Ночь, дождь, Город...
Шрифт:
– Да нет, я тебя понял.
– Следователь встал, опёрся о спинку ладонью.
– Не веришь, что маленькие люди способны на большие дела?
– Не знаю...
– Женщина отвела взгляд, потёрла висок.
– Скорее, считаю, что большие дела вообще не должны делать одиночки, конкретные люди. Чтобы полиция стала эффективней, надо не провести какую-то реформу сверху, а добиться того, чтобы каждый полицейский любил свою работу и делал её хорошо. Понимаю, это утопия...
– Она горько усмехнулась, всё ещё не глядя на Тёрнера.
– ...но ведь и не повод, чтобы не подавать личный пример, так? Я вообще стараюсь поменьше задумываться о том, чего не могу изменить лично... Но - там, куда ты можешь дотянуться своей рукой, и твори добро. Ух, как пафосно вышло...
– Что ж, спасибо, Анна.
–
– Мне, похоже, и правда нужен был такой разговор... с сотрудником НАР.
– Всегда пожалуйста.
– Процитировала Хелси старшего товарища.
– Я тут, пожалуй, задержусь на пару дней, как Чарли советовал. Так что заходи ещё, буду рада. Мои уши к твоим услугам.
– Непременно.
– Пообещал детектив, направляясь к выходу. Вид у него был задумчивый.
* * *
На следующий день Майлз не пришёл. До обеда Анна честно терпела и пыталась дремать, потом начала донимать врачей и сиделок просьбами оформить ей выписку в связи с улучшением самочувствия. Медсёстры беспокойную пациентку весьма профессионально игнорировали, доктора же невнятно отбрыкивались, утверждая, что необходимо сперва дождаться результатов последних анализов и рентгеновской съёмки рёбер - на предмет трещин. Какие анализы нужно проводить при ушибах и угрозе перелома, инспектор не поняла, но к вечеру угомонилась, и даже сумела довольно рано заснуть, предварительно выпросив себе дополнительное одеяло. А следующим утром, часов около девяти, её таки навестили - только не те, кого она ждала. Вежливо постучавшись, в палату вошли двое - рослый, не меньше двух метров от пяток до макушки, слегка худощавый мужчина и невысокая, плотно сложенная рыжеволосая женщина. Оба была в идеально отглаженных чёрных костюмах, при затянутых галстуках, у обоих из-под пиджаков выпирали кобуры - у женщины на поясе, у мужчины под мышкой.
– Добрый день, мисс Хелси. Простите за столь ранний визит и беспокойство.
– Рослый бросил странный взгляд на увядающие цветы в вазочке, переставил единственный стул к койке и, не спрашивая разрешения, сел. Рыжеволосая встала у него за спиной.
– Ничего, я уже проснулась.
– Анна приподнялась, подоткнула под спину подушку, чтобы было удобнее. Хотя госпиталь был ведомственный, и пройти сюда с оружием посторонние люди не могли, она на всякий случай напряглась, приготовилась скатиться с кровати и вскочить, попутно врезав высокому.
– А с кем имею честь? И по какому поводу?
Очевидно, мужчина заметил её настороженность, поскольку успокаивающе поднял ладонь:
– Извините, что сразу не представился. Я - специальный агент Тед Волчер, моя напарница - специальный агент Виктория Букер. Мы из Бюро Национальной Защиты.
В подтверждение его слов, невысокая женщина откинула полу пиджака, демонстрируя прикреплённый к ремню значок. Не сказать, чтобы после этого Анна расслабилась - скорее наоборот, её кольнула в затылок холодная иголочка испуга. "Что-то стряслось".
– Ну а относительно причин нашего визита...
– Продолжил Волчер, глядя на Анну очень странно - устало, с сочувствием. Инспектор не раз замечала подобный взгляд у бывалых дознавателей, когда те планировали "колоть" жертву без прямого давления.
– Они не из приятных. Вы ведь знаете следователя уголовного розыска Майлза Тёрнера?
– Да.
– Иголочка кольнула сильнее, и Анна сглотнула.
– Мы работали вместе над моим последним делом... Вернее, я курировала его расследование. С ним что-то случилось?
– Он подозревается в государственной измене и шпионаже в пользу иностранного государства.
– Просто и спокойно сказал специальный агент, продолжая смотреть на Хелси с тем же усталым сочувствием.
– В данный момент нам неизвестно его местонахождение, и мы опрашиваем людей, знавших мистера Тёрнера.
– Что... он сделал?
