким тоном, - устало пожурила ее Марори. Воевать с вездесущей язвительностью Хель становилось все труднее.
Она не стала говорить, что опасения Кенны не беспочвенны. В самом деле - почему так тихо и почти гостеприимно? Только ковровой дорожки не хватает и прохладительных напитков. И все же - останавливаться нельзя. Даже если они идут в ловушку. С самого начала было понятно, что Хаос так или иначе оставит на всех ним свои отметины, но возвращение Марроу того стоило.
«Он бы пошел за мной не раздумывая. Потому что, жертвуя собой друг для друга мы не умираем, а становимся сильнее. Даже после смерти».
За дверью им в лица ударил тяжелый воздух машинного масла. Марори поморгала, давая глазам привыкнуть к едким механическим испарениям, осмотрелась: ничего себе, да они в самом настоящем цеху. Вот только работников здесь оказалось мало: она насчитала всего трех, да и те не принимали непосредственного участия в процессе, а следили за работой перерабатывающих станков, тягачей и прочей механизированной автоматики. Рабочие были слишком далеко, чтобы увидеть незваных гостей, а грохот скрадывал случайные шорохи.
— Там.
– Хель указала на противоположную сторону цеха, где, под зеленой лампочкой «выход» располагалась массивная дверь.
– Нам туда.
Марори попыталась вспомнить хоть что-то и - ничего. Только пустота, приправленная далекими шорохами и щелчками, словно волна ее воспоминаний была безнадежно расстроена. Если она и была здесь, то от тех воспоминаний не осталось и следа.
Втроем, осторожно, короткими перебежками, лавируя между тюками и металлическими контейнерами, их троица пробиралась к выходу. Большую часть оборудования, по- хорошему, давно следовало списать, хоть с поставленной задачей оно, кажется, справлялось. Не исключено, что владелец этого места взял все барахло на какой- нибудь свалке. Зачем? Чтобы не выдавать намерения покупкой нового оборудования: наверняка это не осталось бы незамеченным.
Цех они покинула в одном из контейнеров, внутри которого лежали наполненные чем-то мягким мешки. Марори вспорола податливый полиэтилен и из прорези посыпался красный рыхлый субстрат. Никакого опознавательного запаха у этой дряни не было. Потом, взобравшись на возвышение из ящиков, будто нарочно приспособленное для прыжков в отходы, дождались следующего «вагона», с верхней ленты. Этот был наполнен мелкодроблеными кусками обжигающих красных камешков. Сидеть на них оказалось тем еще «приятным удовольствием» - каменная крошка запросто вспарывала одежду, обжигала кожу, заставляя их то и дело кусать губы от боли. Пробрало даже непробиваемую Хель, которая, не стесняясь присутствия Кенны, шипела сквозь зубы всякие забористые ругательства. Марори хотела было ее пристыдить, но потом махнула рукой - бестолку, пусть лучше шипит, чем снова запугивает. Строительная пыль забиралась в царапины и адски зудела, а во рту стоял противный вкус пепла.