Нить Ариадны
Шрифт:
– Я дома, – ответил Петь. И музыка стихла.
– Ты что, смотришь телевизор?
– Да.
– Едем с дамочкой в машине. – Паша, по крайней мере, был со своей женой честен. А Петь вряд ли сейчас дома. Похоже, что сидит в кабаке. Я велела себе: стоп! Дальше запретную тему развивать не следует!
– Я уже еду, – сказала я сдержанно.
– Буду ждать. – И Петь дал отбой.
Разговор вышел странный. Обычно мы с мужем говорим долго, особенно когда я куда-то уезжаю. Он подробно расспрашивает, как и что. Как я себя чувствую?
– Детей уложила? Молодец! Вовка двойку принес? Ну, я ему задам! Нет, малыш, все нормально. Ложись, не жди меня. Целую.
Я оторопела: в меня впились сухие, пахнущие табаком губы, еще не остывшие после пламенного разговора с женой. Это было чудовищно! В мой девственный рот нагло лез отвратительный на вкус язык! Я задохнулась от возмущения и не сразу смогла достойно ему ответить.
– Пусти!
– Может, все-таки в мотель?
– Нет, домой!
– Какая ты упрямая.
– Я никогда не вру!
– Выходит, я вру? – усмехнулся Паша.
– А что ты сейчас сделал?
– Сказал жене, что мы с клиенткой едем в такси, – невозмутимо ответил он. И ведь не подкопаешься! – И тебе я не врал, когда говорил, что ты нравишься мне как женщина.
– А ты мне как мужчина не нравишься!
Бомбила хмыкнул. А я и забыла, что нас трое!
– Хорошо: это был отвлекающий маневр, – признался Паша.
– Не поняла?
– Смотри сюда.
Он схватил меня за плечи и с силой развернул назад. Признаться, мне это понравилось. Петь никогда не применял по отношению ко мне силу, он всегда обращался со мной как с хрустальной вазой. Это оказалось так здорово! Сильные руки указали мне путь! Что надо делать и куда смотреть!
– Теперь ты мне веришь? – прошептал на ухо Паша, трогая горячим влажным языком обосновавшуюся там серьгу. Потом мочку начали нежно покусывать. По моей спине побежали мурашки. Глаза сами собой закрылись.
– Не надо так делать… – пролепетала я.
– Вот дура, господи, прости! Открой глаза-то! Эта машина от самого ресторана едет за нами! Тебя пасут!
Я вздрогнула и крепко к нему прижалась.
– То-то, – он погладил мое плечо. – Шеф, быстро ездить умеешь?
– Смотря почем, – хмыкнул бомбила.
– Не обижу, – пообещал Паша. – Нам надо оторваться от той машины. Видишь белый «Форд»?
– Давно вижу, дарагой.
– Надо его стряхнуть.
– Сдэлаем!
Машина, дребезжа, как консервная банка на хвосте у кота, рванулась вперед. Я крепко прижалась к Паше. Меня трясло, теперь уже от страха. За мной действительно следили! Мне пришлось ему поверить! Какой ужасный день! Он так ужасно начался, ужасно прошел и теперь заканчивался кошмаром! Мы неслись по московским улицам, пытаясь оторваться от белого «Форда»!
Я закрыла глаза и открыла их, только когда все закончилось. Все это время Паша со вкусом меня
«Вот кто маньяк…» – мелькнуло в мыслях. Я поздно поняла, кого надо бояться. Дорога показалась мне бесконечной.
– Приэхалы! – услышала я в тот момент, когда отчаяние затопило меня с головой.
Паша нехотя оторвался от моих уст и полез в карман за сигаретами. Я сообразила, что надо заплатить. Погоня оказалась увлекательной, и наши победили.
– Возьмите, – я сунула водителю все, что оставалось в моем кошельке.
– До подъезда проводить? – лениво спросил Паша. Утка по-пекински и мои безответные губы его совсем разморили.
– Спасибо, не стоит. – Я, как ошпаренная, выскочила из машины.
– Я тебе позвоню, – сказал мне вслед Паша.
Консервная банка задребезжала, словно ее вновь прицепили к несущемуся по улице драному коту, и вскоре мои мучители скрылись из виду.
«Мог бы подождать, пока я дойду до подъезда, – с обидой подумала я. – Вокруг одни маньяки».
Машинально я посмотрела на часы. Надо же! Не опоздала! Без одной минуты полночь! Я еще не тыква! Подобрав полы норковой шубки, я понеслась к подъезду. Скорее, скорее! Сейчас раздастся бой курантов, и… У двери я задрала голову: окна нашей с Петем квартиры не светились. Мне стало слегка не по себе. Я вспомнила музыку в телефонной трубке. Похоже, он был в баре. Неужели у него есть лю…
Стоп! А сама ты чем недавно занималась? Я принялась тереть перчаткой рот, так что вскоре стало больно. Запах табака, казалось, прилип к моим губам. Где-то в сумочке есть мятная жвачка…
В результате всех этих манипуляций я опоздала. Поэтому, оказавшись в лифте, схватилась за телефон. «Только экстренные», – высветилось на дисплее. Я торопливо стала набирать номер. Так, с телефоном в руке, я и вышла из лифта.
– Да? – ответил Петь.
Я подняла глаза: он стоял передо мной у открытой двери и держал возле уха мобильный. Мы посмотрели друг на друга и…
Я расплакалась и кинулась ему на шею.
– Арина, телефон… – прошептал он, обнимая меня.
– Что?
– Ты держишь в руке телефон. Мне идет вызов.
– Да-да…
Я и в самом деле этого не заметила.
– Все хорошо. – Петь погладил меня по плечам.
– Я опоздала… – со слезами на глазах сказала я.
– Ты жива… С тобой ничего не случилось… – Его руки гладили мою спину. – Или случилось? – Он отстранился и посмотрел мне в глаза.
Тут я сообразила, что мы стоим на лестничной клетке.
– Идем в дом, – попросила я. – Здесь холодно и неуютно.
Меня бережно, как хрустальную вазу, обняли за плечи и повели к дверям. Мне хотелось спросить: где ты был? Еще больше: с кем ты был?