Шрифт:
Глава 1 Умер и воскрес
— Мммм… Ну, что такое? Дайте поспать!
— Вставай идиот! Спать потом будешь! — Кто-то сильно тормошит меня за руку. Нехотя открываю глаза, и не понимаю, как я очутился в огромном зале, где полно народа.
Сон, как рукой сняло. Я почему-то голый, как и остальные мужчины и женщины, находящиеся со мной рядом. Осматриваю себя. Вроде всё на месте, никаких изменений нет. Прислушиваюсь. Говорят на разных языках. Вон группа поодаль, человек, этак двести, шпарит на английском. Рядом с ними целый батальон французов и немцев. Я оказался в рядах русскоговорящих.
Понемногу прихожу в себя и замечаю. Здесь собраны только европейцы и азиаты, и то не все. Никаких негров, индейцев, латинос, полинезийцев и прочих, просто не наблюдается. Что-то смутно мелькает в голове. Но что, точно вспомнить не могу. Помню только своё имя и фамилию, а дальше — провал. Спрашиваю у находящегося рядом паренька:
— Ты что-нибудь про себя помнишь?
— Нет! Тут все так! Помнят только, как их зовут, а кто они, откуда и как сюда попали, не знает никто. Я уже человек десять сам так опросил. У всех одно и тоже.
— Попробую вспомнить, где я про такое слышал!
— Можешь, не мучится! Пока ты спал, уже вспомнили.
— И что тут с нами?
— Ты фантастику любишь?
— Почитываю иногда. А что?
— Посмотри вон туда! — парень указывает на другой конец зала.
Там виден похожий на паука агрегат.
— Как ты думаешь, что это такое?
— Наверное, охранник… — Неуверенно выдаю свою версию.
— Ну да! — Радуется парень. — Военный дроид. Поставили, чтоб мы не разбежались!
— Кто поставил?
— Хозяева, кто ещё! Меня, кстати, Григорием кличут!
— И кто наши хозяева, Гриша?
— Пока не знаю, но мы явно не на Земле!
— Хочешь сказать, что нас выкрали, как в этих, как они называются, на женское имя похоже…
— ЕВЕ называется!
— Вот, вот! Там, я пару раз вроде читал. Какие-то аварцы, аграфы и аратанцы…
— Ну, да!
— И что, мы и взаправду к ним попали?
— Скорее всего. Вон видишь, дверь открылась. Сейчас нас в рабы записывать будут!
— Но там ведь не так, в этих ЕВЕ. На нас должны быть ошейники или цепи…
— Это в романах так написано, а что на самом деле, никто ведь не знает.
К нашей болтовне прислушивалось человек сорок. Это были люди разного пола и возраста. Некоторые скептически улыбались, часть серьёзно воспринимала выдаваемую Гришей «информацию», а другие просто глазели по сторонам, и слушали наш трёп вполуха.
Неожиданно в зал из той, открытой двери, на которую указал парень, вышел человек в сопровождении четверых Амбалов, одетых к тому же, в что-то, похожее на средневековые латы. В руках у них были короткие палки с блестящими концами.
Главный тип, из вошедших в зал особей, по виду ничем не отличался, от обычного человека. Вот, только, взгляд у него был жёсткий, и какой-то властный. Он поднялся на небольшое возвышение около того места, где стоял, как сказал Гриша, дроид.
Люди моментально притихли.
Незнакомец подождал, пока перед ним не разместились четверо, по все видимости, охранников, а потом стал говорить. Хоть и было слышно, что он произносил незнакомые нам слова, но все его почему-то понимали:
— Разумные! Вы находитесь на базе Кантай, расположенной на поверхности планеты Ритим. Вы теперь принадлежите компании «Артефакт». Скоро вас проверят в специальных аппаратах, именуемых «капсула здоровья». От этой проверки зависит не только, суммы, которые вы должны будете отработать, чтобы покинуть планету, но и ваша профессия, которая вам потом пригодится в дальнейшей жизни. Что вы будете делать, вам скажут после проверки. Тогда же вас и накормят. А теперь можете задавать вопросы.
Первым поднял руку какой-то тип из английского отряда:
— А домой вы нас можете вернуть?
— Нет! Вы там уже скончались по разным причинам. Сейчас вы находитесь в параллельной Вселенной. Наши учёные научились отлавливать энергосгустки основы, то, что вы называете «душа». Вы не первые умершие земляне, которые попадают к нам на Ритим. Вернуть мы вас не можем, так как у нас нет техники такого порядка. Да и вряд ли вам там обрадуются.
Я представил, что сказали бы мои соседи, если бы внезапно появился умерший, допустим, несколько лет назад, человек…
Да! Значит, назад хода нет. Придётся устраиваться здесь.
— Мы не собираемся быть вашими рабами! — Закричало несколько русскоязычных. И попыталось пробиться к открытой двери. Я услышал свист на грани слышимости. Все бежавшие к выходу, резко осели, а затем повалились набок. К пытавшимся встать людям, подошёл один из охранников. На блестящем конце его палки засветилось что-то, похожее на шар. Раздался треск, и в воздухе запахло озоном. На месте нескольких человек ничего не осталось.
— Тот, кто не хочет работать, будет просто дезинтегрирован, как эти идиоты! — Сказал «босс» иномирян.
— А почему мы понимаем не только вас, но и людей, чей язык до попадания сюда мы не знали? — Спросила после двух минут тишины одна из француженок.
— Когда вас возвращали к жизни, вам записали в память программный переводчик языков. Вы будете понимать друг друга и нас, несмотря на то, что будете говорить на своих языках.
— Вот это здорово! — Восхитился стоящий рядом со мной Григорий.
— Теперь к вопросу о рабстве. — Продолжил между тем «босс». — Вы не рабы. У нас нет рабства. Должник должен отработать деньги, и после этого он может уйти от хозяина. Ни купить и ни продать такого человека нельзя. Да и работают должники с помощью техники, а не руками. Вы должны, причём каждый из вас, нашей компании сто восемьдесят тысяч реалов это сумма вашего оживления — помещения энергосгустка с информацией о вас в специальную установку, восстанавливающую разумных в биологическом виде. Пока этот долг не отработаете, вы являетесь должниками компании. Как будет происходить отработка, вам расскажут после проверки и еды.
Значит, нам надо отрабатывать какие-то реалы… Ясно, что это местная валюта. Ладно, поживём — увидим. После этого нас охранники погнали в другой зал, где стояли сферические аппараты.
— О, это, наверное, местные медкапсулы! — Сказал мне Гриша. Но вначале нам всем по очереди стали давать в руки какие-то гранёные штыри, диаметром в сантиметр, длиною в тридцать сантиметров. Зажимаешь его в руке, держишь секунд двадцать. Серый штырь окрашивается в какой-либо цвет. У меня штырь стал, синим, у Гриши — зелёным. Всех у кого это произошло, расставляли в несколько колонн. Мы попали, в самую малочисленную группу. К нам подошёл врач (это я так решил из-за халата, похожего на медицинский).