Шрифт:
Пролог
Несмотря на настойчивые предупреждения синоптиков и МЧС о приближении обильных снегопадов, небо продолжало быть чистым и безоблачным. Центр города сверкал праздничными огнями, как будто на него сверху, со всей безграничной щедростью Деда Мороза, рассыпали целый железнодорожный эшелон гирлянд, лампочек и прочих атрибутов приближающегося новогоднего торжества. На стенах и крышах домов красовались симметричные цифры 2020, а местами, рядом с ними, проглядывала добродушная мордочка символа грядущего года – металлической крысы. В большинстве случаев физиономия грызуна источала радость и веселье, однако отдельные художники почему-то придали ей весьма грозный и даже мрачный вид, словно пытаясь своим творчеством напомнить всем, что от этого животного ничего хорошего ждать не стоит.
Главная городская ель была так густо обмотана светящимися украшениями, что мало напоминала новогоднее дерево. От ее вершины во все стороны площади
– Соловьев, Багманов, Галеев, вы патрулируете сквер у фонтана, со стороны домов, Кушнарев, Величко, Ершов – там же, но по другому краю, – майор полиции перелистнул две страницы и уперся пальцем в очередную таблицу. – Зверев и Москалев – театральная площадь, Карнаухов, Шарафутдинов и Степаненко – патрулируете треугольник между стоматологией, кинотеатром и перекрестком…
– Товарищ майор, а вы ставите в этот треугольник людей по принципу самых длинных фамилий или как? – слегка простуженный голос из толпы заставил всех присутствующих едва заметно улыбнуться.
– А сильно умные и разговорчивые будут навоз за оленями Деда Мороза собирать. Это, надеюсь, понятно, Шарипов. Лично ты пойдешь, непосредственно, на площадь, к людям, они уже соскучились по твоей синей физиономии. Твоим напарником будет Ярин. Остальные – там же, сейчас разобью по парам…
Михаил Ярин воспринимал инструктаж старшего офицера вполуха, все это он слышал не единожды, каких-то нововведений не предвиделось. Еще несколько минут спустя кто-то из толпы собравшихся принялся жалобно канючить, что все стоят в максимально утепленной конфигурации и это крайне некомфортно. Майор мгновенно прервался и через пару секунд отправил всю группу на дежурство, сопроводив напоследок коротким, но весьма емким напутствием. Помещение "дежурки" опустело с потрясающей скоростью, гул голосов переместился на улицу и сразу начал дробиться на отдельные ручейки, соответствующие обозначенным направлениям.
– Мих, ты был здесь в этом году? – на выходе из дежурной части напарник Ярина громко похлопал себя по бокам, словно проверяя, достаточно ли он утеплился для сегодняшней ночи. Сильного мороза не планировалось, но и обещанные десять-двенадцать градусов холода казались отнюдь не манной небесной.
– Неа, в этом году еще не был. Илья что-то простыл прямо перед праздником, как выздоровеет – сходим.
– А я с семейством уже был. Не удивляйся тогда ничему.
– Чему не удивляться?
– Я тебе не буду ничего говорить, сам увидишь. Пошли уже, – с этими словами Марат Шарипов хлопнул своего напарника по спине и двинулся в сторону, заполненной людьми и огнями, главной площади города. Михаил проводил полицейского взглядом и слегка поежился: длительное и вынужденное пребывание на холоде было не самым лучшим способом встретить новогодний праздник.
