Ностальгия по чужбине. Книга первая
Шрифт:
— Мы с ней лично знакомы, ну, пожалуйста, — канючила я. Протестировав эту суку в белом халате на вредность, я теперь проверяла ее бдительность.
— Миссис Спарк ни с кем не желает разговаривать.
— Что ж, спасибо и на этом, — пробормотала я, чувствуя некоторое облегчение.
— Не за что, — прошипела эта змея и, не переводя дыхание, всадила в меня напоследок шприц желчи. — Звоните еще, мэм…
Перед вторым номером стоял код штата Айова.
— Элизабет?
—
— Не изводись. Ты мне еще нужна…
— Ты где?
— А где мне быть? Естественно, возле твоего сына.
— Ну да, конечно…
— Как дети, Элизабет?
— Все в порядке, Вэл. Мальчики здоровы, нормально кушают…
— Про меня спрашивают?
— Естественно.
— Ты никогда не научишься врать.
На секунду моя свекровь запнулась.
— Не беспокойся: им здесь весело.
— Не сомневаюсь. Проследи, чтобы Тим чистил зубы.
— Он хитрый… — Голос свекрови стал мягким, как сливочное масло на раскаленной плите. — И постоянно меня обманывает, чертенок.
— А ты не церемонься и дай ему по шее. Для профилактики.
— Я же не русская бабушка, Вэл, а американская.
— Тогда дай от моего имени. Дашь?
— Не дам!
— Элизабет, не порть мне ребенка!
— Я с ним как-нибудь разберусь. Лучше скажи, как ты?
— Пока нормально. Вроде бы…
— Там, где ты сейчас, холодно?
— Ты имеешь в виду реанимацию?
— Вэл!
— Какое это имеет значение, Элизабет?
— Будь осторожна, прошу тебя!..
— За вами присматривают?
— Да. Все время присматривают…
— Кто-то посторонний живет в твоем доме?
— Нет. Думаю, они где-то рядом…
— Ты спокойна?
— Да, дорогая. После того, как у Юджина, вроде бы, все наладилось, я немного успокоилась. А окончательно приду в себя, когда ты будешь рядом…
— Потерпи немного, скоро буду.
— Ты обещаешь?
— Честное пионерское.
— Я очень люблю тебя, Вэл.
— А я очень люблю твоего сына, Элизабет. Не кисни, через пару дней я позвоню.
— Целую тебя, дорогая…
Третьего номера телефона у меня не было. Но я знала, как его раздобыть. В толстой телефонной книге славного города Цюриха, которая лежала в выдвижном ящике письменного стола, я быстро отыскала раздел «банки», невольно поразилась их количеству и почти сразу же наткнулась на искомую цель — «Цюрихский народный банк. Основан в 1835 году. Адрес… Телефон…».
После третьего гудка ответил, — естественно, по-немецки, — женский голос.
— Я могу говорить с вами по-английски или по-французски?
— Да, мадам, конечно!.. — Девушка ответила на французском, сразу
— Меня зовут… — на секунду я запнулась, силясь вспомнить, как же меня зовут, — …Гортензия Лоуренс. В вашем банке у меня есть секретный счет.
— Счет на ваше имя, мадам?
— Нет, на предъявителя.
— Откуда вы звоните, мадам?
— Отель «Мэриотт». Номер 1481.
— В настоящий момент вы одна в номере?
— Да.
— Положите, пожалуйста, трубку. Через минуту вам перезвонят…
«Господи, неужели весь мир помешался на шпиономании», — пробормотала я, кладя трубку на рычаги.
Говно через минуту телефон нежно промурлыкал.
— Слушаю вас.
— Мадам Гортензия Лоуренс? — противный женский голос сменился приятным мужским.
— Да, это я.
— Вы только что звонили в наш банк?
— Да.
— Вы можете назвать мне секретный номер вашего счета?
— По телефону?
— Я говорю по специальной линии, мадам. Она полностью защищена от прослушивания.
— А как насчет линии, по которой с вами разговариваю я? Она тоже защищена?
— Поэтому мы и перезвонили вам, мадам.
— Понятно, — пробормотала я, ничего толком не понимая. И продиктовала номер из витяниного письма.
— Момент…
В трубке отчетливо прослушивалось щелканье компьютерных клавиш.
— Да, мадам, такой счет у нас действительно есть. Чем я могу вам помочь?
— Мне нужно снять некоторую сумму…
— Когда вы можете приехать в банк?
— Я обязательно должна это сделать?
— Вы хотите, чтобы деньги прислали в ваш отель?
— А это возможно? Видите ли, я проделала долгий путь и завтра должна улетать. Честно говоря, мне бы хотелось выспаться…
— В таком случае, мадам, вам надо будет ответить мне на один вопрос.
— На какой именно?
— Вы должны сказать мне, какая сумма находится на вашем счету?
— Вы уверены, что ничего не перепутали? — вежливо поинтересовалась я, прикидывая в уме, чего он от меня добивается. — Может, это вы должны мне сказать, сколько МОИХ денег лежат в вашем банке?
— Мадам, ведь я не видел ваших документов, я верю только тому, что вы сказали…
Совершенно отстраненно я вдруг подумала, что если бы все мужчины имели такой приятный тембр голоса, а, главное, столько терпения и такта в беседах с женщинами, из лексикона человечества со временем выпало бы навсегда существительное «стерва».