Но я люблю...
Шрифт:
— То есть как это? Он подарил тебе что-нибудь?
— Я не хочу сейчас говорить об этом, — сказала Луси, бросив взгляд на Патрика. — Но это очень... запоминающаяся вещь.
— Надеюсь, что она окажется достаточно ценной, — саркастически заметил Фред.
— Мне пора, — поспешно произнесла Луси. — Мы уже и так наговорили на большую сумму. Не забудь встретить меня в аэропорту.
— Хорошо. До встречи.
Не успела Луси повесить трубку, как Патрик спросил:
— Неужели ты все-таки собираешься выйти за него замуж?
Она язвительно рассмеялась.
— А что? Ведь
— Но ты же не любишь Фреда!
— А ты не любишь Мейду! — парировала Луси. — В этом все дело. Пойми, неважно даже, любишь ли ты меня. Главное, что у тебя нет этого чувства к ней! Если бы оно было, ты давно бы уже спал с ней и ничто не остановило бы тебя — ни твоя честь, ни сознательность, ни пресловутое чувство долга перед погибшим другом! Ты очень чувственный человек, и для тебя любовь и секс неразделимы. Возможно, ты восхищаешься своей невестой, испытываешь ответственность за нее и собираешься всячески ее холить и лелеять, но ты не любишь ее!..
Горячую тираду Луси прервал чей-то вежливый кашель. Оказалось, что в дверях кабинета появился Рей. На этот раз у дворецкого был такой официальный вид, что его легко было спутать с Робертом.
— Прошу прощения, милорд, но у нас гости.
— Гости? — медленно повторил Патрик.
— Вернее, гостья, милорд. Леди Мейда.
Патрик и Луси не сговариваясь посмотрели друг на друга. У обоих в глазах было одинаково ошеломленное выражение.
— Леди Мейда?
— Да, милорд. Она ожидает в гостиной. Ей хотелось бы встретиться с вами... наедине.
Наступила непродолжительная пауза.
— Пожалуйста, передайте леди Мейде, что я скоро приду.
— Да, милорд. — Дворецкий с достоинством поклонился и исчез за дверью.
Наблюдая за Патриком, Луси отдала должное его выдержке и умению быстро взять себя в руки. Но что заставило Мейду вернуться из Греции раньше времени? И почему она первым делом направилась сюда?
Как-то это все подозрительно, промелькнула у Луси мысль. Уж не сообщил ли кто-нибудь Мейде о нас с Патриком? Возможно, именно это обстоятельство послужило причиной ее недавнего телефонного звонка, когда она сообщила Патрику о решении повременить с помолвкой.
Потом Луси вспомнила, что во многих газетах были напечатаны их с Патриком фотографии, сделанные в тот день, когда он привез ее в свой городской дом из больницы. В довершение ко всему кто-то мог видеть их обоих в театре, после чего поспешил проинформировать Мейду.
Через минуту у Луси возникла еще одна мысль.
— Падди, а Роберт не мог сказать Мейде о том, что мы...
— Нет, — ответил Патрик, даже не дослушав до конца. — Роберт не мог. — Он подошел к Луси и взял ее за плечи, заставив посмотреть ему прямо в глаза. — Сейчас я пойду узнать, что нужно Мейде, но перед этим хочу, чтобы ты сказала мне, что означает твоя страстная речь, которую ты произнесла минуту назад. Неужели ты действительно любишь меня, Лу? Или тут что-то другое?
— Я... Ммм...
— Не лги мне! Я должен знать правду.
Настойчивость, прозвучавшая в голосе Патрика, вселила в сердце Луси надежду.
— Да, — сказала она. — Я люблю тебя.
— Господи, почему же
— Я? А почему я должна была говорить о своих чувствах, в то время как ты молчал?
Этот вопрос застал Патрика врасплох.
— Да, молчал, так как думал, что ты покинешь меня и вернешься в Америку, подарив мне одну-единственную ночь.
— Но я была уверена, что ты не любишь меня. Мне казалось, что тебя интересует только секс...
— Все понятно! — вздохнул Патрик, после чего на его лице появилась такая широкая и обаятельная улыбка, какой Луси ни разу не довелось увидеть с момента их знакомства. — Подожди меня здесь, дорогая. Я постараюсь не задерживаться слишком долго.
Луси смотрела ему вслед, все еще не в силах поверить тому, что только что произошло.
Дорогая... Он назвал ее дорогой!
Значит, Патрик любит ее! Любит больше, чем когда-либо любил Мейду.
Когда Луси осознала это, у нее словно камень с души свалился. Теперь она уже была уверена, что отныне они с Патриком всегда будут вместе и никакая сила не разлучит их. Никогда!
13
Луси стояла у окна, гладя на парк, когда ее окликнул появившийся на пороге Рей.
— Милорд просит вас присоединиться к нему и леди Мейде в гостиной. Это третья дверь налево от...
— Спасибо, Рей, я знаю, где находится гостиная, — прервала Луси его объяснения.
Она подождала, пока дворецкий уйдет, а потом прерывисто вздохнула, стараясь успокоиться. Ее внезапно охватило волнение. Почему Патрик не пришел за ней сам, а прислал Рея? Что, если Мейда поспешила вернуться домой сразу после свадьбы кузины, потому что начала жалеть о телефонной беседе с Патриком? Может быть, как раз сейчас она просит у него прощения, заверяя, что по-прежнему любит его и хочет выйти за него замуж. А Патрику оказалось достаточно только взглянуть на нее, чтобы он опомнился и раздумал отказываться от хорошо спланированной спокойной жизни, которую чуть было не променял на сомнительный союз с какой-то американкой!
Луси понимала, что поддалась чрезмерной мнительности, но все же ей пришлось сделать усилие над собой, чтобы выйти в коридор и направиться в гостиную.
Вчера, во время ознакомительного путешествия по комнатам Уэндейл-холла, главная гостиная показалась Луси одной из самых красивых комнат. Светло-бежевые обои пестрели здесь золотыми цветами, толстый кофейного оттенка ковер заглушал звуки шагов, а старинная мебель создавала особый уют. И повсюду стояли в вазах пышные букеты цветов, срезанных в саду.
Но сейчас Луси не чувствовала себя здесь уютно. В гостиной ее ожидало не слишком приятное зрелище: посреди комнаты стояли Патрик и Мейда. Он нежно обнимал ее за плечи, а она прижималась щекой к его груди, по-детски всхлипывая. От радости она плачет или от горя?
— Не плачь, Мейди, — уговаривал ее Патрик. — Сейчас уже нет причин плакать. Ты не сделала ничего такого, чего можно было бы стыдиться, ты ни в чем не виновата, и я по-прежнему люблю тебя. Не нужно так расстраиваться, это еще не конец света.