Нобелиат
Шрифт:
Знания европейцев о том периоде колонизации сводятся в основном к тому, что в Америку в большом количестве свозили из Африки рабов, которые нуждались в управлении. Белое же население Европы не торопилось ехать за океан в необжитые земли, вдобавок населенные воинственными индейцами. И тогда во многих портах Англии раз в две недели трюмы кораблей принимали тех, кто отбывал срок в тюрьмах за совершение преступлений. По прибытии в Америку каторжанам уменьшали сроки, а освободившимся давали участок земли и рабов. Так своеобразно формировалась судебная система Штатов. Кто мог осуществлять правосудие над бывшими преступниками? Только тот, кто пользовался авторитетом
Но все же первые уже тогда отличались от последних неким лоском, соблюдением процедуры рассмотрения дел, а также пресловутыми белыми перчатками с раструбами, которые помогали скрывать каторжные клейма.
Размышления Крамора прервал звук проворачиваемого в скважине ключа.
Двери открылись, и контролер, стоящий в проеме, произнес:
– К вам посетитель…
В огромной пещере, посередине которой горел костер, сидел старик по имени Торо. Он смотрел на огонь, время от времени брал палку из груды наломанного хвороста и бросал в костер. Приятное тепло распространялось вокруг и доходило во все закоулки пещеры, женский и детский закуток, место, где спали подростки рода, которых уже отлучили от мамок, но не произвели в мужчины. И мужская, где на самом высоком месте спал вождь, а рядом находилась одна из жен.
Пещера принадлежала первому роду племени троглов, его вождем и одновременно вождем всего племени был огромный и сильный самец по имени Барх.
Мимо Торо к выходу из пещеры прошли четверо воинов, чтобы сменить тех, кто охранял вход в пещеру снаружи.
Торо подбросил в огонь еще несколько веток.
Острой потребности, как было раньше, следить за огнем не было, этим занимались по очереди подростки. К тому же племя, в котором жил Торо, давно научилось добывать огонь самостоятельно. Многие умелые охотники имели острую деревянную палочку и кусок дерева, в котором жуки проели отверстие. Его набивали сухим мхом и энергично крутили палочку ладонями. Это был ритуал, за ним наблюдали все подростки, которым в ближайшее время нужно было пройти обряд инициации. Мох начинал дымиться, а потом из отверстия показывался маленький язычок пламени. Он приводил в восторг подростков, и они поднимали от радости дикий вой, ведь с огнем связана их жизнь. На нем готовили пищу, им отпугивали диких зверей, им сжигали жилища племени нанду, когда те переносили свои шалаши с деревьев в горах на равнину, которая ранее была завоевана племенем троглов.
То, что делал Торо, было, скорее всего, почетной обязанностью, связанной с некой провинностью, не столь большой, чтобы изгнать его из племени, но и не столь малой, чтобы оставить ее безнаказанной.
Так решил вождь, а его решение – закон.
Никто не может осуждать его, потому что троглы – это не нанду, которые внутри родов устраивают постоянные потасовки, определяя, кто станет первым в их иерархии.
Троглы свысока смотрели на нанду. Те хранили свой огонь как зеницу ока. Считали подарком тех, кто не имел имени и с небес зажигали его в лесу, а потому давали нанду знать о том ужасным ударом в небесный бубен, от которого земля подпрыгивала, и даже самые сильные нанду не могли устоять на ногах.
После первых сожженных шалашей нанду признали силу племени троглов, их посланники время от времени приходили с подношениями: сушеными ягодами и фруктами
Но сделка не принесла блага племени троглов. В первую же ночь старшая жена Барха Зо подралась с одной из женщин племени нанду. Однако та оказалась не промах, пронесла под шкурой в пещеру заточенный с двух сторон камень. Удар в висок оборвал жизнь Зо.
На следующий день Барх устроил суд над виновницей и приговорил к смерти. Но не за убийство Зо, а за то, что в драке использовала оружие. Это считалось прерогативой мужчин.
Торо было сорок зим, и он являлся самым старым в племени. У троглов мужчины вообще редко доживали до такого возраста.
Раньше Барх частенько обращался к нему за помощью, но в последнее время все чаще советовался с Горо, который умел уходить на небеса и спрашивать там совета у тех, кто не имел имени. Ибо имя может иметь только тот, кто рожден от женщины, да и то, если он заслужил его своими делами. Те же, кто знает и может все, не имеют имени.
Так говорил Горо, время от времени спрашивая у них совета.
Раньше он делал это, уходя далеко от пещеры. Но в последнее время ел грибы, которые не могли использовать в пищу смертные, и впадал в состояние, похожее на смерть. Но если те, кто умер, никогда не оживали, Горо мог это делать. И племя стало бояться Горо больше, чем Барха. Ведь власть Барха касалась только племени, а власть тех, у кого просил совета Горо, – всего, что было на земле, потому что земными делами управляют те, кто живет на небесах и не имеет имени.
И на этот раз, когда Горо отправился за советом, они сказали ему, что женщину, убившую Зо, следует отправить обратно к нанду и взять с них дань сушеными ягодами. А вторую женщину отдать ему, Горо.
Но Барх не согласился. Сказал, что те, кто не имеет имени, далеко, и им не все видно на земле, и ему, Барху, лучше знать, как поступить.
И тогда Горо сказал, что в соответствии с обычаями троглов женщина-убийца должна быть умерщвлена позорящим ее способом.
Барх долго смотрел на Горо, но потом согласился.
И поскольку Зо была беременна, то должна была умереть дважды, чтобы другим неповадно было совершать то, что сделала она.
Весь род вышел из пещеры на поляну, два молодых трогла вывели убийцу Зо в середину круга.
Барх лично затянул петлю на шее убийцы.
Молодые троглы потянули концы лыка в разные стороны и через какое-то время отпустили. Убийца упала на землю. Одна из старух плеснула ей в лицо воды из бурдюка. Женщина пришла в себя и закашлялась.
Барх снова дал команду, и молодые троглы повторили казнь. Женщина опять упала на землю, и опять старуха плеснула ей в лицо воды из бурдюка. Женщина снова пришла в себя и зашлась в кашле.
Барх поднял руку вверх и сказал что-то вроде:
– Мы умерщвляли ее дважды, но те, которые не имеют имени, не приняли жертву. Я обратно признаю ее в качестве жены. Вместе с ней принимаю в жены и вторую женщину.
Решение вождя не вызвало ни удивления, ни протеста. Никто не был против, кроме Горо. Старик заметил это, хотя тот был почти непроницаем.
Возможно, произошло так потому, что старик не был троглом. А еще он знал, что те, кто живут на небесах и не имеют имени, иногда спускаются на землю и зовут их богами.