Новенький
Шрифт:
Не увидев её за кассой, я захожу в соседний бутик и успеваю заметить копну таких же шоколадных, как и у меня волос, что скрывается за выступом с табличкой «Примерочные». Направляясь в их сторону, я снова прокручиваю мысли о своей внешности. Все говорят, что я очень похожа на маму, а если это действительно так, тогда какого черта никто, кроме Барри так и не соизволил до сих пор пригласить меня на свидание? У мамы ведь толпы поклонников были, так и чем я хуже? Почему у нашего дома не слоняются парни и не ждут с содроганием в коленях моего появления?
– Мам? – зову я, пытаясь понять, за какой закрытой шторкой она
– Хейзи, я тут!
Кажется, в самом конце. Бурчание телефона в кармане джинсовой куртки отвлекает меня, и я медленно движусь к двум последним кабинкам, читая на ходу сообщения в девчачьем чате.
Сладкая Лиза: «Кто-нибудь уже воспользовался услугой «Накажи обидчика», которую предложила Пирс?
Сандра: «А она так называется?»
Сладкая Лиза: «А как иначе? По-моему, детский сад!»
Вот же сучка.
Дерзкая: «Ну вы даете! Идея то прикольная! Можно жаловаться на кого угодно!»
Сандра: «Там ведь не только жаловаться можно. Ещё и признаваться в чем-либо».
Сладкая Лиза: «В чем, например? В том, что ты лесбиянка?»
Сандра: «Я вовсе не лесбиянка! Я имела в виду другое. Можно написать признание в любви».
Сладкая Лиза: «Я же говорю – детский сад!»
Что ж, критика будет присутствовать всегда и во всем, нужно просто принимать это, как должное. Бросив короткий вздох недовольства, прячу сотовый обратно в карман и необдуманно резко распахиваю шторку, за которой оказывается вовсе не моя мама.
Я в ужасе таращусь на знакомое лицо, а потом в одну секунду мои глаза начинают хаотично метаться по обнаженному мужскому торсу и расстегнутых черных джинсах.
– Бог мой, сколько же эмоций на твоем лице! – самоуверенно усмехается Картер Прайс и смотрит на меня так, будто я считаю его королем вселенной и не верю своему счастью оказаться в поле его зрения. – Хочешь помочь с молнией?
– Не поняла?
Криво улыбнувшись, Картер кивает на свои расстегнутые джинсы и тихо говорит:
– Ты ведь для этого ворвалась в мою примерочную? Чтобы помочь мне с джинсами?
– Ещё чего! – фыркаю я, чувствуя, как лицо начинает пылать. – Я искала маму, ясно?
– Маму? О! – изображает он удивление и понимание одновременно. – Ясно. Твоя мама – папа. То есть, твой папа – на самом деле мама. Извини, я не хотел задеть. Просто не так выразился.
– Что? У меня традиционная семья, ясно?
– Ладно-ладно, без проблем, – разводит он руки в стороны. – Только не свирепствуй, а то у тебя вот тут, – вдруг подходит он близко и касается указательным пальцем моего лба, – появляется складочка, когда ты злишься. А если ты будешь злиться слишком часто, – черные глаза неотрывно наблюдают за моим лицом, а низкий голос превращается в шепот, – к выпускному состаришься и никто тебя не пригласит на бал.
И хотя его пристальный взгляд полон смеха и забавы, мне всё равно не удается сразу же бросить в ответ нечто колкое, ведь его внушительный рост как будто действительно превращает меня в маленькую букашечку, не способную справиться с огромным монстром по имени Картер Прайс.
– Ну, что? Не передумала? – поднимает он бровь и отступает назад, демонстрируя свои чертовы джинсы.
– Господи! – ахаю я, наконец, придя
– Знаешь, откуда я и надеешься на мой скорый отъезд? – смеется Картер. – Не значит ли это, что вы уже долгое время думаете обо мне, юная леди?
– У меня есть дела куда важнее, чем насилование собственных мозгов мыслями о тебе. Так уж сложилось, что мы ходим в одну школу, и если бы я имела возможность приглушить этот невыносимый писк словесного вожделения глупых девчонок, то, наверное, до конца учебного года не знала бы о твоем существовании.
– Словесного вожделения? Вау!
– Вижу, ты гордишься собой.
– Вовсе нет, – усмехается Картер. – Я просто поражен, как ты умудрилась столько слов в одно предложение собрать.
Громко фыркнув, я разворачиваюсь на пятках, решив, как можно скорее покинуть этот дурацкий магазин.
– Эй, юная леди? – бросает мне Картер напоследок. – Если вдруг изменишь свое отношение обо мне, мои расстегнутые джинсы всегда будут ждать тебя!
Идиот. И неужели девчонкам нравятся такие парни?
5
Жалоба месяца: «Внешность новенького ученика старшей школы Гринлейк свела с ума большинство девчонок. Все только и говорят о нем, как о милом красавчике, и совершенно не подозревают, что за этим дешевым фасадом скрывается бестактный, грубый и до крайней степени невоспитанный хам! Картер Прайс, твое неподобающее поведение доказало полное отсутствие у тебя человечности. Я возвращалась из школы домой, а ты со всей дури влетел в меня и швырнул в колючие кусты. Я подвернула ногу, порвала школьную форму и едва могла пошевелиться, ведь сотни колючек вонзились в мое тело. И вместо того, чтобы помочь мне, ты убежал, как трус! Думаю, ты даже не увидел моего лица. Ты – не мужчина, Картер Прайс, а болван, чья дешевая упаковка лишь до поры до времени будет работать на тебя».
Признание месяца: «Мне очень неловко писать об этом, однако я не в силах противиться велению собственного сердца. Уже очень давно я думаю об этом человеке и всякий раз, когда он проходит мимо, грудь сжимается и я не могу дышать. Брэди, ты самый красивый парень в Гринлейк. Я с нетерпением жду той заветной минуты, когда ты, наконец, обратишь на меня внимание».
Пожелание месяца: «Дора Сименс, хватит душиться старинными духами своей бабушки! Я задыхаюсь от этого зловония и вместо того, чтобы слушать преподавателя, вынужден считать минуты до конца занятия! Сходи в магазин и купи что-то нормальное!»
Предложение месяца: «Директор Флорес! Не думали ли вы об установке нового кофейного аппарата в главном холле? Кажется наш старый выдает не кофе, а мочу столетнего старика».
Комплимент месяца: «Директор Флорес, вы выглядите сногсшибательно! Восхищаюсь вами!
Обзывалки недели:
«Хейзи Пирс, ты дура!»
«У Джордана Бранча розовые трусы. Ты что, девчонка?»
«Келли Радж – высокомерная овца».