Норман

Белобородов Владимир Михайлович

Я молча взял кружку, Нейла встала напротив меня:

– Рассказывай?

– Что рассказывать?

– Чего девчонку мучаешь, она вчера, не намного от тебя отстала, даже поплакала.

– Нечего мне рассказывать.

– То, что Яля мне рассказала, это правда?

– Я же не знаю, что эта рыжая выдумщица наплела?

– Судя по "выдумщице", знаешь.

– Значит правда, - решил я прекратить игру в слова, - но я действительно не знаю, что она тебе рассказала.

– Что ты влюблён в меня, и из-за этого, отказываешь Софье.

Причём об этом знают все.

– Причём с детства, а то, что не видишь, сама виновата. Чего расшумелись, спать не даёте, - на крыльце стоял явно больной Храм, он открыл бутыль, глотнул из неё, и плеснул мне в кружку, - идите подальше разбирайтесь, вас полдома слышит, по крайней мере, мужская комната, вы под окнами стоите. Наверх гляньте.

Мы подняли головы, в окне исчезли две любопытные головы, Малик и Сайл.

– Пришлось вставать, а то о вашем разговоре через пять мер все знать будут.

Нейла схватила меня за рукав и потащила, я еле успел выпить и поставить кружку на перила. В голове наконец стало проясняться.

– И как ты мне это объяснишь?

– Да что объяснять то, Нейла? То, что люблю!

Нейла замолчала.

– Ты не волнуйся, тебе нельзя, - продолжил я спокойным тоном, - понимаешь, когда мы ушли от светлых, когда в меня стреляли...

– Так это из-за этого? Там так надо было, ты умирал.

– Ты помнишь?

– Думаешь, я была с мужиком в постели, и не помню?

– А потом, мы...

– И второй раз помню, тебя на ноги поднять надо было, иначе все бы к светлым попали.

Я посмотрел на неё:

– То есть, я то тебе безразличен?

Нейла не ожидала такого вопроса, и, на несколько ударов сердца, замолчала.

– Ну-у, почему, я люблю тебя как друга, брата.

Я вспомнил слова Алехара.

– А как мужчину?

– Нет.

– Тогда не переживай сестра, с Софьей отношения мы как-нибудь выясним. Сводничеством, тоже не надо заниматься, не твоё это Нейла. А теперь, пойдём, а то к вечеру могут уже начать рассказывать, как у нас третий раз был.

Я повернулся и пошёл, Нейла, какое-то время, смотрела мне вслед.

День казался пустым, без работы, оказалось, что очень скучно. Я позавтракав через силу, пошёл тренироваться в плетениях на чердак, Торка, был безумно рад этому. Надо смену ему делать, подумал я, одичает совсем, да и внимание к вечеру уже не то, наверняка спит днём.

Утро следующего дня, началось с тренировки, после которой пошли на распределение обязанностей к деду. Дед явно уже не знал чем нас занять, и выдавал задания на день, которые можно было выполнить за половину дня. Когда все разошлись я подошёл к Савлентию:

– Дед, тебе не кажется, что мы как-то не в том направлении идём.

– То есть?

– Правы охотники, одарённые неплохо получают, здесь их почти нет, а у нас орава, только одни ведьмы чего стоят.

– И чего предлагаешь?

– Пока знаем, что зелья хранения охотникам нужны, надо трав набрать и наготовить. Может

и продадим. Девчонок, что листы из книги запомнили, надо переписывать заставить, может Софья ещё какие зелья указанные там сможет приготовить. Бумаги нет, но пусть на простыне пишут, уж перо то магическое сделают. Лоя с Маликом, из зуба амулет сделали, охотники придут, дадим им на пробу, если всё правильно, будем ещё делать. Яля вон, амулет памяти сделала, получше вашего с Маликом. Пусть и ваш переделает, может продадим. Думаю можно и в посёлок съездить, узнать может ещё чего из амулетов и зелий охотникам надо. Отец вон раньше лавку держал, точно знает, какие зелья и эликсиры хорошо идут. Да и с нашим забором что-то делать надо, а то так крысы и нас в следующий раз утащат. Хотя бы сигнальные амулеты настрогать. Лоя, может Сайла научить, не думаю что сложно.

– А для себя что придумал?

– Пока "искру" не разовью и плетениям не научусь, буду на хозяйстве, да сборе трав. А вообще, надо узнать, кто что умеет. Я вот не поверю, что Эль за свои восемьдесят, только беседки выращивать может. Сайл крыс изгонял, правда при помощи тёмного ритуала, но мне кажется, у нас предрассудков нет, а вот мыши уже четверть мешка гречки растащили. Да и ты многому бы мог научить его, он ведь только начал в академии учиться, а "искра" у него такая, что только у тебя больше. А в итоге конюшню вон чистит.

– Может ты и прав, подумаю.

Затем я нашёл Храма:

– Храм.

– Чего?
– орк старательно выделывал учебную булаву.

– Мне кажется, надо уже стражу организовывать, ночью ладно сейшы с хасанами чутко спят. А днём, они то на сборе трав нас охраняют, то табун пасут. Гоблин ведь весь день сидит, да и сомневаюсь, что всегда смотрит. Не под силу это одному разумному.

– Завтра сделаем, сегодня дед разогнал всех.

По двору пронёсся Пушистик, со здоровой кувалдой в зубах, которая отвешивала набок его голову.

– Стой, хвост оторву, - за ним бежал Кейн.

Днём котёнку, хотя какой котёнок, молодому коту, до ужаса нравилось донимать Кейна. Зато вечером, можно было наблюдать картину, когда здоровая голова Пушистика лежала на коленях бывшего раба, а он, сделанным специально гребнем, вычёсывал ему шерсть.

Пушистик, спрятался у Кассы, но Кейн смело подбежал к ним, забрал кувалду, и щёлкнул, прижавшего уши кота ладонью, по краешку уха. Касса даже глазом не повела в их сторону, видимо это у них не в первый раз.

Вспомнив, что меня ждёт отец с хасанами, для похода за глиной, начали ремонтировать печи в комнатах, я побежал к конюшне. Отец сурово посмотрел на меня, он уже запряг лошадь в телегу.

– Где носишься?

– Да так.

Закрыв за собой ворота, поехали к реке. Ехать было далеко, вернуться рассчитывали только к вечеру.

– Отец, слушай, - начал я издалека разговор, пока мимо нас проплывали, ели, - ты знаешь родителей Нейлы.

– Видел раз.

– Как думаешь живы?