Новопотемкинские события
Шрифт:
Только заняв место начальника, Ростислав увеличил штаты, а именно число секретарш, бухгалтеров, не увеличивая рядовой и офицерский состав, хотя необходимость в том была немалая. Количество убийств, краж, угонов автомашин в Новопотемкино достигло очень больших цифр в сравнении с такими преступлениями в близлежащих городах.
Заместитель Ростислава уволился, написав после короткой беседы с начальником отделения заявление по собственному желанию, хотя увольняться ранее не хотел. Как тихо поговаривали многие в коридорах милицейского отделения, зам написал сначала
Проводя собрание офицерского состава, Самец призвал к увеличению показателей.
Офицеры молча слушали доклад своего начальника, после окончания осторожно поинтересовались:
– Скажите, вы говорили о показателях.
– Ну? – нетерпеливо спросил Самец. – И что?
– У нас и так неплохие показатели.
– Что? – воскликнул Самец. – Очень плохие у нас показатели: число убийств, краж, угонов машин растет и растет. А раскрываемость преступлений неважная, но это мягко еще сказано!.. Но мы будем компенсировать наши просчеты увеличением числа преступников, разных террористов, которых будут задерживать наши сотрудники на улицах города.
– Можно вопрос? – спросил низенький лейтенант с бледным лицом.
– Да.
– Как я понял, мы будем считать преступниками и нарушителями всех, кто ходит по улицам без паспортов или не имеют в данный момент регистрации.
– Совершенно верно! – обрадованно ответил Самец. – И показатели наши тогда улучшатся.
– А чего их улучшать? Разве они плохие?
– Только что я говорил, что они очень плохие. Нам нужны показатели раскрываемости получше, какие надо всем!
– Кому это всем? – не понял лейтенант.
– Молодой человек, сядьте, не мешайте мне вести собрание, – разозлился Самец на непонятливого лейтенанта. – Итак, я должен готовить для министра из Москвы отчет за три года работы, а что я ему скажу, что укажу там?.. Всего один захват двух рейдеров-самоучек, которые, не посоветовавшись со мной, хотели захватить завод «Новцемент»? Или раскрытые три квартирные кражи за последние три года работы, когда число таких краж перевалило за четыре тысячи шестьсот двадцать краж?.. А если я укажу при этом новую нашу инициативу – уличные рейды милиции днем и ночью в целях профилактики терроризма, это значительно повысит наши шансы на одобрение нашей работы министром из Москвы. Да, повысит мои шансы!
– Извините, – задал снова вопрос низенький лейтенант с бледным лицом, – не пойму что-то: повысит наши или ваши шансы?
– Черт, и наши, и ваши… Еще вопросы?
Снова поднялся низенький лейтенант:
– Можно?
– Опять ты?.. Самый ты непонятливый?
– Как насчет убийства менеджера супермаркета «Мир всего» в бассейне?
– Гм… – Самец насупился, помолчал минуту, далее говоря строгим голосом:
– Какое убийство? То было самоубийство, я же сам лично разбирал это дело… Да, я сам лично, понятно?.. Гм, какие могут быть здесь вопросы, раз я сам… Нашли того несчастного со связанными руками и ногами в бассейне. Кто ж может купаться в бассейне, связав себе сначала руки и ноги? И ежу ясно, что это было самоубийство!
Низенький лейтенант с благодарностью кивнул, будто увидел или услышал того ежа, которому всё ясно и которого в качестве примера приводил Самец.
Готовилась к приезду министра из Москвы не только милиция Новопотемкино, но все чиновники города.
Вислоухин для устранения всяких провокаций со стороны недовольных, пытавшихся время от времени выходить с лозунгами на улицы города, предложил мэру организовать для них что-то вроде местного Гайд-парка.
– Ты чего, серьезно? – удивился Горемыков.
– Совершенно серьезно! У нас есть один заброшенный парк на окраине города.
– Гм, это где всякие бомжи ночуют?
– Вот-вот… Придумать лишь новое название парка, покрасить скамейки в парке… Даже всего несколько скамеек покрасить у входа, чтобы министру не стыдно было показать, – предложил Вислоухин.
– А как назвать парк?
– Как?.. Парк «Свобода», – придумал на ходу Вислоухин.
– А что?.. У нас же эти… как их… демократические преобразования, так?..
– Что-то вроде.
– И что тогда? – раздумывая, спросил Горемыков.
– Тогда все желающие пойдут в этот парк с прекрасным названием «Свобода» говорить о свободе, о демократии, о всем, что им только в голову взбредет. Но за пределами парка говорить, что захочется, нельзя. Демократия демократией, но всё хорошо в меру!
Поразмыслив, Горемыков важно изрек, постукивая пальцами по столу:
– Неплохо, голова у тебя варит!.. И волки сыты, и овцы целы, не побиты и не в тюрьме… И недовольные накричатся в том парке, и министр будет доволен порядком и стабильностью!
– Стараемся, – заключил, улыбаясь, Вислоухин.
– Да, но лучше надо стараться!
Горемыков всегда оставлял за собой последнее слово, если даже что-то указывать или уточнять не требовалось.
– Я стараюсь… – ответил Вислоухин.
– Стараешься, да? – внезапно рассердился Горемыков, вспомнив о непостроенных объектах. – Ни спорткомплекса, ни аэровокзала не построено. А скоро министр приедет. И чего нам показывать?
– А мы… а мы банкет устроим!
– Ладно, а дальше что?
– А дальше… дальше поездку по городу.
– Да? Кататься вздумал с министром?
– А что? Цыган пригласим, в баньку поведем.
– Чего-о?!.. – заорал Горемыков. – Он едет не в баню, а для осмотра строящихся объектов!
– Понятное дело, но там мы его развеселим!
– Может, еще чего предложишь? Девочек, а?
– А что? – мечтательно вскинул брови Вислоухин, вздыхая. – Мож…
– Можно и их?! – заорал Горемыков, стуча кулаком по столу. – Девочек тебе захотелось, да?
– Неплохо бы… Есть тут две в красных платьях и черных сапогах…