Нора Робертс. "Рожденная в грехе"
Шрифт:
– Не отступай, Мерфи, - весело поддакнула Мэгги, доставая чистые тарелки.
– Шаннон привезла тебе подарок и хочет его вручить.
– Да, верно, я...
– она осеклась.
– Сейчас принесу коробку, - подхватил Роган.
– Мерфи, будешь чай?
– спросила Брианна.
– Нет, спасибо, - он не сводил с Шаннон глаз.
– Мы не можем сейчас остаться. Шаннон сегодня ужинает со мной.
– И завтракает, - шепнул Грей в ухо Брианне.
– Спасибо, Роган, - Шаннон взяла коробку, что он внес, и не
– А что там?
– полюбопытствовал Грей.
– Открой. Ой, - скорчился он, когда Брианна пихнула его локтем в ребро.
– Дома откроет, - пояснила она.
– Возьмите с собой торт, - большой кусок уже был у нее наготове, и она вручила Мерфи накрытую тарелку.
– Спасибо. Пойдем со мной, - повторил он и, взяв Шаннон за руку, вывел из дома.
– Здорово, что ты сунула ему тарелку, - похвалила Мэгги.
– Сейчас бы у него руки были заняты совсем другим, даже не выходя из сада.
Мерфи и впрямь с трудом сдерживал себя. Больше всего ему хотелось утащить Шаннон в поле и повалить на траву. Но он взял себя в руки и теперь контролировал шаг, чтобы она не отставала.
– Надо было пригнать грузовик.
– Здесь недалеко, пройдемся, - ответила она, запыхавшись.
– Теперь уже, да. Тяжелая штука? Давай, возьму.
– Нет, - запротестовала она, когда он потянулся за коробкой. Легкой та отнюдь не была, но нести ее она хотела сама.
– Ты догадаешься.
– Вовсе необязательно было что-то мне покупать. Ты вернулась - вот и подарок, - он обвил ее рукой вокруг талии и легко перебросил через ограду.
– Я скучал каждую минуту. Никогда не думал, что мужчина может вспоминать о женщине столько раз на дню.
Он заставил себя трижды глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться.
– Роган сказал, вы подписали контракт. Ты довольна?
– Одна часть меня, да. Другая - в панике.
– Страх - всего лишь мотиватор для достижений. Ты будешь знаменита, Шаннон, и богата.
– Я и так богата.
Он замедлил шаг.
– Богата?
– Относительно.
– А, - он поразмышляет об этом позже, решил он, осмыслит. Сейчас же его сознание затуманивалось картинками, как побыстрее сорвать с нее этот миленький жакетик.
Когда они пришли на ферму, он распахнул настежь дверь кухни. Поместив тарелку на стойку, готов был наброситься на Шаннон, но она упредила его и переметнулась на другую сторону стола.
– Мне бы хотелось, чтобы ты открыл свой подарок, - она водрузила коробку между ними на стол.
– Я хочу тебя в спальне, на лестнице по пути в спальню, здесь, на полу.
Кровь закипела у нее в жилах.
– Исходя из того, что я сейчас чувствую, можешь иметь меня в спальне, на лестнице и на полу, - она упреждающе вскинула руку, видя, как сверкнули его глаза.
– Но мне и впрямь хотелось бы, чтобы ты взглянул, что я привезла тебе из Дублина.
Ему было до фонаря, купила ли она ему вилы из чистого золота или плужный лемех с бриллиантами. Но лишь ее тихая просьба удержала от того, чтобы прыгнуть к ней через стол. Он приподнял крышку коробки и сорвал вместе с ней упаковку.
Шаннон уловила мгновение, когда он понял, что было в ней. Дикая радость проступила на его лице. Он вдруг стал похож на ребенка, ошарашенного только что найденным под рождественской елкой долгожданным подарком.
Благоговея, вынул он цимбалы из коробки, погладил руками деревянную поверхность.
– В жизни не видел ничего прекраснее.
– Мэгги сказала, ты и сам делал, такие же красивые, потом подарил.
Все еще как зачарованный, он качнул головой.
– Нет, эти намного прекраснее, - поднял голову, в глазах сквозили удивление и восхищение.
– Как тебе пришло в голову, купить для меня подобную вещь?
– Увидела на витрине и представила, как ты играешь. Ты ведь сыграешь для меня, Мерфи?
– Я уже и не помню, когда играл на цимбалах, - он, однако, распаковал молоточки, нежно погладил их, как новорожденных цыплят.
– Одну мелодию все же знаю.
Когда он заиграл, она поняла, что не ошиблась. Та самая полуулыбка на лице, тот самый, отстраненный взгляд. Старинная, нежная мелодия разлилась, словно чудесное вино, наполнила собою кухню; глаза защипало, сердце защемило.
– Это величайший подарок из всех, что когда-либо были у меня, - проговорил он и отложил молоточки в сторону.
– Я буду беречь его как зеницу ока.
Дикий зверь, что недавно распирал его изнутри, стих. Он обогнул стол и нежно взял ее руки в свои.
– Я люблю тебя, Шаннон.
– Я знаю, - она поднесла их сомкнутые руки к щекам.
– Знаю, что любишь.
– Вчера ты позвонила и сказала, что любишь меня. Скажи это сейчас.
– Мне не следовало звонить в таком тоне, - быстро начала она говорить, возбуждение коснулось кончиков пальцев.
– Я была не в своем уме и...
– он целовал ее беспокойные пальцы и терпеливо наблюдал за ней.
– Я, правда, люблю тебя, Мерфи, но...
Он лишь накрыл ее губы своими, чтобы погасить продолжение.
– С тех пор, как я услышал это, впервые, я просто изнываю по тебе. Пойдем в спальню, Шаннон?
– Да, - она теснее прижалась к нему, их руки оказались в ловушке.
– Пойдем в спальню, - она улыбнулась, охваченная романтизмом и его руками одновременно.
Изумительный свет сочился в окна, ниспадал к ступеням, пока он нес ее наверх, растекался бликами по кровати, куда он ее уложил.
Потоки света, объятия сильных и нежных рук, манящие поцелуи - поглотили ее без труда. Она внезапно поняла, что сегодня впервые они любят друг друга под крышей, на обычной постели. Но скучать по звездам и душистой траве ей не пришлось, он заботливо предложил кое-что взамен.