Норман
Шрифт:
– Ну, примерно, а ты откуда знаешь?
– Они последние две - три тысячи кругов ищут этот меч, как ты говоришь "задолбали" всех вокруг. Гномы помешаны на легендах и предсказаниях, причём никому не рассказывают, но все эти легенды знают.
– А про меч, что за легенда?
– Да когда-то давно, они сами не знают когда, собрались: великий мастер гномов, в некоторых рассказах, сам Торин, будучи ещё обычным гномом, искусный человеческий маг и эльф из правящей династии, то есть тоже очень сильный маг. И решили создать меч, равных которому бы, не было. Работали три круга, и выковали меч, в который
Но человеческий маг, оказалось, был тёмным, кто-то из них утверждает, что сам Некрос. И вот, тёмный маг убил гнома и эльфа. Душу гнома он поместил в камень навершия меча, а в эльфийской крови закалил меч. И стал этот меч в бою, забирать силу у противников и передавать её владельцу, мол, достаточно нанести небольшой порез, и сила перейдёт к тебе. Но душа гнома в камне, воспротивилась этому, и теперь если ты дерёшься за правое дело, разумеется, с точки зрения гномов, то меч собирает силу и передаёт тебе, а если нет, то наоборот может выпить из тебя силу в самый неподходящий момент. Ну и как положено в легенде меч был утерян. И теперь они всем скопом, включая эльфов, у них тоже что-то такое связано с этим мечём, ищут его. При этом, никто толком не знает, ни клейма мастера, ни как опознать, другим способом этот меч.
– Теперь спи и бойся, как бы гномы меч не спёрли, а то ещё и прирежут.
Храм опять расхохотался.
– Не-е-е, можешь не бояться, мечём этим можно завладеть только тремя способами. Найти меч. Убить прежнего владельца держащего в руке этот меч, но не за меч, а защищая себя или кого-то, при этом владелец меча должен напасть первым. Или получить в дар, но там тоже условие, выпросить в дар не получится, надо чтоб владелец меча сам захотел подарить его. Так что успокойся. У них ещё какое-то предсказание есть связанное с владельцем меча, мол, придёт, но не гном, спасёт их всех, но оно настолько туманно, как и все предсказания, в особенности гномов, что его можно трактовать, как хочешь. Так что тебя ещё оберегать будут.
Вечером все сидели вокруг котелка и прихлебывали прямо из него, слегка жидковатую кашу на вяленом мясе, так как посуды кроме как у гномов не было. Соскучившись по жидкой пище ели молча, с довольными лицами. Поев, никто не разошёлся, ждали отвар, который гномы, поставили кипятиться после каши.
– Солд, - вдруг спросил Храм, - а почему ты стал драться на нашей стороне, ведь ты вступил в бой, со стороны моей спины, мог бы воткнуть мне нож в спину и помочь своим друзьям?
– Ну, ножа у меня не было, вы же всё забрали, а меч я подобрал, когда ты одного убил. Ну а когда вступал в бой, я же не знал, кто нападает. Нападают, значит надо драться. Потом уже увидел, что это наши, но я уже на вашей стороне дрался. Да и какие они мне друзья, большую часть в первый раз видел, собрали всех из разных мест, кому деньги нужны, половина, так вообще из ночной гильдии, я, будучи воином таких ловил.
– А если б знал?
– Чего гадать, случилось, как случилось, если б знал, может и по-другому бы, поступил, отсиделся бы, или за них пошёл. Теперь уже, мне даже в Екануле появляться нельзя.
– Честный ответ, а в Еканул почему нельзя?
– Один из сбежавших, как раз "ночник", видел меня в бою, они мне не простят, лишь бы, в следующем круге,
– А воином, где был?
– включился в разговор отец.
– В императорской армии, во время оркской войны, - Солд покосился на Храма.
Храм, видимо уловив взгляд, ровным, без тени эмоций, серьёзным голосом спросил: "Ну, и много орков убил?"
Все напряглись, у Солда рука дёрнулась к мечу, но вернулась на место, он расправил плечи, посмотрел Храму в глаза:
– Бывало, и убивал, сколько не помню.
Храм вдруг улыбнулся своим оскалом: "Не напрягайся, мстить не собираюсь. Воины всегда и везде воюют, вчера вот я людей убивал, ты же не бросаешься на меня с мечом за это. И Рамос на меня не бросается, а у него на той войне два сына осталось, у Лекама всю семью, орки вырезали. А в войнах, воины не виноваты, виноваты короли и вожди. Меня в самом начале войны, вместе со всей деревней исварцы окружили, нас было около тридцати, их две сотни. Сказали, если не будем сопротивляться, женщин и детей не тронут. Как только заковали нам руки, всё изменилось, женщин насиловали, нас избивали, детей не тронули, но лучше бы сразу убили. Пригнали нас в Еканул, а там, на гладиаторскую арену.
Детей и женщин на зверей бросили в первую очередь. Моя жена дочке сама голову свернула, и на сайшу бросилась, может, знаете, такие здоровые кошки, маги на них верхом ездят. Тогда в войну, жителям городов её не видевших, хотелось быть причастными к ней, вот и выпускали нас, как зверей, народу приходило поглазеть - тьма. Потом нас со зверьём стали стравливать. Когда нас мало осталось стали люди, такие же рабы, как и мы, против нас выходить, правда, нас зелье заставляли выпить, чтоб реакцию притупить, и мышцы расслабить, но и человеческие гладиаторы старались не убивать нас. В итоге выжил из всей деревни я один, и то если бы не Ровный с Лекамом, то и меня бы не было".
На поляне повисло молчание, нарушил его Лекам: "Поздно уже, давайте спать ложиться. Рик, первая стража твоя, потом меня толкнёшь, дальше Шивак, Норман, Рамус, Храм". Когда все разошлись, к Храму подошёл Солд:
– Ты это, я никогда против мирных жителей не воевал, и в "холёных" командах, что, захватили твоё село, никогда не был, чем хочешь, могу поклясться.
– Верю и без клятв, я таких разумных, из "холёных", нутром чую.
Утро было спокойным, так как явных врагов в округе не наблюдалось, нервное напряжение последних дней стало спадать. Храм и Солд, ушли на охоту, причём Солду трофейный арбалет, дал Храм. Лекам, только увидев меня проснувшимся, сразу утащил в сторону, и заставил медитировать под напевы. Когда я опять уснул, он растолкал меня, и мы пошли в лагерь, откуда доносились ароматы жареного мяса.
– Лекам, а что за напев ты поёшь, когда медитирую?
– Это тебе кажется, что я пою, на самом деле, это единственное, что осталось во мне от магии, я ещё когда Нейлу учил, заметил. Я посылаю в твою сторону, как бы своё ощущение при медитации, а оно преображается у тебя в голове в звуки.
– Ты мог говорить мыслями?
– Нет, я же был магом-воином, огневиком. Но, элементарную менталистику, нам тоже преподавали, чтобы могли отличить воздействие вражеских менталистов, кое-какие навыки в голову вбили.