Новая ложь взамен старой

Голицын Анатолий

Если соответствие нормальной модели информации, поступающей из коммунистического мира, является показателем ненадежности источников, то обратный принцип заключается в том, что свидетельствам, противоречащим этой модели, следует придавать больший вес, даже если они исходят только из одного источника. Например, личные наблюдения западного посетителя китайской коммуны в 1961 году, который сообщил, что

в материальном отношении жители коммуны живут не хуже, чем раньше, и что китайский народ неизбежно все теснее отождествляет себя с коммунистическим режимом, не должны были быть отброшены на том основании, что эти наблюдения противоречили общепринятому мнению того времени, что ситуация в коммунах была катастрофической. 44

44

Denis Warner, Hurricane from China (New York: Macmillan, 1961), p. 123.

Полная дезинформация, чтобы быть эффективной, требует обнародования коммунистической стороной объема точной информации о себе, включая подлинные секреты, чтобы придать достоверность и вес дезинформации, которую она стремится передать. В сталинский период обнародование секретной информации коммунистической стороной было невозможно. С принятием долгосрочной политики и программы дезинформации положение изменилось. Была вновь введена ленинская концепция первичных и вторичных видов жертв. Первичным коммунистическим секретом является существование и характер долгосрочной политики и стратегии блока, а также роль дезинформации. Военные, научно-технические, экономические и контрразведывательные секреты являются вторичными; они образуют резервуар, из которого можно черпать и выдавать информацию в стратегических целях, особенно если есть основания полагать, что она уже могла быть скомпрометирована подлинными утечками или техническими средствами. Например, личности секретных агентов, которые по той или иной причине заканчивают свою полезность для коммунистической стороны, могут быть переданы через источник, к которому коммунистическая сторона стремится установить доверие Запада. Поэтому добросовестность западных секретных источников или перебежчиков с коммунистической

стороны не подтверждается автоматически тем фактом, что они производят большое количество информации по военным, экономическим, научно- техническим или контрразведывательным вопросам или что они выступают со зрелищными разоблачениями коммунизма. Более важным критерием является то, что они могут сказать о долгосрочной политике коммунистов и использовании дезинформации. Число коммунистических лидеров, чиновников и интеллектуалов, которые имеют полное представление об объеме и масштабах программы дезинформации, очень ограничено, но число тех, кто участвует в том или ином ее аспекте, очень велико. Большинство секретных источников или перебежчиков, если они действительно передали свою приверженность Западу, должны иметь возможность сказать что- то ценное о современных методах коммунистов в этой области, даже если они сами не осознают всей значимости своих знаний.

При оценке научно-технической информации, поступающей на Запад, следует учитывать тот факт, что Шелепин в своем докладе в мае 1959 года и в статьях для сотрудников КГБ в «Чекисте» призывал к подготовке дезинформационных операций, призванных запутать и дезориентировать западные научные, технологические и военные программы, добиться изменения западных приоритетов и вовлечь Запад в дорогостоящие, расточительные и неэффективные направления исследований и разработок. Поэтому следует ожидать, что имеющаяся на Западе информация о советских космических проектах, системах вооружений, военной статистике и достижениях в области науки и техники будет содержать элемент дезинформации.

Учитывая, что действует программа тотальной дезинформации и что коммунистическая сторона хорошо осведомлена о заинтересованности Запада в перехвате ее сообщений, доказательства, полученные из коммунистических сообщений на обычном языке или слабых кодов и шифров, являются особенно подозрительными; более того, к ним следует относиться так же, как к свидетельствам из официальных коммунистических источников. Согласно западной прессе, по крайней мере, некоторые свидетельства о потерях в китайско-вьетнамской «войне» 1979 года попали в эту категорию.

Конец ознакомительного фрагмента.