Норвежский детектив

Нюгордсхауг Герт

Многие норвежцы уже воспользовались нашими предложениями и с нашей помощью установили знакомство с обаятельными филиппинскими девушками из добропорядочных семей. Филиппины, как известно, являются крупнейшим поставщиком «прекрасных дам».

В связи с проведением ежегодного совместного мероприятия «Место встречи — Манила!» мы высылаем также специальное приложение. Множество очаровательных филиппинских девушек прислали нам заявления о вступлении в клуб. Мы не публиковали ранее их имена, поскольку все они будут представлены членам нашего клуба мужского пола непосредственно во время этого «праздника знакомств».

Это

будет приятный вечер с оркестром и обильно сервированным столом. Все женщины, вновь вступившие в клуб, чьи имена мы ранее не публиковали, приглашены на этот вечер. Таким образом, всем и каждому будет предоставлена возможность выбрать себе дивный цветок южных широт. Обращаем внимание, что речь идет о добропорядочных, высокоморальных женщинах, нравственные принципы которых основываются на правилах и традициях католической церкви. Тому, кто склонен полагать, что речь идет о женщинах легкого поведения и проститутках, придется переменить свое мнение о филиппинской девушке из Манилы! Это высоконравственные женщины, имеющие хорошее образование и хорошую работу.

Мы гарантируем, что Вы обретете добрую, нежную, красивую подругу на нашем вечере «Место встречи — Манила!».

«Наши имена оказались в картотеке Мюрму, когда мы заказывали авиабилеты, — рассказывала Тереза Рённинг. — Бюро путешествий и клуб знакомств для него две стороны одного бизнеса. Ларе, само собой разумеется, ругался на чем свет стоит. Позвонил Мюрму и выдал ему на полную катушку. А мне стало так обидно. За всех филиппинок, которых таким вот образом представляют желающим обзавестись женой норвежцам. Как будто все мы обязательно милые и нежные цветочки южных широт просто потому, что нас угораздило родиться на Филиппинах. Как будто все мы такие одинаковые и вовсе лишены человеческого своеобразия.

Для Мюрму такие выражения, как «добропорядочные женщины», «дивный цветок южных широт» и «католическая мораль», чисто рекламного толка. И он ими пользуется, ведь все его дело строится на том, что многие норвежцы совсем не в восторге от женщин, которые их окружают. Им не нужны жены, умеющие сами прочно стоять на ногах и самостоятельно мыслить. Они думают, стоит им только приобрести по импорту верную и покорную филиппинку, и счастье будет им гарантировано. Верно, Мюрму этот образ не с неба взял. Филиппинские девушки не приучены подвергать сомнению сказанное мужем. И все же, я думаю, многие члены клуба рискуют испытать небольшое разочарование, когда пройдет счастливое опьянение первых дней и окажется, что девушка, приведенная ими в дом, не просто бессловесная безделушка, которую можно спрятать в шкаф после употребления, но зрелая и думающая личность. И потому гарантия качества, выданная Рагнаром Мюрму, ничего не стоит», — закончила свой рассказ Тереза Рённинг.

Аксель Брехейм вошел в вестибюль сразу после полуночи. Он был не вполне трезв. Я показал ему рекламные проспекты «Филконтакта».

Брехейм взглянул на меня, глуповато ухмыляясь.

— «Дивный цветок южных широт», — сказал он. — Разве это не прекрасно?

8

— Опять женщина? — Я не столько задал вопрос, сколько констатировал факт. Педер немного откинул голову и скосил на меня взгляд из-под кустистых бровей. Потом он одновременно произвел четыре действия. Покачал головой, кивнул, пожал плечами и всплеснул руками. Главным образом, благодаря последнему он расплескал виски из стакана, к которому между делом прикладывался.

— В каком-то смысле, — сказал он. — Но не в том, в каком ты думаешь.

Педер Киберг мой ровесник. Он работает санитаром-носильщиком в «Региональной больнице», хотя ему не давали покоя лавры лауреата премии Северного Совета по литературе. Сейчас он взял отпуск за свой счет как раз для того, чтобы создать великий европейский роман всех времен и народов. Это и послужило поводом затянувшегося чуть ли не до утра застолья в мой выходной. Так или иначе, было самое начало четвертого в ночь на субботу, за окном стоял холодный январь, а наши партнеры разошлись всего лишь четверть часа назад.

Вечер мы провели вчетвером за игрой в героев японского средневековья. Я добился великой чести стать Сёгуном, прославленным полководцем и фактическим владыкой громадного островного государства. В основном за счет коварства и предательства, но и рок оказался на моей стороне, потому что сперва рейд морских пиратов, а затем землетрясение внесли смятение в клан моего самого опасного соперника.

Педер, вообще-то, классный игрок в «Самураев», но в этот вечер всего через несколько часов после начала он очутился на Шикоку с маленьким отрядом и без единого корабля и вмешаться в борьбу за власть в центральных областях империи уже не мог.

У меня были все основания подозревать, что виной его хмурого настроения женщина. Мало кто из моих знакомых столь же неудачлив в любви, как Педер. Все его притязания встречали отказ, и всякий раз романы его заканчивались досадным выяснением отношений с представительницами прекрасного пола. В молодости он активно участвовал в студенческом движении и в семидесятые годы попал под влияние идей, которые неофеминистки привнесли в ряды политических радикалов, тех идей, что впоследствии нашли отклик среди большей части норвежского общества. И как многие другие, кому перевалило за тридцать, он постепенно понял, что одинаковая точка зрения на лозунги, выдвигаемые женским движением, и равное распределение обязанностей по мытью посуды и уборке квартиры не могут автоматически служить залогом стабильных отношений между мужчиной и женщиной.

— Да, дело в женщине, — сказал Педер. — Она сейчас живет у меня. Но мы с ней не спим. Она ночует на диване. Она вдова. Или вроде как вдова. Они не успели пожениться, а он умер. Покончил жизнь самоубийством. Я с ним познакомился прошлой осенью на университетских курсах по программированию.

Педер поднялся, словно бы в рассеянности. Подошел к окну. Поглядел в ночь. Городские огни слабо подрагивали в потоках холодного воздуха.

Красивый вид из окна — это одно из преимуществ живущих на улице Оскара Вистинга.

Но иной раз вид по-ночному притихшего города может навевать чересчур грустные мысли.

— Через три недели ей придется уехать из Норвегии, — продолжал Педер. — У нее нет норвежского гражданства. Она приехала сюда по туристической визе в конце сентября или в начале октября. Двадцать четвертого января они должны были пожениться. Она беременна. А каково католичке рожать без мужа, сам знаешь. Они живут… Они жили в районе Йонсватнета. Там небольшая усадьба. Бывшая ферма. Она не в силах оставаться в доме, где он умер. Поэтому и переехала ко мне. На диван.