Ночные сестры. Сборник
Шрифт:
— А теперь давайте вашу информацию, — сказал Заместитель Игорю.
— Может быть, соберемся в более расширенном составе? — спросил меня Игорь.
— Состав, который принимает решения, — здесь. Говорите! — Заместитель был категоричен.
Игорь смотрел на меня и молчал.
— Говори, — сказала я.
— После того как нами был выделен Шахов, как наиболее вероятный конкурент, — начал Игорь, — я проследил связи сотрудников компании с Шаховым. С ним и его компанией контактировали все члены совета
— Как же сообщил? — спросил Заместитель.
— По телефону.
— Есть свидетели?
— Есть пленка.
— Значит, подслушивающие устройства не были сняты? — спросил Заместитель.
— Нет, не были сняты, — ответил Игорь. — А Бессонов позвонил на всякий случай из соседнего кабинета.
— Значит, и я прослушиваюсь? — спросил Заместитель.
— Нет, — ответил Игорь, — у вас оборудование снято.
— Когда? — спросил Заместитель. — Сегодня утром?
— Вчера вечером, — ответил Игорь.
— Мое предложение: сегодня сообщаем совету о Бессонове как о стукаче, и прилюдно выгоняем, — предложил Заместитель.
— Рано, — ответил Игорь. — С его уходом не только Шахов лишится источника информации, но и мы тоже.
Заместитель задумался.
— Согласен, — сказал он.
— Как могут развиваться события дальше? — спросил Игорь Заместителя.
— Вопрос о тендере будет решаться через две недели. Есть два вероятных претендента: наша компания и компания Шахова.
— У кого больше шансов получить тендер? — спросил Игорь.
— На сегодня — у Шахова.
— Почему? — спросила я.
— Потому что у нас нет главы компании. У вашего отца была безупречная репутация. В бизнесе верят в личность, которая себя уже зарекомендовала. По моим сведениям, Шахов постоянно использует анекдотическую ситуацию — во главе компании поставили учительницу. Если Иван Кириллович не появится в течение этих двух недель…
— Не появится, — подтвердила я.
— Это еще больше усложнит ситуацию.
— Мне было бы интересно посмотреть на этого Шахова и даже познакомиться с ним, — сказала я.
— Нет проблем, — ответил Заместитель. — Сегодня в шесть вечера мы приглашены на презентацию Гросбанка. Шахов там будет обязательно.
— Я тоже буду, — сказала я, но тут же спросила: — Александр Петрович, вы пойдете?
—
— Я вас прошу: пойдемте со мною. Я ни разу не была на презентациях и не знаю, как себя вести.
— Как вам хочется, так себя и ведите.
— А как же я познакомлюсь с Шаховым? — спросила я.
— Вы возьмете Настю, она всех знает, — посоветовал Заместитель.
— Нет, это получится шерочка с машерочкой. Я вас умоляю, пойдемте.
— Хорошо, пойдемте, — согласился Заместитель, — но предупреждаю: удовольствия вы не получите, особенно если никого не знаете.
— Я вас знаю, а про остальных вы мне расскажете.
— Может быть, не надо? — предположил Игорь. — Особенно после вчерашней стрельбы.
— Им оказали медицинскую помощь? — спросила я.
— Их никого не нашли на месте. Но, по моим данным, у одного прострелено плечо, у другого — ляжка, а третьему располосовали ягодицу, вынимая пулю.
— И замечательно, — сказала я. — Посмотрим на реакцию этого Шахова.
— Реакции не будет, — заметил Заместитель.
Совет директоров Заместитель провел за полчаса. Когда совет закончился, в кабинет вошла Настя и сказала:
— Я обо всем договорилась.
Перед советом я ей сказала, что я иду на презентацию и мне нужно вечернее платье.
— Тогда вызывай Колю и поехали, — сказала я.
— Поедем вдвоем, — ответила Настя. — Это интимный процесс и обойдемся без свидетелей.
Настя привезла меня на Арбат в один из самых дорогих салонов. Нас уже ждала женщина лет тридцати, тонкая, гибкая, в легком простеньком шелковом платье, с сумкой-портфелем. Я такие видела в журнале «Космополитен». Портфельчик стоил пятьсот долларов.
— Мила, — представилась женщина.
— Вера, — сказала я.
К нам вышел мастер-парикмахер, молодой человек лет двадцати пяти. Я его определенно видела. Значит, он мелькал в телевизоре не один раз. Мила достала из портфеля «Полароид» и сделала несколько снимков. Мне хотелось посмотреть, но Мила уже рассматривала снимки месте с мастером, что-то помечая цветными фломастерами.
— Она кто? — спросила я Настю шепотом.
— Имиджмейкер.
— Могла бы предупредить, — упрекнула я Настю.
— Не понравится — заменим, — ответила Настя.
Обсудив с мастером фотографии, имиджмейкер передала их мне.
На одной из фотографий волосы оказались взбитыми, такие прически я видела в фильмах шестидесятых годов. Я их называла «домиками».
На другой фотографии волосы локонами спадали до плеч. Я выглядела очень романтичной.
На третьей волосы были косо срезаны, челка прикрывала мой довольно высокий лоб. Это была я и не я, такой себя я не видела и даже не представляла.