Нильфешни из Хаоса

Субботина Айя

По рельсам, контейнер взобрался не небольшое возвышение, остановился. Сверху его подхватили огромные щипцы автомата, подняли в воздух. Продолжительное время его качало из стороны в сторону, поворачивало, ускоряло и замедляло, но в конечном итоге ноша достигла места назначения: послышался скрежет открывшегося отсека, откуда появилась другая пара щипцов и «руки» сменились.

— Надеюсь, мы двигаемся в правильном направлении, - без особого энтузиазма сказал Хель, когда на очередном повороте контейнер резко наклонило набок, и они кубарем скатились друг на друга.

Марори

рискнула на минутку высунуться, осмотреться. Щипцы тянули их контейнер где- то под самым потолком, и от осознания высоты закружилась голова. Но они двигались к заветной двери, а, значит, какой бы дикой не была вся затея, пока что все шло, как по маслу.

— Мне страшно.
– призналась Кенна.
– Что-то вот туг болит.
– она приложила руку к

— Мне страшно, - призналась Кенна.
– Что-то вот тут болит, - она приложила руку к груди.

Марори покрепче сжала ее ладонь - и контейнер основательно тряхнуло. Они даже не успели перетянуться, а его днище разомкнуло створки, словно открыло рот металлическое чудовище - и, вместе с каменной крошкой, девушки полетели вниз. Приземление было жестким, но Марори ожидала чего-то подобного, и успела сгруппироваться перед падением. Огрызки все той же красной руды, строительный мусор - все будто нарочно повернулось к ним острыми краями. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать. Несколько секунд она даже не шевелилась, пытаясь свыкнуться с болью.

— Ты в порядке?

Из тумана боли медленно выплыло лицо Кенны. Просто удивительно, что именно она оказалась самой стойкой и пока они с Хель пытаются так-сяк собраться и встать на ноги, девушка уже успела отряхнуться. Да на ней, похоже, и царапин нет. Вот кто в рубашке родился.

— Да, кажется, ничего не сломала.

Марори поняла протянутую руку, приподнялась, озираясь по сторонам. Похоже, эта странная удача снова им не изменила - никакого переполоха, а отсюда так и вообще не видно ни единой живой души. И заманчивая дверь так соблазнительно близко, что можно рассмотреть шероховатости надписи на зеленой лампе.

— А ведь я могла сейчас лежать в постели со Ноттом и заниматься кое-чем более приятным, чем выковыривать всякую дрянь из своей задницы.
– Хель раздраженно отряхнулась, попыталась было сделать шаг, но, охнув, припала на правую ногу.

Только этого им и не хватало.

Марори с Кенной, придерживая ее подмышки, спустились с насыпи в безопасное прикрытие ржавых баков. Пытаясь развернуться, Кенна неосторожно зацепила один из них и тот, с глухим стуком, перевернулся. Из отверстия вылилась красная вязка лужица.

— Корова неповоротливая, - корчась от боли и недовольства, прошипела Хель.

— Закрой рот, - проговаривая каждый звук, приструнила ее Марори.

— Это ... кровь?

— Да, - Марори не стала щадить ее чувства. Не сейчас, не в этом месте, где слабость равносильна гибели.
– И там тоже.

В дверь как раз выезжал тягач, уставленный тремя слоями этих бочек, но закрученных и помеченных светящейся маркировкой.

«Они их перерабатывают», - вспомнились слова Ниваля.

Мысль

о том, что и Марроу превратился в корм, ударила в затылок, словно стальной молоточек: прицельно точно и невыносимо больно.

— Не время бояться, Кенна. Ты с нами, значит, так или иначе должна прикрывать наши спины. Мы все - друг за друга. Все будет хорошо. Мы заберем Марроу и сбежим до того, как обнаружат пропажу.

— Ну или кости Марроу, если только их тоже не пускают в расход.

Кенна все-таки взяла себя в руки и занялась осмотром ноги рогатой напарницы. Как бы той ни хотелось выглядеть невозмутимой, но пока Кенна ощупывала лодыжку, Хель то и дело вздрагивала и морщилась.

– Она не пойдет дальше, если ей не оказать помощь, - вынесла вердикт Кенна.

— Ты можешь помочь?

— Могу, но мне нужно время.

— Сколько?

— Около получаса, может, больше.
– Кенна попробовала подхватить прозрачную, тонкую нить плетения, и резко одернула пальцы, словно тронула высоковольтный провод.
– Больше, намного больше.

— Я смогу, ерунда, - отмахнулась от ее заботы Хель, попыталась подняться - и снова с оханьем села.

— Не сможешь.
– Марори подтянула лежащую рядом тамакату, распрямилась.
– Я пойду сама, а на обратном пути заберу вас.

— Вообще с ума сошла?
– громким шепотом взъелась Хель.
– Эта твоя храбрость ни к черту никому не сдалась. Если мы пришли все вместе, то и дальше пойдем тоже вместе.

— Обязательно, но на обратном пути.

— Это ловушка, Марори, - поддержала рогатую Кенна. В ее глазах стоял такой дикий ужас, что Марори не выдержала и отвернулась. Оставлять ее здесь казалось бесчеловечным.

— А лучше уходите.
– И почему она сразу об этом не подумала?
– Хель сможет сделать Разрыв.

— На который сбегутся все порождения и не-мертвые в округе.

Марори передернула плечами. Пусть решают, она свой выбор сделала.

Это место странно давит на нее, гасит и растирает в порошок эмоции. Отчаяние, надежда, вера - все стирается чьей-то невидимой рукой, словно отпечатки на запотевшем стекле. Нужно спешить, пока ей не стало совсем безразлично. Пока она не превратилась в болванку, которую тоже разольют по ржавым бочкам.

Время вдруг стало вязким, до невозможности растянуло диапазон между ударами ее сердца. Она просто шла на мигающую зеленую кнопку, словно бабочка - на свет. Несколько шагов - и все она уже толкает створки вперед, тянется к чему-то, что манит ее по ту сторону.

«Кенна была права - это ловушка».

Последняя отрезвляющая мысль гаснет, как пламя свечи - и, одновременно с этим, по глазам с ужасающей силой бьет яркий свет.

— С возвращением, моя дорогая, - произносит до боли, до ужаса знакомый женский голос в шорохе трепещущих крыльев.
– Прости за это, но я вынуждена... Чтобы мы были вместе.

Крээли? Но... почему у нее нож?

Марори почти не почувствовала удар, только беззвучно выдохнула - и провалилась в тишину.