Ночная жизнь моей свекрови

Донцова Дарья

Злата подружилась с Кирой. К огромному удивлению Антона Борисовича, его скромная жена, раньше спокойно носившая три-четыре года подряд одно пальто, превратилась в отчаянную шмотницу. Занятый по горло Ремчук упустил начало этого процесса, а когда сообразил, что творится, было уже поздно. Кира, Злата и Настя стали неразлучными. Тут надо сказать, что в первое время Ремчук был приятно удивлен тем, как изменилась Кира. Она сменила прическу, цвет волос, выкинула «бабушкины» платья, стала модно одеваться и сильно помолодела. Но вскоре Антон встревожился. Как врач, он не одобрял бесконечные банные процедуры, загар до коричневой корочки и уколы красоты. Ремчук

попытался поговорить с супругой, но всегда спокойная, разумная Кира возмутилась: «Тебе жаль денег?» – «Конечно, нет, – возразил Антон, – но все, что ты проделываешь, может навредить здоровью». – «Яков Злате мораль не читает», – закричала Кира. «Злата намного тебя моложе», – начал было Антон, но жена не позволила ему договорить: «А! Значит, я старая мымра? Мне пора накрыться медным тазом и ползти на кладбище? Очень приятно знать, как к тебе относится муж!»

Кира дулась целую неделю, Ремчуку пришлось извиняться. Более он разговоров о здоровье с женой не затевал, решил действовать иначе, побеседовал с Яковом. Антон думал, что друг, хороший доктор, моментально встанет на его сторону и велит Злате поумерить пыл. Но Баринов неожиданно продемонстрировал несвойственное ему легкомыслие. «Оставь женщинам их мелкие радости. Они хотят быть красивыми. Ничего плохого в ботоксе нет, его во всем мире давно используют и не только в косметологии. Ботокс дает отличный результат у больных с парезом [20] , а у тех, кто страдает мигренью, купирует приступ». – «Бабы повсюду таскают с собой Настю, – выдвинул конечный аргумент Антон, – ты считаешь нормальным, что девочка растет в обстановке вещизма?»

20

Парез – частичный, неполный паралич мышц, может вызвать эффект «перекошенного» лица.

«Злата отличная мать, они с Настеной подружки, – отмахнулся Яков, – у вас с Кирой детей нет, чем твоей жене увлекаться? Садом-огородом? Это пенсионерские забавы. Пусть лучше за собой следит. Вот они на фитнес записались, разве это плохо?»

Антон Борисович вопросительно взглянул на меня.

– Занятия в спортзале хорошая идея, – согласилась я.

Ремчук кивнул:

– Да. И я успокоился. Если бы я тогда настоял, запретил Кире общаться со Златой… Но, с другой стороны, разве это возможно при условии, что мы с Яшей лучшие друзья и партнеры по бизнесу?

Семь лет назад, поздно вечером десятого июля Антону позвонила Марфа и звенящим от сдерживаемого напряжения голосом приказала: «Немедленно приезжай на дачу к Якову». – «Скоро полночь, – запротестовал Ремчук, – Кира еще с фитнеса не пришла, она сегодня вечером тренируется, потом у нее бассейн. Что за спешка?» – «Кира здесь! – объявила Марфа. – Я делаю, что могу, но все очень плохо. Поторопись!»

Испуганный Антон влез в джип и помчался.

Загородный дом Баринова расположен недалеко в поселке, где у каждого хозяина примерно по гектару земли. Соседи практически не пересекаются, Антон часто бывал у Яши в гостях, но как зовут тех, кто жил справа и слева от друга, не знал. Впрочем, и Баринов не знакомился ни с кем из ближайшего окружения.

Когда Антон вошел в особняк, Яков уже был там, сидел на диване в гостиной и пил коньяк.

– Они умерли, – огорошил он Ремчука.

Гинеколог попятился, вид у друга был ужасный.

– Кто?

– Злата и Кира, – пояснил Баринов, потом вдруг

вытянулся на подушках и захрапел.

Ремчук ни на секунду не поверил в сказанное и пошел искать Марфу. Лизорук была в кухне, она увидела Антона и прошептала:

– Кира поздно позвонила, когда я подоспела, все уже было кончено! Настя жива, она под капельницей в спальне.

Антон начал расспрашивать подругу, и та выложила правду.

Некоторое время назад Марфа подбила друзей открыть клуб «Больница». Лизорук, очевидно, хотела заработать все деньги России, ей было мало дохода от медцентра и салона красоты, хотя сама она объяснила свое желание так: «Клиника сейчас приносит не очень большой доход, парикмахерская тоже не может похвастаться грандиозной прибылью. А в индустрии развлечений крутятся бешеные деньги! Не знаю, как вам, а мне не хочется лет в семьдесят пустые бутылки на помойке собирать. Есть гениальная идея! Давайте откроем клуб».

Яков и Антон сначала отказались. Не то чтобы они были против дополнительного источника доходов, но отлично понимали: им не освоить новый проект. «Клубное движение для меня вещь непонятная», – вздыхал Яков. «Там свои законы, – вторил ему Антон, – молодежная субкультура не простая штука».

Марфа легко смела в сторону все возражения. «Ерунда. Организуем развлекуху для взрослых. Народ обожает сериалы про «Скорую помощь», истории про врачей, вот и сыграем на этом. Я разработала концепцию проекта».

Вероятно, Лизорук в прошлой жизни была боевой машиной пехоты. Ей удалось сломать Баринова и Ремчука. Марфа пообещала коллегам: «От вас ничего, кроме денег, не надо. Все сделаю сама».

И не обманула. «Больница» в момент стала популярной. Антон и Яков стали получать неплохой доход. Марфа лучших приятелей в клубную жизнь не втягивала, ни о каких проблемах не сообщала, поэтому сейчас ее рассказ ошеломил гинеколога.

В «Больнице» постоянно возникали проблемы с наркотиками. Дилеры посещают все столичные клубы, а тот, где играли «во врачей», показался им особенно притягательным. В «Больнице» раздавали посетителям «лекарства» – разноцветные конфетки, имитирующие пилюли, порой к какому-нибудь гостю подходил мужчина, шепотом предлагавший: «Оторваться хочешь? Только кивни, и все получишь».

Охрана «Больницы» регулярно вылавливала наркоторговцев, но те появлялись снова и снова.

– В клубе до сих пор угощают «колесами», – сочла я нужным прокомментировать его рассказ, – Вайнштейн там съел какую-то дрянь и окончательно ум потерял, приехал ко мне с шубой из неведомой зверушки. Внешне он выглядел нормально, от него не пахло спиртным, он не качался, не падал, но говорил и совершал глупости, потом заснул и, проснувшись, не смог вспомнить, что творил.

– Рынок наркотиков постоянно видоизменяется, – продолжал Антон, – семь лет назад на танцполах появились таблетки под названием «Стрик». Проглотишь одну дозу и скачешь, как очумелый, сутки, ни есть, ни пить, ни курить не тянет.

Ясное дело, «Стрик» стали активно расхватывать клубмены. Дешевый препарат позволял сэкономить на выпивке, закуске, дарил хорошее настроение и, по утверждению дилеров, не вызывал зависимости. Продавцы позиционировали отраву как таблетированную разновидность энергетических напитков, которые в ночных заведениях потребляют цистернами. А еще у «Стрика» оказался замечательный побочный эффект: он сжигал лишние килограммы. Девушки, желавшие похудеть, глотали «Стрик» с целью избавиться от «бубликов» на талии и с радостью наблюдали, как стрелка весов споро скатывается к нулю.