Новые приключения Эллери Квина
Шрифт:
— И безусловно, он не нуждался в пальто из-за погоды, — пробормотал инспектор Квин.
— Разумеется, так как вечер был теплым. — Эллери улыбнулся. — Убийца оставил свое пальто в машине, сорвав ярлычки, но не беспокоясь о том, что его найдут, — иначе он бы спрятал его или просто выбросил. Можно было предположить, что убийца ушел в одежде, которую носил под пальто. Но это не так, потому что он украл мое пальто. — Мистер Квин негромко кашлянул. — Коль скоро убийца украл мое пальто, чтобы покинуть место преступления, значит, без моего пальто его бы заметили.
— Не понимаю, — заявил инспектор. — Заметили? Но если на нем была обычная одежда…
— Тогда бы ему, очевидно, не понадобилось
— Быть может, он носил какую-нибудь униформу — скажем, служителя стадиона…
— В таком случае он не нуждался бы в пальто. Униформа бы гарантировала, что он пройдет в толпе незамеченным. — Мистер Квин покачал головой. — Нет, на эту загадку возможен лишь один ответ. Разумеется, я увидел его сразу же. — Заметив выражение лица инспектора, Эллери спешно продолжил: — Если бы убийца носил под пальто, которое он испачкал кровью, любую нормальную одежду, прикрывающую тело, то ему ничего бы не стоило уйти в этой одежде. Но раз он этого не сделал, значит, на нем не было одежды, поэтому ему понадобилось пальто не только для того, чтобы явиться на место преступления, но и чтобы покинуть его.
После очередной паузы Паула ошеломленно переспросила:
— Не было одежды? Обнаженный человек? Это уже напоминает Эдгара По!
— Нет, — улыбнулся мистер Квин. — Всего лишь о стадионе. Понимаете, этим вечером здесь присутствовала категория джентльменов, которая не носила никакой — или почти никакой — одежды. Иными словами, боксеры… Необычность этого дела в основном состоит в том, что труднейшую из его загадок я разгадал сразу же, как только узнал об убийстве. Ибо когда я обнаружил, что Браун был заколот и что убийца украл мое пальто, оставив свое в машине, то понял, что преступником мог быть только один из тринадцати боксеров, оставшихся в живых после гибели Брауна. Если помните, вечером на стадионе было четырнадцать боксеров — двенадцать участвовали в предварительных схватках, а двое в основной. Который же из тринадцати убил Брауна? Это было моей проблемой с самого начала. Я должен был найти свое пальто, так как оно являлось единственным связующим звеном между убийцей и его преступлением. А теперь, найдя пальто, я знаю, кто убил Брауна.
Барни Хокс стоял разинув рот.
— Я высокий, достаточно широкоплечий человек — во мне шесть футов роста, — продолжал великий детектив. — И тем не менее убийца, надев мое пальто, чтобы скрыться с места преступления, порвал швы в проймах и на спине! Значит, он был куда крупнее и шире меня. Кто из тринадцати боксеров, участвовавших в сегодняшних схватках, подходит под эту категорию? В предварительных схватках участвовали только бойцы в легчайшем, легком, полусреднем и среднем весе. Следовательно, никто из этих двенадцати боксеров не мог убить Брауна. Оставался только один — человек шести с половиной футов роста, с широченными плечами и спиной, к тому же имевший веский мотив убедить Майка Брауна нарочно проиграть бой.
На сей раз молчание было жутким. Его прервал смех Джима Койла.
— Если вы имеете в виду меня, то вы, должно быть, спятили. Ведь я принимал душ у себя в душевой, когда прикончили Майка!
— Да, я имею в виду вас, мистер Джим Койл Куцци, ловко орудующий стилетом, — ответил мистер Квин, — а душевая была умнейшей частью вашего плана. Вы вошли в нее на глазах у всех нас с полотенцами, закрыли дверь, включили душ, надели брюки, схватили пальто и шляпу Барни Хокса, висевшие в душевой на крючке, и выскользнули через окно в проход. Понадобилось несколько секунд, чтобы добраться оттуда до улицы и автостоянки. Конечно, испачкав во время убийства пальто Хокса кровью, вы не могли рисковать возвращаться в нем. Но вам нужно было пальто, застегнутое на все пуговицы,
Когда Койл свалился под лавиной молотящих рук и ног, мистер Квин, словно извиняясь, шепнул мисс Перис:
— В конце концов, дорогая, он ведь чемпион мира в тяжелом весе…
ТРОЯНСКИЙ КОНЬ
— Кто вам больше нравится, мистер Квин? — осведомилась мисс Перис через скрипучий столик.
— Вы, — сразу же промычал мистер Квин, чей рот был набит вермонтской индейкой с орехами и клюквенным соусом.
— Я не это имела в виду, дурачок, — довольно улыбнулась мисс Перис. — Но раз уж вы подняли эту тему, интересно, будете ли вы говорить мне такие приятные вещи, когда мы поженимся?
Мистер Квин побледнел и, едва не подавившись, отложил нож и вилку. Перед лицом страшной угрозы его драгоценной свободе он сразу же потерял интерес к сытному рождественскому обеду, который мисс Перис приготовила собственными изящными ручками и сервировала en tete-a-tete [48] в ее уютной столовой.
— Успокойтесь, — надула губки мисс Перис. — Я пошутила. Что заставляет вас думать, будто я могу выйти замуж за существо, охотящееся за ворами и убийцами и изучающее их ради удовольствия?
48
На двоих (фр.).
— Ужасная судьба для женщины, — поспешил согласиться мистер Квин. — Кроме того, я недостаточно хорош для вас.
— Что верно, то верно. Но вы не ответили на мой вопрос. По-вашему, Каролина победит университет Южной Калифорнии в следующее воскресенье?
— А, матч в «Розовой чаше», [49] — отозвался Эллери, к которому, словно по волшебству, моментально вернулся аппетит. — Еще индейку, пожалуйста… Ну, если Остермур соответствует своей репутации, то «Спартанцы» должны победить.
49
«Розовая чаша» — стадион в городе Пасадена на юго-западе штата Калифорния.
— В самом деле? — усомнилась мисс Перис. — А вы не забыли, что у «Троянцев» в защитниках Родди Крокетт?
— Южнокалифорнийские «Троянцы», Каролинские «Спартанцы»… — задумчиво пробормотал мистер Квин, продолжая жевать. — Спартанцы против троянцев… Прямо современная версия осады Трои.
— Эллери Квин, это плагиат! Вы прочитали это в моей колонке.
— Интересно, существует ли Елена, из-за которой будут сражаться эти парни? — усмехнулся мистер Квин.
— Какой же вы романтик! Единственная женщина, замешанная в эту историю, — богатая, умная и хорошенькая студентка по имени Джоан Уинг, и она не является похищенной возлюбленной кого-либо из «Спартанцев».
— Жаль, — заметил мистер Квин, протягивая руку за пудингом с изюмом. — А я уже подумал, что в этом что-то есть.
— Зато имеется Приам, потому что Родди Крокетт помолвлен с Джоан Уинг, а отец Джоан, Папаша Уинг, — самый благородный «троянец» из всех.
— Может быть, вы понимаете, о чем говорите, красавица, — промолвил мистер Квин, — но я — нет.
— Вы самый плохо информированный человек в Калифорнии! Папаша Уинг — величайший энтузиаст команды «Троянцы», не так ли?
— Разве?