Через какое-то время Михаил понял, что имел в виду Марат. В этом году, как, впрочем, и в предыдущем, темой новогоднего ледового городка были народные сказки, былины и отечественные мультфильмы. Однако, если прежде героев можно было без особого труда идентифицировать, даже не прибегая к помощи горячительных напитков, то в этом году скульпторы отличились весьма своеобразным взглядом на, казалось бы, таких близких и знакомых персонажей. Заяц из мультфильма "Ну, погоди" мрачным взглядом и остроконечными зубами больше походил на кровожадное чудовище-вампира, склонное проглотить волка, похожего на безобидного тинэйджера. Глубокое декольте и игривый взгляд Снегурочки намекали на весьма жаркий и раскованный характер девушки. Под стать ей была и Василиса Прекрасная в платье с такими откровенными вырезами, что фотографироваться с ней в обнимку предпочитали в основном мужчины, отодвинув в сторону своих детей,
Полицейский наблюдал, как толпы народа, пребывающие в разной степени возбуждения и разгоряченности, быстро перемещаются из одного конца новогоднего городка в другой, влекомые лишь своими хаотичными желаниями и общей атмосферой праздника. Помимо того, что громко играла музыка, сами празднующие создавали такой шумовой фон, что было удивительно, как они вообще умудряются слышать друг друга. До боя курантов оставалось больше двух часов, однако количество взмывающих вверх пробок от шампанского увеличивалось с каждой минутой. Согласно указаниям, в эту ночь Михаил с Маратом не препятствовали возлияниям традиционного новогоднего напитка, следя лишь за тем, чтобы все оставалось в рамках дозволенного и не перерастало в откровенную пьянку. Судя из докладов по служебной рации, на всех участках патрулирования картина наблюдалась более-менее одинаковая: серьезных правонарушений не наблюдалось, город с облегчением стряхивал с себя груз уходящего года и вовсю готовился к встрече нового, с которым, как обычно, связывал самые лучшие и желанные мечты и надежды.
Бой курантов заставил на какое-то время стихнуть и музыку, и многочисленные голоса, со всех сторон лишь доносились хлопки откупориваемых бутылок и журчание золотистого напитка, заполняющего пластиковые стаканчики в покрасневших от холода руках. Кое-где раздавались громкие цыканья – родители призывали детей не мешать курантам делать свое дело. С последним ударом на площади зазвучали фанфары, и раздался неимоверной силы радостный крик. Михаил снял перчатку и приложил руку к стройной талии Снегурочки: ледяная скульптура вибрировала в такт всеобщему ликованию и слегка вздрагивала, словно испытывая неожиданно нахлынувшее чувство страха от происходящего. В рации раздался голос майора, он поздравлял всех коллег с Новым годом, чего-то желал, но его голос едва пробивался сквозь праздничный шум. В довершение всего со стороны фонтана раздались оглушительные хлопки, и яркие вспышки фейерверка разрезали ночное небо на бесчисленное количество огненных полос и ослепительных звезд.
Заряды взмывали в небо один за другим, казалось, что их запас бесконечен. Если к шампанскому было указание относиться лояльно, то фейерверки в центре города не допускались ни в каком виде, особенно учитывая обилие вокруг административных зданий. Патрулирующие этот участок отчитались, что помощь не нужна, а ответственные за "это безобразие" затерялись в толпе. Едва рация умолкла, как ракеты почти одновременно взмыли еще в двух местах. Находящиеся на площади встречали каждый новый взрыв свистом и криками, переходящими в визг, в воздух летели стаканчики и цветная лапша серпантина. Несколько раз Ярин успел заметить запущенную вверх бутылку из-под шампанского, однако из-за большого скопления людей не мог определить ни откуда был произведен бросок, ни куда бутылка в итоге приземлилась. По рации прозвучала команда находящимся на площади патрульным свой пост не покидать, на борьбу с фейерверками майор перебросил силы с других участков. Несмотря на это, небо еще несколько раз окрашивалось сериями ярких вспышек, виновники которых в итоге так и остались неизвестными, однако они успели подарить всем собравшимся несколько незабываемых и ослепительных мгновений наступившего Нового года.
– Слушай, Мих, или у меня что-то с глазами, или один из фейерверков завис в небе и торчит там уже несколько минут, – Марат дернул напарника за локоть и показал на участок неба, где совсем недавно взрывающиеся и рассыпающиеся разноцветными искрами ракеты чувствовали себя как дома. Ярин посмотрел в указанном направлении и прищурился: чуть выше трех, выстроившихся в одну линию звезд светилось нечто, напоминающее солнце в миниатюре. Если остальные звезды на небе казались лишь обычными точками, а Луна была размером с футбольный мяч, то "новое светило" было размером с мяч теннисный и светило так ярко, что все остальные звезды на этом участке небосвода меркли и становились едва различимыми. Явление мерцало и пульсировало, словно живое и пыталось вступить в контакт со всеми наблюдающими. Михаил обратил внимание, что его взгляд не единственный, пристально изучающий это "нечто", несмотря на праздник, многие оборачивались на льющийся с небес свет и замирали, подобно стоящим рядом скульптурам, в чьих ледяных зрачках переливались сполохи космического мерцания.