Новая Зона. Лики Януса
Шрифт:
Шекспир ждал смерти. Ждал, что вот-вот в него вопьются тысячи тонких зубов, или же незримое воздействие остановит его сердце, или случится еще что-нибудь похуже.
Ничего не было. Военсталкер лишь слышал свое прерывистое дыхание и сердце, грохочущее в груди. Медленно мужчина открыл глаза и оглянулся. Свет от налобного фонаря прорезал темноту.
В коридоре было пусто.
Рядом заворочался Бурый, что-то нецензурно бормочущий и пытающийся прийти в себя.
– Что это было? – наконец выдохнул он, поднимая на друга испуганный взгляд.
– Понятия не имею, – медленно ответил Шекспир, вставая.
Держа автомат наготове, военсталкер приблизился к баррикадам.
– Что здесь случилось? – негромко осведомился Бурый.
Сталкер говорил шепотом, словно боялся повышать голос.
– Их всех убили, – коротко откликнулся Шекспир, обходящий баррикады и рассматривающий кровавые следы.
Брызги летели так, словно несостоявшихся защитников периметра рвали на части.
– Кто? – Бурый встал рядом с другом, глядя на уничтоженный блокпост. – Что это были за маленькие черные человечки? Да-да, я тоже, мать их, их видел, Шекс!
Шекспир обернулся на друга, и тот сглотнул, увидев в глазах полковника Олега Посевного редкую для него эмоцию. Страх.
– Это были кошмары, – тихо произнес он.
Роман приземлился на груду обугленных досок и рухнувших перекрытий, больно ударившись грудью и животом. Воздух вылетел из легких, а в боку неприятно хрустнуло, пронзив всю левую сторону тела резкой болью. Сталкер мог лишь надеяться, что ребро не сломалось, а только треснуло. Закашлявшись, Нестеров перевернулся на спину и скатился с горы обломков, уставившись сквозь дыру в потолке на верхнюю квартиру.
– Вот же черт… – выдохнул сталкер и, подтянув под себя ноги, попытался подняться с пола.
Весь верхний этаж горел. Огонь лизал и без того обгоревшие стены и медленно сползал вниз, в комнату, где лежал Нестеров. Аномальное пламя, казалось, обладало собственным разумом, змеясь по почерневшему бетону, словно щупальца. Впрочем, оно и обладало разумом в каком-то смысле – ведь его источником были плакальщики. Один из мутантов неторопливо вплыл в проем в стене и начал спускаться вниз. Роман вскинул автомат, но затем опустил, вспомнив горький опыт наемников, пытавшихся убить мутантов, и просто бросился к двери. За его спиной раздался вой, смешанный из скорбного плача и яростного рева, и тварь метнулась за ним. Из ее огненного чрева вывалился обгоревший скелет и, рухнув на пол, разбился в сухой прах. Вместе с ним там остался лежать оплавленный кусок металла, в который превратился бельгийский автомат сгоревшего наемника.
Роман с размаху налетел плечом на дверь, и та, к его невероятной радости, затрещала. Сталкер ударил еще несколько раз, изрыгая проклятия от боли в боку и разбивая в кровь руку, но в результате почерневший дверной косяк не выдержал, и вся конструкция обрушилась прогоревшей трухой на лестничную клетку. Вместе с ней туда же выпал и Нестеров, успевший в последний момент распластаться на полу, прежде чем над его головой, опалив рюкзак, промчался ревущий огненный призрак, исчезнувший в противоположной стене. Подхватив автомат и чертыхаясь из-за горячего металла, обжигающего ладони, Роман бросился вниз по ступеням. За его спиной из дверей квартиры, в которой он был еще минуту назад, вырвалось пламя.
Сталкер несся вниз по лестнице, периодически останавливаясь, хватаясь рукой за стену и пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Одна из таких задержек и спасла ему жизнь. Прямо на него из раскрытой двери квартиры выскочил боец в сером камуфляже. На мгновение взгляды обоих мужчин встретились, и Роман успел прочесть в глазах своего противника изумление. А затем Нестеров ударом ноги отправил наемника вниз по ступеням. С громким грохотом и хрустом ломающихся костей тот скатился на один пролет вниз и привалился спиной к стене у раскрытого мусоропровода. Что-то хрипя, наемник рванул с пояса пистолет.
Автомат дернулся в руках Нестерова, плюнув свинцом, и голова бойца в противогазе откинулась назад, окрасив стену позади него красным. Роман пробежал мимо, перескочив через ноги убитого. Через несколько секунд тело в сером камуфляже исчезло в пламени, несущемся вниз по ступеням подобно огненной лавине.
Выскочив в холл, сталкер перепрыгнул через опрокинутые и выгоревшие дотла почтовые ящики и, навалившись на тяжелую металлическую дверь, распахнул ее. После заполненного дымом и гарью подъезда свежий воздух опьянял. За спиной на улицу выкатился вал аномального пламени, лизнувшего асфальт перед домом и остановившегося, тая на глазах. Роман тяжело задышал, упершись ладонями в колени, кашляя и отхаркивая черную мокроту. Только через секунду он вспомнил о стоящих возле здания машинах наемников. Обернувшись, сталкер увидел, как из соседнего подъезда выбегают фигуры в сером камуфляже. За ними по пятам мчалось пламя, выкатившееся из дверей, словно приливная волна, и теперь неохотно отпускающее свою жертву. Двоих наемников, ковылявших последними и тащившими на плечах сильно обгоревшего товарища, обдало аномальным огнем, и все трое моментально превратились в вопящие факелы. Мужчины заметались, пытаясь сбить с себя пламя, но через считаные секунды повалились на землю, затихнув. Чудовищный жар с легкостью плавил металлические детали экипировки, а плоть заставлял стекать с костей. От трупов поднимался черный жирный дым и разносился смрад паленого мяса. На Нестерова никто уже не обращал внимания: уцелевшие наемники спешили запрыгнуть в свои машины и унести ноги.
Выдохнув, Роман поспешил прочь, держась за разрывающийся от боли бок и периодически сотрясаясь в приступах тяжелого кашля. Прежде чем перевалиться через низенький забор и скрыться в разросшихся кустах, Нестеров поглядел через плечо.
Девятиэтажный дом вновь полыхал, как тогда, в роковую ночь превращения Москвы в Зону. Пламя вырывалось из каждого окна, а густой дым поднимался к небу, закрывая собой солнце. С ревом двигателей «Хаммеры» сорвались с места и помчались прочь. Следом за ними поспешил бронетранспортер. Солдат, стоящий за пулеметом в башне, качнулся от резкого разворота и, схватившись за поручень, исчез в люке.
Роман криво ухмыльнулся, а затем грузно осел на землю и, повалившись на спину, позволил себе потерять сознание.
Шаги гулко отдавались в полумраке пыльного коридора. Пройдя по центральной хорде до громадных заблокированных гермоворот, мужчины свернули в один из боковых проходов, выбранных Шекспиром в качестве кратчайшего маршрута. Бурый, впрочем, не был согласен с таким направлением, поскольку успел прочитать на карте-плане помещений лаконичную надпись «Лаборатории псионики» поверх комнат, к которым они приближались.