Ночи и рассветы
Шрифт:
Космас попытался проложить в толпе дорогу. В это время кто-то дернул его за пиджак.
— Эй, товарищ! Товарищ!
Его обступила стайка мальчишек. Среди них тот, который дал ему плакат.
— Ну как, нашел своих?
— Дай лозунг!
Космас свернул плакат и протянул его мальчишкам.
— Что вы с ним будете делать? — спросила Янна.
— Мы его повесим!
— Где?
— Мы уже нашли место. Оттуда будет видно всем.
Приближалась критическая минута. Обстановка становилась все напряженнее. По-прежнему
На носилках проносили раненых. Люди вооружались палками, досками и булыжниками.
Янна и Космас пробились в первые ряды. На расстоянии нескольких метров от них виднелись каски немецких солдат. Карабинеры окружили здание. Из окон министерства и соседних домов торчали дула автоматов.
Вокруг наступила тишина, и донесся чей-то негромкий голос.
— Это Ставрос! — сказала Янна. — Пойдем!..
Но пройти было невозможно. Космас повис на плечах мужчин, стоявших впереди. Ставрос говорил не торопясь и так спокойно, словно находился у них в подвале типографии:
— Сейчас нам нужно мужество. Мы должны идти вперед. Ни шагу назад, вперед и только вперед, пока не захватим здание министерства. Немцы будут стрелять в нас, но мы не должны останавливаться, даже когда рядом упадет наш товарищ. Наша цель — разгромить министерство рабства!
Он повернулся и пошел к министерству. Прокладывая дорогу локтями, Космас догнал оратора с площади Канингоса.
— Отойдите назад, товарищ, — сказал ему оратор, — впереди пойдем мы…
Но Янна крикнула:
— И мы тоже!
Ставрос, шагавший в нескольких шагах от них, услышал ее слова, оглянулся, но ничего не сказал.
Над колоннами взмыли знамена. Нарастали крики, взлетали плакаты и кулаки. Толпа напирала. Решающая минута близилась. Десятки голосов подхватили призыв Ставроса:
— В министерство рабства!
— Ни шагу назад!
Послышались выстрелы. Космас услышал голос Янны:
— Посмотри, Космас, посмотри!.. Вон там! Ребята с лозунгом!
В мертвой зоне, образовавшейся между немцами и демонстрантами, показались знакомые им ребята. Впереди бежал мальчик со свернутым плакатом. За ним цепочкой, держась за руки, спешили остальные. Они бежали к министерству.
— Они хотят повесить плакат на здании министерства! — крикнула Янна.
Ребята пересекали мертвую зону.
Криками и жестами немцы пытались прогнать ребят, Потом, когда это не удалось, навели на них автоматы.
Из толпы раздались крики: «Не смейте!» — но оккупанты уже открыли огонь. Одновременно раздались выстрелы из окон и с балконов. Мальчик, бежавший впереди, всплеснул руками и упал рядом со своим плакатом.
Крики перешли в рев:
— Проклятие убийцам!..
Лавина людей устремилась к министерству. Непрерывно строчили автоматы. Вместе со всеми бежал и Космас. Рядом с ним схватился за грудь человек в солдатском кителе и ничком упал на мостовую.
Космас уже ничего не различал. Выстрелы, крики, лозунги, знамена, люди — все смешалось. Вдруг его взгляд упал на Янну, вцепившуюся в лицо немецкому солдату. Что было силы Космас ударил солдата по голове. Путь был открыт.
В этот момент на лестнице министерства показался Ставрос. Космас побежал к нему.
Итальянец с пером на пилотке, охранявший дверь, спрыгнул во двор. Где-то рядом крикнули:
— Браво, колонело!
Между тем Янна исчезла из виду. Космас замедлил шаги и стал громко звать ее, но сзади его толкнули.
— Проходи! Проходи!
Он вошел в дверь. Одни бежали по коридорам, другие поднимались по лестнице, взламывали запертые двери, срывали их с петель, врывались в кабинеты. В глубине коридора Космас заметил Янну. Он кинулся за ней.
Янна в растерянности стояла посреди кабинета, не зная, что делать.
— Спички! — крикнул Космас. — У тебя есть спички?
Он выскочил в коридор и наткнулся на Ставроса.
Космас с трудом узнал его — так Ставрос был избит и окровавлен.
— Спички, товарищ Ставрос!
— Эдак ты и в бой пойдешь без ружья! — сказал Ставрос и вынул коробок спичек.
Янна выхватила коробок у него из рук.
У стены стояли два больших шкафа. Космас попробовал их открыть. Они были заперты. Кто-то выбил дверцу ударом ноги. Янна подожгла бумаги.
Второй шкаф уже горел.
Космас выглянул в окно. Всюду, куда только доставал взгляд, чернело людское море. Немцев не было видно ни на улице, ни в окнах, ни на балконах.
— Убежали! — крикнул Космас.
Ставрос тоже высунулся в окно.
— Их прогнали! Их прогнал народ!
Он стоял и смотрел на безграничный волнующийся людской океан. По площади, танцуя, шли демонстранты.
Космас снова услышал голос Ставроса. Он говорил тихо, как бы продолжая давно начатый разговор:
— Такой народ не может не победить. Только малодушный не верит в победу народа.
Комната наполнилась дымом. Они вышли в коридор. Там нечем было дышать от гари.
— Скорее на улицу! — крикнул им Ставрос.
Но сам не пошел с ними, а повернул налево и стал подниматься по лестнице.
Во дворе появились санитары, подбиравшие раненых. С улицы донеслись гудки пожарных машин.
Спускаясь по лестнице вместе с Янной, Космас столкнулся с каким-то стариком. Он сразу же узнал его, И вспомнил первые дни, когда он, одинокий и отчаявшийся, метался по чужому городу. Космас окликнул старика:
— Господин Марантис!
Старик ласково улыбнулся.
— Нет, не господин, — сказал он, — сегодня я не господин. Сегодня я тоже товарищ!
Марантис был растроган.
— Я такой же товарищ, как все они, — и он протянул дрожащую руку в сторону площади.