Новые приключения Эллери Квина
Шрифт:
— Так вы знаете! — Она беззвучно заплакала, закрыв лицо руками. — Это животное здесь с мая, и… Что же мне делать?
— Рассказать все вашему мужу.
— Нет-нет! Вы не знаете Марка. Дело не во мне, а в нем. Он переломает Боркке руки и ноги и свернет ему шею. Разве вы не понимаете, что я хочу уберечь Марка от беды?
Эллери молчал по той простой причине, что не находил ответа. Единственное, что он мог сделать, — это сам убить Боркку. Мими опять заплакала, съежившись на стуле.
— Пожалуйста, уходите, —
— Вы считаете разумным оставаться здесь одной?
Мими не ответила. Эллери вышел из дома, чувствуя себя полным идиотом. От дерева отделилась толстая фигура Джеффа.
— Все в порядке, мистер Квин, — сказал бродяга.
Успокоенный, Эллери отправился спать.
Следующим утром Грэматон выглядел усталым, а его глаза покраснели, как будто он провел в городе бессонную ночь. Но держался он бодро и весело.
— Обещаю больше не исчезать, — сказал художник, поедая яичницу. — В чем дело, Мими? Тебе холодно?
Предположение казалось абсурдным, так как утро было жарким, обещая еще более жаркий день. Однако на Мими было закрытое платье мрачноватого оттенка и длинное пальто из верблюжьей шерсти. Лицо ее казалось искаженным.
— Я неважно себя чувствую, — ответила она, кисло улыбнувшись. — Хорошо съездил, Марк?
Он скорчил гримасу:
— Планы изменились — весь дизайн должен выглядеть по-другому. Придется мне заново рисовать твою спину.
— Дорогой!.. — Мими отложила бутерброд. — Ты не рассердишься, если… если я не буду тебе позировать?
— Чепуха! Ничего страшного — начнем завтра.
— Я имею в виду, — пробормотала Мими, беря вилку, — что… не буду больше позировать вообще.
Грэматон медленно поставил на стол чашку, словно у него заболела рука. Все молчали.
— Конечно, Мими.
Эллери ощутил недостаток свежего воздуха.
— Ты что-то сделала с Марком, Мими, — легкомысленным тоном произнесла Эмили Имз. — Если бы он услышал подобное от меня, когда мы были женаты, то запустил бы в меня чем-нибудь.
Эллери не знал, куда деться от смущения. Грэматон улыбнулся. Мими отщипнула кусочек омлета, а доктор Вэрроу рассеянно комкал салфетку. Когда в комнату вошел Джефф, почесывая отросшую щетину, Эллери был готов обнять его.
— Нигде не могу найти эту вонючку, — проворчал бродяга. — Прошлой ночью он не спал в своей постели, мистер Грэматон.
— Кто? — рассеянно спросил Грэматон. — О ком ты?
— О Боркке. Вам ведь он был нужен для рисования, верно? Ну так он ушел.
Грэматон сдвинул светлые брови.
— Может, он свалился в озеро и утонул? — с надеждой предположила мисс Имз.
— Кажется, этим утром меня ждут сплошные разочарования, — вставая, промолвил Грэматон. — Не пройдете ли вы со мной в студию, Квин? Я был бы вам признателен, если бы вы позволили
— По-моему, — тихо сказала Мими, — у меня начинается мигрень.
Войдя в студию, Эллери обнаружил Грэматона стоящим расставив ноги и сцепив руки за спиной. В комнате царил странный беспорядок — два стула были опрокинуты, а холсты валялись на полу. Грэматон уставился на портрет своего предка. Одно из окон в стеклянной стене было открыто, и горячий ветер шевелил ему волосы.
— Это просто невыносимо, — с трудом вымолвил Грэматон. — Внезапно он взревел, точно раненый лев: — Вэрроу! Эмили! Джефф!
Эллери подошел к портрету и застыл, не веря своим глазам.
Прошлой ночью сердце четвертого лорда Грэматона явно кровоточило.
Прямо под левой грудью виднелось коричневатое пятно. Жидкость стекла вниз дюйма на два, испачкав камзол на животе лорда. Что бы собой ни представляло это вещество, количество его было весьма солидным.
Схватив портрет, Грэматон швырнул его на пол, где на него падал свет.
— Кто это сделал? — хрипло осведомился он.
Мими прижала руку ко рту. Доктор Вэрроу улыбнулся:
— У мальчишек есть привычка пачкать стены, Марк.
Грэматон посмотрел на него, тяжело дыша.
— Не устраивай трагедию, Марк, — сказала Эмили Имз. — Это всего лишь чья-то глупая шутка. Видит бог, здесь достаточно краски.
Эллери склонился над распростертым на полу раненым аристократом и понюхал.
— Но это не краска, — сказал он, выпрямившись.
— Не краска? — еле слышно откликнулась мисс Имз.
Грэматон побледнел, а Мими закрыла глаза и ухватилась за спинку стула.
— Я неплохо знаком с признаками насилия, и этот сгусток кажется мне очень похожим на засохшую кровь.
— Кровь!
С жутким смехом Грэматон наступил прямо на лицо своего предка, растоптал ногами раму, скомкал холст и швырнул остатки в камин. После этого он поджег мусор, истратив целый коробок спичек, и отошел в сторону.
Виновато улыбнувшись, Эллери склонился над очагом и оторвал испачканный коричневым веществом кусочек холста, прежде чем четвертый лорд Грэматон был кремирован полностью. Когда он поднялся, в комнате оставался только доктор Вэрроу.
— Боркка… — процедил сквозь зубы доктор.
— Ох уж эти англичане, — пробормотал Эллери. — Недаром говорят, что у них отсутствует чувство юмора. Можете проанализировать это сразу же, доктор Вэрроу?
Когда врач удалился, Эллери, оказавшись один в полной тишине, сел и задумался. При этом он не закрывал глаза. Ему казалось, что на полу студии не хватает чего-то, что находилось там вчера вечером. Он вспомнил — это был острый мастихин Грэматона.
Подойдя к северной стене, Эллери высунул голову в открытую секцию окна.