– В горле у инспектора пересохло, она попыталась его прочистить, но вместо этого закашлялась. Приступ скрутил её, заставил сжаться в комочек, смяв покрывала и простыню. Понимая, как жалко выглядит, Анна постаралась быстрее задавить кашель, спешно вытерла запачканную красным ладонь о простыню, оставив на ней алые пятна. В груди саднило, но не слишком, словно сквозь вату - видимо, ей всё-таки вводили с иными лекарствами что-то, подавляющее боль.
– Я могу знать?
– Поскольку вы сотрудница НАР, имеете отношение к расследованию, и считаетесь лицом благонадёжным, думаю, не будет вреда, если я вам расскажу.
– Согласился агент.
– Прошлым вечером нам удалось установить личность человека, подозреваемого в совершении известных вам терактов и убийств. Человека, который подозревается во взрыве в полицейском участке, где ранило вас.
– И кто же он?
– Бывший наш коллега, к сожалению.
– Волчер поморщился, будто нюхнул табак.
– Имя вам ничего не скажет. Был уволен три года назад... по итогам внутреннего разбирательства, конкретные причины вам тоже знать ни к чему. Ему был закрыт доступ на государственную службу, так что он устроился в частную строительную компанию, ориентированную также на снос ветхих зданий.
– Доступ к взрывчатке.
– Анна прищурилась, понимающе кивнула.
– Именно так. Мы полагаем, он решил отомстить Бюро за обиды... или правительству. Или всему миру.
– Специальный агент вздохнул.
– Теперь уже едва ли удастся выяснить. Мы немедленно направили группу захвата в его квартиру, но оказалось, что он не живёт там уже давно. Пока установили другое укрытие, в подвальном этаже полузаброшенного здания на окраине, было уже поздно.
– В... каком смысле?
– Боль под рёбрами сделалась сильнее, но Хелси приложила все оставшиеся силы, чтобы не подавать виду.
– Записи с камер "Тысячеглазой" показали, что за час до нашей группы к зданию подъехал автомобиль марки "Морган мотор компани", модели "астро-116". Из него вышел человек, опознанный с полной гарантией как следователь Майлз Тёрнер, и спустился в подвальный этаж. Через сорок минут он поднялся обратно, вынес несколько картонных коробок, погрузил в машину, и скрылся. Прибывшая группа захвата обнаружила труп подозреваемого со следами пыток, идентичными следам пыток на жертвах подозреваемого.
– Волчер говорил, как по писаному - скорее всего, цитируя протокол осмотра места преступления.
– А также материалы для изготовления бомб и "обманных" устройств, ослепляющих камеры. Исчез архив подозреваемого - судя по нескольким сохранившимся тетрадкам и отдельным листам с записями, там была собрана информация о слабых местах городской системы. Углы обзора камер, слепые пятна, пути от одного непросматриваемого участка к другому, схемы незаметного передвижения по разным районам столицы... И мы даже не знаем, что ещё. Вероятно, мистер Тёрнер именно эти данные и вывез. Судя по данным "Тысячеглазой", он покинул город прежде, чем была объявлена тревога по внешним постам, попытка перехвата за пределами столицы результатов не принесла. Вы понимаете, насколько ценной для внутренних и внешних врагов является информация о уязвимых местах системы наблюдения?
– Понимаю.
– Хрипло выдавила инспектор, лихорадочно пытаясь осмыслить услышанное. В голове билась одна-единственная мысль: "Какого дьявола, Майлз?!".
– И вы постараетесь максимально подробно и искренне ответить на все наши вопросы?
– Да. Постараюсь.
Допрос вышел не таким жёстким и долгим, как опасалась Анна. Похоже, главной целью специального агента Волчера была убедиться, что инспектор не состоит в сговоре с Тёрнером. Он без особо энтузиазма прокачивал две версии - либо Анна помогала ему по причине личной связи, либо она является его куратором от зарубежной разведки. Обе они, похоже, слабо подкреплялись фактами, а служащий бюро был достаточно добросовестен, чтобы не пытаться прикрыть дело, подогнав реальность под свои нужды. Наконец, заметив, что собеседница выдохлась, начала хрипеть и всё чаще кашлять, агент пожелал ей выздоравливать и распрощался. Хелси без сил откинулась на подушку, приводя мысли в порядок. Однако расслабиться и спокойно проанализировать ситуацию ей не дали. Стоило Волчеру и Букер выйти, как в палату Анны заглянул её лечащий врач. Он излишне суетливо провёл дежурный осмотр и отсчитал таблетки (хотя обычно этим занималась сиделка), потом присел у койки. Со вздохом сказал: