No Featherbed for Me
Шрифт:
– Рэйго вместе с кхаласаром присоединится к вам, - сказал он, и Арья задумалась, повлияла ли на это решение Рэйнис. – Я предположил, что ты предпочтешь их рыцарям королевской гвардии.
– Рэйнис, безусловно, согласится с этим, - протянула она, и Эйгон легонько дернул ее за волосы, прежде чем прошипеть сквозь зубы:
– Она еще ребенок.
Арья развернулась, улыбнувшись при виде ужаса, исказившего его красивые черты.
– Она старше, чем была Дейенерис, когда вышла за Дрого, а я вышла за Неда Дейна в том же возрасте. И, поверь мне, они с Рэйго так смотрят друг на друга…
Он
– Прекрати.
Отступив назад, Арья с улыбкой отметила:
– Ты был в ее возрасте, когда впервые спал с женщиной.
Эйгон попытался схватить ее, но Арья ловко увернулась, почувствовав себя моложе на добрый десяток лет. Когда они оказались по разные стороны кровати, Арья запустила в него подушкой, и Эйгон застыл, удивленно глядя на нее.
– Ты стал гораздо медленнее с возрастом. Если бы я была предателем с кинжалом за спиной, маленькая Оленна стала бы королевой к утру.
– Возможно, ты и права, - ответил Эйгон, и его лицо казалось живым, таким, каким она его не видела со времен Вейес Дотрака. – Ты не сможешь выйти из комнаты, не пройдя через меня, и, уверяю, ты не пройдешь. Я закрою тебя здесь, как сделал Это Бэйлор со своими сестрами, сделаю эту комнату твоим хранилищем.
– Я уже давно не девушка.
Глаза Эйгона потемнели от похоти, когда он несколько раз оглядел ее с головы до ног.
– Я помню.
Перестав смеяться, Арья покачала головой.
– Прекрати.
– Почему? – спросил он, усаживаясь на кровать. – Ты не любишь меня? Ты не скучаешь по мне и не хочешь меня?
– Я больше не желаю быть чьей-либо любовницей, - исправила она, присев на противоположную сторону перины. – Я уже сказала тебе, что мы не можем…
– А я тебе это и не предлагаю.
– Тогда что же ты предлагаешь?
Он выглядел решительно не по-королевски, когда лег на спину, уставившись в потолок. Несколько мгновений Эйгон молчал, прежде чем прошептать:
– Я хочу любить тебя. Я хочу, чтобы ты засыпала у меня на груди и просыпалась в моих руках. Я хочу вновь почувствовать себя так, как чувствовал себя в то время, когда мы были вместе, когда дети были еще маленькими, а мы были лишь нищими. Я хочу проводить с нашими детьми как можно больше времени и забыть все, что случилось после войны: Джендри, Джессу, все это.
– Но мы не можем, - произнесла Арья, - потому что у тебя есть две дочери от Джессы, а у меня есть сын не от крови дракона. Мы слишком взрослые, чтобы притворяться.
Слеза, сорвавшаяся с его ресниц, мерцала в пламени свечи и через мгновение исчезла в серебристых волосах.
– И к черту все, чего хотим мы сами?
Она легла рядом с ним, так что их руки почти соприкасались, и ее взор затуманился от непрошеных слез.
– Джон однажды сказал мне, что в жизни все не всегда так, как мы того хотим, - посмотрев на него, она продолжила: - Возможно, мы уже использовали все отведенное нам счастье, когда были слишком молоды, чтобы осознавать всю ценность времени.
Арья не шелохнулась, когда Эйгон поднялся, потянув ее за собой. Она вздрогнула, когда он обхватил ее лицо ладонями, поцелуями стирая слезы с ее лица, а его дыхание обжигало кожу.
– Последняя
Умная женщина сказала бы нет.
Никто никогда и не говорил, что Арья Старк была умной, когда дело касалось любви.
_____________________
Арья не особенно любила Драконий камень, но ее дети просто обожали фамильный замок дома Таргариен. Она помнила, как проплывала мимо него, направляясь в Эссос, заметив тогда множество устрашающих драконьих статуй, и, если Арья чувствовала себя спокойно лишь в саду, который смутно напоминал ей Север, ее детям нравилось абсолютно все. Несколько домов, которые называли Драконий камень своим домом, были не уверены насчет орды дотракийцев, поселившейся здесь, но Рэйго с Арьей убедили их, что все будет в порядке. Прислуга поначалу вела себя достаточно холодно, однако доброта ее детей в итоге покорила их, а присутствие септы Мейв каким-то образом рассеяло все их страхи. В Драконьем камне не было богорощи, лишь септа, которую часто использовали местные жители. Даже Рэйнис, которая всегда предпочитала старых Богов новым, посещала септу, и вскоре к ней присоединились Эймон и Алисанна. Лишь Брандон оставался упрямым северным мальчишкой и не желал ходить в септу, так что присоединялся к Арье в саду, чтобы молиться перед ликом, который она вырезала на одном из деревьев.
– Ты знаешь, о чем они молятся? – спросила она однажды, пока они с Брандоном наблюдали, как неразлучное трио исчезает в септе.
Брандон не ответил, глядя на нее своими огромными серыми глазами, и Арья знала, что не получит ответа от сына Джендри. Может, старшие сестры и брат и не посвящали его во все дела, но даже Иные не смогли бы заставить его раскрыть их тайну.
Указ о легитимации прибыл с вороном через шесть месяцев, и, когда Арья зачитала документ за ужином, объявив Рэйнис Сноу, Эймона Сноу, Алисанну Сноу и Брандона Сноу законными детьми Эйгона Таргариена, шестого его имени, она заметила, как дрогнули плечи Рэйнис. На мгновение она подумала, что ее старшая дочь была разочаровала, но Арья тут же осознала, что Рэйнис плакала, наконец скинув со своих плеч тяжелое бремя бастарда.
– Могу я посмотреть? – попросила она, вытирая щеки, и протянула руку, чтобы забрать письмо у Арьи. Рэйнис перечитала слова Эйгона, беззвучно кивая самой себе, и, когда она закончила, то положила пергамент на стол и глубоко вздохнула.
– Я принцесса Рэйнис Таргариен, - заявила она, и ее голос звучал настолько уверенно и царственно, так что Арья невольно посмотрела на свою дочь так, будто видела ее впервые. – Я дочь дракона. Он принимает нас, и всем остальным придется сделать то же самое.
– Да, - еле слышно ответила Арья.
– Они признают нас всех, - улыбка Рэйнис казалась ослепительной, когда она повернулась к своим братьям и сестре, которые улыбались ей в ответ. – И пусть Тиреллы только попробуют притворяться, что нас не существует.
– Рэйнис, - начала Арья, покачав головой, - Тиреллы не наши враги.
– Любой, кто не с нами – наш враг, - Рэйнис многозначительно на нее посмотрела. – Защищать стаю, помнишь?
Арья задумалась, что, возможно, учила свою амбициозную дочь совсем не тем вещам.