Ночь Дракона
Шрифт:
Она извлекла из-под своего нагрудника трехгранный талисман, с синим камнем в центре. Талисман был прикреплен к цепочке, обвивающей ее шею.
– Выглядит странно знакомым…
– Ронин взял то, о чем ты вспомнил, и превратил в это.
Ром фыркнул.
– Когда вы в последний раз использовали его для связи с волшебником?
– День назад.
– Ну, он не будет работать здесь по той же причине, по которой эльф крови до сих пор не дышит нам в шею.
Вериса нахмурилась и спрятала талисман обратно под нагрудник.
– Не слишком большая
Ром вновь уловил ненависть в ее голосе
– Зендарин? Похоже, ты очень хорошо его знаешь.
Улыбка ее стала столь же беспощадна, как и голос.
– Лучше, чем кого бы то ни было, за исключением моих сестер – его семья тоже звалась Ветрокрылыми, потому как наши отцы были братьями, – ее рука гладила рукоятку меча. – И хотя мы с ним одной крови… Я положу конец омерзительной тяге моего кузена к магии, даже если это будет стоить мне жизни.
– Что-то не так, мой дорогой Зендарин? – спросила темная леди с легкой насмешкой.
– Вас, возможно, заинтересует это, – он указал посохом на место недалеко от нее, где она была занята изучением еще одного яйца.
Перегруженные скардины с облегчением сбросили на пол останки двух драконоров, которые они по приказу эльфа крови притащили с того места, где их обнаружили. Проделав это, покрытые чешуей существа быстро ретировались с глаз долой.
– Я уже видела мертвых драконоров. Как ты, должно быть, помнишь, мы до сих пор не избавились от паразитов-дворфов, с которыми ты уже должен был окончательно покончить.
Он пропустил ее замечание мимо ушей и ткнул сияющим концом посоха в один из трупов.
– Этот был убит дворфом… с помощью еще нескольких дворфов, о чем свидетельствуют множественные рубцы и раны поменьше, – затем Зендарин Ветрокрылый указал на другое тело. – Это сделал кто-то, обладающий оружием силы… и этот кто-то значительно превосходит паразитов Бронзобородых по росту.
Она обернулась к нему своей обожженной стороной.
– И по какой причине это должно быть важно для меня?
– Вы сказали, что он рядом, – тот, кого вы так хотели заманить сюда! Разве это не значит, что он поблизости?
Облаченная в черное дама рассмеялась – жутковатое зрелище.
– Ты думаешь, что это все, на что он способен? Зендарин, дорогой мой, когда он заявится сюда, то сделает это в гораздо более изысканной и в то же время могущественной манере, а не вот так…
– Тогда что… – он замолк, когда она прошла мимо него, чтобы осмотреть труп. Она провела длинной, изящной рукой вдоль всего тела, задержавшись над глоткой, и улыбнулась, откровенно восхищаясь виртуозной работой.
– Рука опытного воина, – отметила леди в черном. Ее ладонь неожиданно засветилась красным, и вновь она провела ею над горлом. – Так точно определить самое уязвимое место…
– Что вы делаете?
– Нахожу осколки истины, – ответила она,
Зендарин не любил загадок, за исключением тех случаев, когда он сам загадывал их.
– Если знаешь что-то – выкладывай!
Она кинула на него взгляд, который мгновенно заставил эльфа крови замолчать.
– Помни, с кем разговариваешь, и внимательно следи за своим тоном! Я допускаю своеволие в субординации с твоей стороны, но даже мое терпение не безгранично…
Зендарин благоразумно промолчал и склонил голову в знак уважения.
– Так-то лучше, – она взмахнула рукой в сторону трупов. Из ее ладони вырвался шар пламени и, подлетев к телам, разделился надвое. Два шара поменьше коснулись тел. Трупы превратились в крошечные пожарища, сгорев дотла за несколько секунд.
Леди в черном глубоко вдохнула, ноздри ее затрепетали, лицо выражало черное удовольствие.
– Какой тонкий аромат, ты не находишь?
– У вас есть ответы для меня? – напомнил ей эльф крови.
Одной рукой она развеяла прах, который вылетел из комнаты, медленно спускаясь в неиспользуемые нижние глубины Грим Батола. Напоминанием о нем остался лишь маленький предмет… наконечник стрелы.
– Подними его, – когда он подчинился, она спросила, – выглядит знакомым?
Эльф крови усмехнулся.
– Он принадлежал высшему эльфу!
– Да, но это не все. Я узнала его. Должно быть, и ты сможешь.
– И я… – он перевернул наконечник, изучая работу. Материал не был похож на камень – скорее, белый жемчуг. Он должен был пронзать цель гораздо более эффективно, чем любая из стрел смертных. – Талассийская работа. Это метка часто использовалась главами следопытов Луносвета! Эльф крови не сражался бы против стражей, значит… здесь побывал выживший следопыт…
– Я нахожу различия между прогрессирующими ступенями развития эльфов малозначительными, – укрытая вуалью дама смотрела ему прямо в глаза. – И я уверена, что ты знаешь, кто ответственен за произошедшее. Это действительно интересно.
– Это не значит ничего… прохрипел он, отшвырнув наконечник прочь, словно тот загорелся у него в руках. – И останется ничем… Я прослежу за этим…
– Уж постарайся. Ничего – абсолютно ничего – не должно помешать нам, – она не сводила взгляда с эльфа крови, продолжая смотреть прямо ему в глаза. – Ты не настолько важен для меня, как достижение моей цели.
С этими словами она отвернулась от него и возвратилась к изучению яйца. Зендарин был взбешен тем, что разговор с ним прекратили так, как будто он был не значимей, чем обычный скардин, но всю свою злость он удержал под маской безразличия. Кроме того, был еще кое-кто, на ком он мог излить свою ярость. Как всегда импульсивная – что доказывалось ее союзом с волшебником и появлением потенциально могущественных полукровок – она сама пришла к нему вместо того, чтобы ждать, пока он найдет время вернуться к ее выродкам.