Ночь над прерией
Шрифт:
— Возьми меня с собой и внимательно следи за мной в Нью-Сити.
— Ну и ну, — опять усмехнулся Фрэнк. — Мне, пожалуй, нелегко будет уберечь такого бекинг хорса, если ты сам беречься не будешь! Но серьезно: поедем вместе! Мы должны напасть на след вора. Это было позорное дело.
На Стоунхорна искреннее возмущение Фрэнка подействовало как вода на дерево после засухи.
— Итак, как мы поступим, Джо? — тут же спросил Фрэнк. — Поедем сразу? У меня сегодня есть время.
— Да.
— На двух автомобилях?
— Не повредит.
— Хорошо. Я поставлю в известность Джимми и госпожу Томсон. Твоя сестра тяжело заболела, а?..
Фрэнк
Так как у Фрэнка был не такой быстрый автомобиль, они прибыли уже после полудня. Джо первым поехал по главной улице Нью-Сити, мимо банков, отелей, почты, музея, школы, до маленькой, но притягательной лавки, в которой было все необходимое для ковбоя Дикого Запада. Продавец в фирменной форме был его хороший знакомый Рассел. Он обрадовался своему товарищу по последнему родео.
— Что ты хочешь, Джо?
— Новую рубашку. Старую мне разорвали полицейские. Нельзя же вечно ходить в белой. Хорош я буду!
— Не предъявил иска на возмещение ущерба?
— Только заикнись об этом. Они бы тогда начали мне все их пуговицы пересчитывать. Итак, рубашку на зиму.
Рассел знал своего покупателя и тотчас предложил большой выбор. Джо принялся рыться. Нелегко было подобрать что-нибудь на его вкус, да еще чтобы было недорого.
— Есть тут у вас один тип… — сказал он между делом, — э-э… не могу припомнить имя…
— Кого ты имеешь в виду? Как он выглядит-то?
— Такой блондин с проседью, стрижка ежиком. Лицо темное, как у индейца, морщины на лице, что борозды в песке прерии, половины зубов нет, желтые ногти, хорошие мускулы, глаза прищуривает, а ресницы у него длинные соломенно-желтые, — в общем, смешной такой. Носит голубую клетчатую рубашку и золотое широкое кольцо на пальце. На пиво экономен, но хлебает его с наслаждением!
Рассел слегка усмехнулся.
— Прямо как живой. Ну так знай и не забывай, Джо, что это старый ружейный мастер, который, случается, приторговывает и лошадьми. Значит, так сказать, твой человек.
— Вот именно. Где же он теперь живет?
— Теперь? Да все там же, в зарослях, в своем домике.
— Припоминаю, спасибо!
Джо выбрал две рубашки, а остальные отодвинул в сторону.
— Почему все темные? — критиковал Рассел. — Ты же еще молодой. Возьми красную клетчатую.
— Ничего. Эта должна подойти к моему желтому галстуку. Он у меня с собой. Сейчас в кармане, развязанный, чтобы не мог задушить меня за горло. — Он ограничился темными и заплатил.
Затем они с Фрэнком поехали за город, через трущобы по вылетной магистрали к находящимся в отдалении лесистым холмам, до которых тянулись заросли кустарника. Они свернули на боковую дорогу, которая для водителей не казалась особенно привлекательной, но оба они к таким дорогам привыкли и в сухую погоду преодолели без затруднений. Они достигли маленького дома на одну семью, деревянного, простейшего вида, но отлично побеленного. Неподалеку находился барак-мастерская. Перед домом были высажены цветы, вскопан маленький огородик. На воротах была написана фамилия: Краузе.
Оба индейца сразу же направились в мастерскую, ведь в маленьком окошке мастерской они заметили белокурый, с сединой ежик. Мастеровой бросил на вошедших только один быстрый взгляд и продолжал работать. На стене мастерской висели принятые в ремонт охотничьи ружья, в том числе и старых конструкций, по-видимому как памятные экспонаты.
Индейцы спокойно дождались, пока мастер довел до конца начатую операцию и повернулся к ним:
— Хэлло! Так вы ко мне, господа?
Джо Кинг забрался на верстак и свесил свои длинные ноги. Фрэнк Морнинг Стар впился глазами в старинное тяжелое ружье, заряжающееся через дуло, которому, наверное, было больше ста лет.
— У вас тут прямо музей, мистер Краузе.
— Да. Но эти штуки я не продаю.
— Я не собираюсь покупать, Краузе. А можно к вам Rifle 42 принести?
— В любой момент. Это, конечно, большая работа, но я сделаю. Для таких, как вы, сделаю.
— Вы нас знаете?
— Тебя не знаю. Но второго, которого ты привел с собой, этого я знаю. — Краузе подмигнул уголком глаза Джо. — Да, тебя я узнаю, ты парень неробкого десятка. Это было великолепно, как ты пробился сквозь толпу. Это было как в добрые старые времена bloody grounds 43 и Far West 44 . Это был класс. Джо Кинг, как его представили. «Нью-Сити Ньюс» сообщила, что шестнадцать раненых отнесли на твой счет да еще троих избитых полицейских.
42
Нарезное ружье, винтовка (англ.).
43
Букв. — кровавой земли, залитой кровью земли (англ.).
44
Дальнего Запада (англ.).
— Где же ты был, Краузе, когда это происходило? — спросил Стоунхорн, болтая ногами.
— Джо, я стар, у меня больные ноги — подагра. Я бы тебе с удовольствием помог; это позор, что я этого не сделал. Но такое ведь никогда хорошим не кончается, а у меня здесь мастерская. Мне нельзя с людьми ссориться. Поэтому, когда дело дошло до серьезного, я поскорее из этого заведения улизнул. Но я еще видел, как они тебя вытащили, видел, как ты от них отбивался, и меня удивляет, что вот ты снова тут сидишь теперь как ни в чем не бывало.
— Это у нас только небольшая остановка, — сказал Стоунхорн — и мы можем ехать дальше. Они тебе предлагали продать Пегого, а ты не знал, брать его или не брать.
— Верно, как раз об этом и шел разговор. Гарольд Бут предлагал мне этого бронка… первоклассного жеребца и гнедую кобылу. Таких, что увидишь не каждый день. Но бронк был чертовски похож на твоего родео-бронка, та же стать, та же масть. Я хотел посоветоваться со своим приятелем, но в ту же ночь Пегого взял Крадер. По дешевке. И я очень злился.
Джо Кинг держал себя в руках. Он ни разу не бросил взгляда на Фрэнка Морнинг Стара.
— Но меня удивляет, Краузе, что ты упустил такое дело. Гарольд Бут тебе хорошо знаком. Он часто покупает и продает скот в Нью-Сити.
— Я хорошо знал его. Время от времени совершал с ним сделки; он не обсчитывает, он настоящий коммерсант. Это у него от матери. Но в тот день он был в странном состоянии, весь вспотевший, какой-то растрепанный, шляпа на затылке, выпивший и молол какую-то чушь. Дело показалось мне нечистым. И хороший человек может иногда делать глупости.