Ночная вахта
Шрифт:
— У твари костяные крючья на жабрах и плавниках, — пояснил Док, утирая взмокшее лицо. — Возможно, придется вырезать мерзкую рыбешку.
— Режьте и побыстрее! — лейтенант Келлог и наступил сапогом на поясницу лежащему.
— Не время для болтовни! Я его держу.
Доктор с сомнением покачал головой и извлек ланцет.
— Вы хотите меня убить, — на удивление тихо молвил Бинэм и неистово рванулся…
Моя легковесность в очередной раз меня подвела — я оказался прямиком в воде, да еще окунулся с головой…
…Когда я выскочил на береговые корни,
— Выньте из меня ЭТО или я буду стрелять! Но резать себя я не позволю!
— Только успокойся, дружище, — призвал Док, единственный, имевший мужество остаться на месте. — Сейчас мы извлечем эту дрянь. Небольшая операция, не страшнее банального геморроя. Только успокойся…
— Нет, я не позволю резать себе жопу! Док, ради всего святого, вынь ее так! — взмолился бледный как смерть солдат.
— Хорошо, я постараюсь, — мягко пообещал мистер Крафф. — Сейчас мы соберемся…
— Аааааааааа! — выкатил глаза Бинэм. — Она лезет! Боже, какая боль! Я не вытерплю! Мне конец! Только не говорите Сюзи…
— Стой! — бросился к нему доктор, но было уже поздно…
Марк Бинэм с неожиданной ловкостью развернул к себе винтовку, одним движением стряхнул с ноги сапог, с обезьяньей ловкостью нащупал пальцами ступни спуск — дуло винтовки уже было уперто под щетинистый подбородок. Торчащий из полусгнившего дырявого носка большой палец ступни не медлил. Грохнул выстрел — на этот раз патрон не сплоховал…
Мы молчали. Первое слово, как всегда, взял лейтенант.
— Что ж, это был богопротивный, но мужественный поступок, — сообщил наш командир, снимая ствол изготовленного к выстрелу револьвера со сгиба локтя. — Парень избавил нас от множества проблем. Напоминаю, что у раненого в наших условиях весьма мало шансов выжить. Да, и если еще кто-то вздумает срать на посту, того я пристрелю лично!
Я подумал, что сам лейтенант определено не вернется из этой экспедиции. Будет он ранен или нет, я поручиться не мог, но в том что Келлог не выживет, был почему-то уверен.
Мы вернулись к возне с винтом. Вскоре мимо нас прошел Док с завернутой в тряпку банкой. К нам ученый благоразумно подходить не стал.
— Надеюсь, он похоронил беднягу. Ну, то, что осталось от несчастного, — вздрагивающим голосом произнес Антонио.
Мы не стали обсуждать этот вопрос.
— Сэлби и сопляк Дженкинс, — берете ялик, троих волонтеров и отправляйтесь в разведку на соседний остров, — скомандовал лейтенант. — Нечего толпиться у катера и чесать языки. Уголь на исходе, нам понадобится топливо. До заката еще часа три. Будьте любезны отыскать настоящие дрова, а не заведомое гнилье.
— Вовсе спятил, — уныло сообщил очевидную истину Сэлби. — Клянусь, за всю службу мне не попадалось такого лейтенанта-вонючки.
Наш солдат, как старший по команде, сидел у руля, удерживая между ног винтовку. Мы в благоразумном молчании гребли, я смотрел на скрывающийся за островом катер — мне мучительно хотелось вернуться назад, ступить на знакомую палубу, скользнуть в тесноту у машинного отделения. Даже не скажу, отчего у меня так заскребли на душе кошки. Вообще-то я не верил в предчувствия…
Я понимал, что Болота продолжат забирать людей экспедиции поочередно: Мюррей, безымянный гребец, Бинэм… что ж, возможно чуть позже мы назовем их счастливчиками. На очереди кто-то следующий… Мои шансы протянуть подольше чуть повыше, чем у остальных рядовых: я осторожен, умею думать, видеть игровой стол и смотреть на шаг вперед. Нужно удвоить осторожность…
С этими трезвыми мыслями я все же не отказал себе в удовольствии и первым выбрался на берег пока еще безымянного островка — скорее всего на этот берег еще не ступала нога человека. В общем, у каждого мужчины должен быть свой первооткрытый остров.
Клочок суши оказался так себе, пожалуй, похуже Ремонтного. С другой стороны, не такой заросший: с частыми проплешинами темных загнивших луж и черным мертвым кустарником. Здесь даже воняло чуть иначе.
— Какиех тутх дрованах? — осмелился пробубнить Сан, за что немедля получил прикладом от Сэлби.
— Не твое дело рассуждать! Ищите, чертовы дикари!
Что верно, то верно. Топливо «Ноль-Двенадцатому» необходимо.
Волонтеры разошлись цепочкой и принялись пробираться вглубь кустов, благоразумный солдат остался охранять ялик, а я с топориком в руках двинулся берегом. Осмотрел кусты — их мертвые ветви оказались жирны и словно пропитаны маслом. Вполне возможно они недурно горят, вот только сколько подобного хвороста необходимо набить в угольную яму катера, чтобы пройти хотя бы миль пятьдесят? Нет, вряд ли ветки заменят уголь…
В нескольких шагах от берега вспухла цепочка крупных пузырей, они лопались довольно звучно. Словно кто-то на дне варил похлебку. Судя по запаху, заправляли донный котел чем-то вроде нашей солонины. Удивительное дело: мы в этом вонючем королевстве тины уже который день, а наше обоняние все еще способно выделять различные оттенки зловония. Воистину человек — удивительная скотина. Я попытался вспомнить: Док ли изрек эту формулировку, или она самостоятельно пришла мне в голову? Слева открылась поляна и посреди нее торчали грязно-белые мячи. О, грибы! Да весьма крупные, размером с голову ребенка.
Я с некоторой опаской разглядывал образчик новой флоры. С виду гриб или похожее грибообразное растение выглядело вполне мясисто и даже съедобно. Понятно, я не собирался доверять первому впечатлению. Хотя должно же быть на Болотах что-то полезное? Нужно, как выражается мистер Крафф, «взять образец для исследования». Возможно, если хорошо выварить, эти грибные шары станут недурным дополнением к нашему меню.
Соблюдая осторожность я обмотал левую руку носовым платком и приготовил топорик. Срублю крайний шар, уложу в тканевую петлю и отнесу в лодку. Если гриб пустит сок или иную пакость, прикасаться к ней и не подумаю. Руки потом придется тщательно вымыть…